По-видимому, после запроса Сергеенко редактор «Стрекозы» И. Ф. Василевский писал Чехову 7 января 1885 г.: «Рассказ Ваш, к сожалению, отлежав узаконенный срок в конторе, уничтожен. Единственная его слабая сторона была — длина его» (ГБЛ).
При публикации в «Осколках» посвящение было снято, а псевдоним «Дяденька» заменен обычным: А. Чехонте. Кроме того, в рассказе были сделаны цензурные изъятия. 6—7 февраля 1886 г., сообщая Чехову о цензурных купюрах в рассказе «Анюта», Лейкин прибавил: «Должен Вам сказать, что и в предшествовавшем Вашем рассказе какие-то строчки о внебрачносожительственных намеках были захерены не мной, а цензором» (ГБЛ).
Готовя рассказ для сборника «Невинные речи», Чехов внес в текст несколько поправок: были сняты слово «Чучело» в обращении Зиночки к мужу и заключительная фраза.
При подготовке рассказа для собрания сочинений была проведена небольшая правка, смягчены резкие выражения в диалоге.
Сохранился черновой автограф начала пьесы «Ночь перед судом» (ЦГАЛИ). Пьеса основана на сюжете рассказа; датируется по почерку серединой 1890-х годов (см. т. XIII Сочинений).
При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский, венгерский, польский, сербскохорватский и чешский языки.
Новейший письмовник
Впервые — «Осколки», 1884, № 48, 1 декабря (ценз. разр. 30 ноября), стр. 5. Подпись: Человек без селезенки.
Печатается по журнальному тексту.
«Новейший письмовник» был отправлен в «Осколки», видимо, 19 ноября 1884 г., когда Чехов писал Лейкину: «Вместо одного большого рассказа посылаю Вам 3 плохих мелочишки».
Пародия на разные виды эпистолярного жанра занимала прочное место в творчестве молодого Чехова, начиная с его первых литературных опытов. «Чехов любил покупать старинные книги и курьезные, вроде „письмовников“», — отмечает А. С. Лазарев (Грузинский). — «Об одном из „письмовников“ память моя сохранила такую сцену. Однажды в Бабкине или Мелихове, в серый день, когда стекла окон стали тусклыми от потоков дождя, Чехов достал какой-то „письмовник“ и начал читать его мне и Ивану Павловичу, гостившему в деревне. Читал он очень забавно, а письма были почти сплошь такой отчаянной чепухой, что мы все не могли не смеяться, и скука, навеянная серым днем, от нас отошла» (Чехов в воспоминаниях современников, стр. 153—154).
У постели больного
Впервые — «Осколки», 1884, № 48, 1 декабря (ценз. разр. 30 ноября), стр. 6. Подпись: Человек без селезенки.
Печатается по журнальному тексту.
Возможно, что «У постели больного» — одна из трех «мелочишек», отправленных Чеховым в «Осколки» 19 ноября 1884 г. (см. выше примечания к «Новейшему письмовнику»).
Картинки из недавнего прошлого
Впервые — «Осколки», 1884, № 48, 1 декабря (ценз. разр. 30 ноября), стр. 4. Подпись: А. Чехонте.
Печатается по журнальному тексту.
4 ноября 1884 г. Чехов попросил Н. А. Лейкина порекомендовать его в «Петербургскую газету» для написания фельетонов о сенсационном судебном деле директора банка в г. Скопине, Рязанской губ. — И. Г. Рыкова: «Дело будет тянуться 12 дней. Без эффектов не обойдется… О многом можно написать…» Одновременно Чехов предлагал эту тему для фельетонов в «Осколки». 10 ноября Лейкин сообщил Чехову о согласии редактора «Петербургской газеты» С. Н. Худекова печатать «коротенькие юмористические сведения из суда» и выразил желание видеть в «Осколках московской жизни» заметки «о судьбище над Рыковым» (ГБЛ). Репортаж Чехова «Дело Рыкова и комп. (От нашего корреспондента)» печатался в «Петербургской газете», 1884, №№ 324—338, 24 ноября — 8 декабря; № 340, 10 декабря.
24 ноября Лейкин обратился к Чехову с просьбой: «Черкните о Рыкове кусочек не в черед „Оск‹олкам› москов‹ской› жизни“, только маленький кусочек. Помещу в № 48» (ГБЛ). 25 ноября Чехов отвечал: «Вместо фельетона о Рыкове, который вышел бы и мал и жалок (в 40—50 строк фельетона всего процесса не всунешь), посылаю Вам „Скопинские картинки“. Думаю, что сгодятся…»
Чехов готов был продолжать цикл; на следующий день, 26 ноября, он писал Лейкину: «Если Вам по нутру придутся картинки из Скопина, то не прислать ли новую серию? Злоба дня солидная… Дело я понимаю, и тем много».
28 ноября Лейкин ответил: «Насчет картинок „Скопинские башибузуки“ — довольно. Три присланные картинки пойдут в № 48, а для № 49 готовьте „Осколки москов‹ской› жизни“, где можете пройтиться в доброй половине и о Рыкове» (ГБЛ).
Суд начался 22 ноября; решение Судебной палаты вынесено 12 декабря («Русские ведомости», 1884, № 346, 14 декабря). Чехов использовал сведения, приведенные в «Обвинительном акте по делу о злоупотреблениях в Скопинском банке», который был прочитан на заседаниях 22 и 23 ноября, а также опубликован (не полностью) в газете «Русские ведомости», 1884, № 325, 23 ноября.
