"Уилл," прошипел я тихо.
Он поднял голову и смутно осмотрелся вокруг. "А. Что?"
"Это Гарри," сказал я, опускаясь на колени возле него. Я снял свой пентакль и накачал в него энергии, отчего он засветился нежным светом. "Ты ранен?"
Джорджия забормотала, зажмурившись от света. Они лежали вместе, переплетаясь друг с другом весьма тесно, и внезапно я почувствовал себя весьма, ммм, неуместно. Я погасил свет.
"Прости," невнятно сказал он. "Мы собирались вернуться, но потом… стало приятно быть здесь. И сбивало с толку."
"Я потеряла след", сказала Джорджия. "И сбросила шкуру."
Их зрачки были расширены до размеров четвертака, и я внезапно понял, что с ними случилось. Кровь Мадлен. Они непреднамеренно были одурманены, когда разрывали суккуба своими клыками. Я слышал истории о крови Белой Коллегии, но не было возможности найти твердые доказательства, и это была не то, о чем Томас захотел бы поболтать.
"Блин-тарарам," пробормотал я разочарованно. Мадлен похоже имела привычку наносить больше разрушений по совпадению, чем по намерению.
Я услышал короткий, отчаянно приятный крик откуда-то поблизости, в направлении, где как я знал были Мадлен и Лара — затем тишина.
И Мадлен больше не стало на острове.
Я поднял руку в воздух и легонько свистнул. Послышался трепетание, и затем в воздухе рядом со мной возник маленький фэйри, источая свет, который обычно собирался возле них, когда они летали. Я мог слышать жужжание его крыльев и почувствовал его положение благодаря интеллектусу острова. Это был не Тук-тук, но один из его подчиненных. "Собери стражу вокруг этих двух," сказал я, указав на Уилла и Джорджию. Спрячьте их и попытайтесь отводить всех, кто будет приближаться."
Маленький фэйри дважды вспыхнул голубым светом в подтверждении приказа и растворился в темноте. Секундой спустя на пути было две дюжины Ополчения, ведомых членом Стражи.
Тук и компания были надежными парнями — в их пределах. Это потребует их усилий. Но у меня не было другого шанса, чтобы помочь Уиллу и Джорджии в данный момент, а безумие все еще продолжалось. Поставить Маленький Народец на стражу может и не было надежной защитой, но это было все что у меня было. Стоило надеяться на лучшее.
Я коснулся Предела Демона, чтобы узнать о Эбенизере и остальных, когда чувство чего-то чрезвычайно неправильного скрутило мой мозг и просочилась ручейками страха и ярости, опустившимися вниз по позвоночнику, которые мне не принадлежали. Я сфокусировался на источнике этих чувств и внезапно осознал грубое насилие острова присутствием посетителя, которого он ненавидел. Посетитель сошел на берег в дальней стороне острова от Чикаго, и теперь быстро движущемуся сквозь деревья, оставляя позади себя полумертвое присутствие.
Мой брат.
Нааглошии двигался к Демону Предела.
Я стоял там без поддержки союзников, без большей части боеприпасов, и меня тошнило от ужаса, что перевертыш уклонился от битвы у доков и двинулся прямо к Башне Демона Предела.
К Молли. К Дональду Моргану. И двигалось это быстро.
Я опустил голову, нашел наибыстрейший путь на вершину холма и рванул в отчаянном спринте, молясь, что отбить перевертыша в башне.
Глава 41
Пока я бежал, я пытался отследить ход сражения между Белым Советом и силами предателя, притащивших их на остров. Кем бы ни были те, кого он привел с собой, они по форме были далеки от людей и они были там повсюду. Силы Совета, совместно с Белой Коллегией, стояли полукругом на берегу, прикрывая тыл водами озера. Нападающие выстроились в три ряда, где они могли отступить и вероятно откуда совершали стремительные атаки через различные интервалы. Две человеческие фигуры, прибывшие первыми, стояли вместе в лесу, позади драки, и почувствовал на момент сильное разочарование.
Если бы я мог передать хоть слово Стражам, сказать им, где был предатель, они смогли бы произвести эффективную атаку- но я был вполне уверен, что это было невозможно. Если бы я воспользовался снова Маленьким Народцем, мне пришлось высвистеть некоторых из них и отправить их на задание, и всегда существует возможность, что они не найдут верную цель, чтобы указать на нее Совету с помощью фейерверков.
Затем, также, чародей представлял бы для Маленького Народца гораздо большую угрозу, чем вампир или серый костюм. Чародей был достаточно умен, чтобы скрываться в Совете годами, не раскрывая своих вероломных замыслов, он мог бы прихлопнуть Маленький Народец в воздухе словно назойливых насекомых, убив их скопом. Независимо от того, осознавали они риск или нет, я не собирался отправлять их на это.
Но я должен был кое-что понять. Бой был не в пользу команды хозяев: в центре их оборонительной позиции на грязной земле дождь смешивался с кровью.
Я стиснул зубы от разочарования. Мне нужно было сосредоточиться на своем задании, ради моего брата. Если бы я сейчас прекратил двигаться, если бы я попытался помочь Совету и семье Лары выбраться из затруднительного положения, это бы стоило жизни Томаса. Кроме того, если Эбенизер, Слушающий Ветер, и Старейшина Мэй не могли сдержать атакующих, вряд ли я был бы способен сделать что-нибудь, что смягчило бы ситуацию.
Они должны справиться без меня.
Я не успел подняться к башне раньше перевертыша, но почти одновременно с ним. Полагаю, быть девятифутовым оборотнем с органами чувств ночного хищника и сверхчеловеческой силой было достаточно, чтобы превзойти даже мой союз с духом острова.
Учитывая знамение для конца вечера, это мало обнадеживало, но если бы я делал умные вещи каждый раз, когда обстановка становилась опасной, миру вероятно уже пришел бы конец.
Как оказалось, двигаться сквозь лес с идеальной уверенностью того, куда поставить ногу, значило двигаться в идеальной тишине. Я достиг края деревьев, и увидел перевертыша, поднимающегося с противоположной стороны холма. Я замер на месте, позади кустов и теней.
Ветер продолжил крепчать и стал холоднее, дуя с северо-востока- значит в спину перевертыша. Это грозило бы существу, попытавшегося незаметно сесть ему на хвост, но давало мне небольшое преимущество: Вонючка не сможет обнаружить мой запах.
Он поднялся на холм, все его жилистые конечности и жесткий желтый мех казалось полностью не подверглись влиянию воды из-за долгого плавания или от дождя, который сейчас случайно крапал. Бегущие облака над головой разошлись на несколько секунд, открыв луну, которая уже почти стала полной, и коротко осветила косыми лучами серебристого света верхушку холма.
Она показала мне Томаса.
Наглошии тащил его за лодыжку. Футболки на нем не было, и верхняя часть его тела была таким количеством порезов и царапин, что была похожа на своеобразный детальный атлас отмеченных дорог. Его также били. Один его глаз распух настолько, что казался персиком, наполовину застрявшем во впадине. Повсюду на горле были темные синяки — его душили, может часто, может шутки ради.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