«Картинки» написаны, очевидно, 25 ноября.
О Рыкове идет речь в двух очерках «Осколков московской жизни» («Осколки», 1884, №№ 49 и 51, 8 и 22 декабря). См. также «Идиллия — увы и ах!» (т. I Сочинений).
Устрицы
Впервые — «Будильник», 1884, № 48 (ценз. разр. 6 декабря), стр. 585—586, с подзаголовком: Набросок. Подпись: А. Чехонте.
Включено, без подзаголовка, с небольшими поправками, в сборник «Пестрые рассказы», СПб., 1886. При подготовке второго издания сборника Чехов изъял из рассказа прямые обращения к читателю и внес в текст мелкие поправки. В таком виде рассказ был перепечатан во всех последующих изданиях сборника, а также в книге: Проблески. Сборник произведений русских авторов. М., 1895, стр. 271—275.
Вошел с небольшими исправлениями и сокращениями в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. III, стр. 196—200.
В юмористической литературе 1880-х годов не раз встречается анекдотическая история о простаке, который не знает, как обращаться с устрицами, и боится это показать. Такова одна из четырех миниатюр В. В. Билибина, объединенных названием «Сережки»:
«— Любите вы устрицы? — спросили раз у одного провинциала, приехавшего в Петербург.
— Ах, очень! — воскликнул он, стараясь состроить физиономию человека, понимающего толк в „хороших вещах“, — только… что у них внутри?.. Ведь морская вода, не правда ли?..»
У Чехова комическая ситуация приобретает трагическое звучание. Еще за год до написания рассказа «Устрицы» в «Осколках московской жизни» возникает образ «сытых», чья степень пресыщения выражается в пристрастии к устрицам: «Поедают они у Оливье жирные, двухрублевые обеды, женятся на богатых купчихах, пьют монахор, глотают устриц… И устрицы лезут им в глотку! ‹…› Некогда им думать о каких-нибудь — фи! — пятидесяти, ста рублях! Они заняты своею сытостью. И устрицы лезут им в глотку!» («Осколки», 1883, № 43, 22 октября).
Сам Чехов относил рассказ «Устрицы» к числу «серьезных» этюдов (см. письмо к М. В. Киселевой от 29 октября 1886 г.). 18 января 1886 г., посылая В. В. Билибину «Устрицы» для сборника «Пестрые рассказы», он определил свою задачу как профессионально медицинскую — то есть, очевидно, как изображение физического и душевного самочувствия человека в состоянии крайнего истощения: «Один рассказец, не вошедший в транспорт, при сем прилагаю… Присовокупите его к общей массе… Прочтите его, если хотите: в этом рассказе я пробовал себя как medicus». Рассказ не встретил одобрения у Билибина; 22—23 января он писал Чехову: «Ваш транспорт с вырезками Лейкин получил, я ему передал очерк „Устрицы“ (который не лучше других Ваших рассказов)» (ГБЛ).
В. А. Гольцев в статье «А. П. Чехов. (Опыт литературной характеристики)» привел рассказ «Устрицы» как пример глубоко гуманного отношения к изображаемому; уже в ранних произведениях Чехова «чувствуется именно человек ‹…› Вспомните рассказ о том, как бедного, умиравшего с голоду ребенка два сострадательных господина в цилиндрах, потехи ради, обкормили устрицами…» («Русская мысль», 1894, № 5, стр. 43).
И. А. Бунин в своих воспоминаниях высоко оценил рассказ «Устрицы»; вместе с «Жалобной книгой» он стоит под 1884 годом в его списке: «Лучшие, по моему мнению, произведения Чехова» (ЛН, т. 68, стр. 677).
При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский, венгерский, немецкий, польский, румынский, сербскохорватский, словацкий, финский, чешский и шведский языки.
Либеральный душка
Впервые — «Осколки», 1884, № 51, 22 декабря (ценз. разр. 21 декабря), стр. 4—5. Подпись: А. Чехонте.
В архиве Чехова сохранилась вырезка из «Осколков» с текстом рассказа (ЦГАЛИ).
Печатается по журнальному тексту.
Страшная ночь
Впервые — «Развлечение», 1884, № 50, 27 декабря (ценз. разр. 23 декабря), стр. 1065—1068, с подзаголовком: Святочный рассказ. Посвящается гробокопателю М. П. Ф…у. Подпись: перед P. S. — Ч. Хонте и после P. S. — А. Чехонте.
Включено без подзаголовка и без посвящения в сборник: Невинные речи А. Чехонте (А. П. Чехова). Издание журнала «Сверчок», М., 1887.
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. I, стр. 36—43.
Шуточное посвящение в журнальном тексте относилось к М. П. Федорову, номинальному редактору «Нового времени». «Гробокопателем» Чехов назвал его, вероятно, в том же смысле, что и ранее Салтыков в статье «Характеры» — М. Н. Лонгинова: «знаменитый наш библиограф и гробокопатель» (М. Е. Салтыков-Щедрин. Собр. соч. в 20 тт. Т. 4. М., 1966, стр. 198). Чехов в письме к Л. А. Авиловой от 23 марта 1899 г. назвал так П. А. Сергеенко: «…он гробокопатель. Если нужно завещать, продать навеки и т. п., то обращайтесь к нему».
