Андерсон тут же вскочил на ноги.
— Позвольте мне обратить внимание суда на то, что «Бэллиол Колледж» не являлся и не является американским судном, а его капитан не является гражданином Соединенных Штатов.
— Тем не менее, — заметил Клизероу, также поднимаясь, — возможно, суд примет во внимание, что вопрос о национальной принадлежности собственника является спорным и напоминает случай с судном «Бабочка», осужденном при подобных же обстоятельствах. [XLII*] Далее, как установлено, «Бэллиол Колледж» перевозил рабов, предназначенных для дальнейшей транспортировки в Соединенные Штаты, что является явным нарушением американских законов. Кроме того, в ответ на вполне законное требование корабля Соединенных Штатов остановиться для досмотра «Бэллиол Колледж» открыл огонь, что в соответствии с американскими законами является актом пиратства.
— Если все это будет доказано, сэр, — проговорил Андерсон, широко улыбаясь.
— Это будет твердо доказано, — нахмурился Клизероу.
— Продолжайте, — махнул рукой судья.
Клерк прочитал, что «Бэллиол Колледж» оказал сопротивление при задержании, что на нем была предпринята попытка избавиться от рабов, сбросив их за борт, а посему истец, Абрахам Фэйрбразер, представитель флота Соединенных Штатов (меня удивило, что иск был подан от его имени), требует осуждения и конфискации «Бэллиол Колледжа» как судна работорговцев.
После этого Клизероу, Андерсон и судья начали долгий спор о процедурных тонкостях, который тянулся почти всю первую половину дня. Это заставило зрителей заскучать, они зевали, вертелись на своих местах и сновали туда-сюда по залу до тех пор, пока, наконец, порядок слушания не был установлен. Деталей передать не могу, но в результате дело приняло весьма живой характер — скорее диспут, чем суд.
Но все же это было судебное заседание, целью которого было вынести соответствующее решение, — странную процедуру придумали эти американцы. [XLIII*]
Например, когда слушания все-таки начались, к судье обратился Андерсон, а не Клизероу. Я понятия не имел, что в таких делах скорее защитник обязан доказывать непричастность клиента, нежели обвинитель его вину. При этом, клянусь жизнью, я не видел даже соломинки, за которую Спринг мог рассчитывать ухватиться, но Андерсон невозмутимо гнул свою линию.
— Обвинения истца, подобные рассматриваемому, — заметил он, — основаны, во-первых, на надежде доказать, что «Бэллиол Колледж» полностью или частично является американской собственностью. Во-вторых, на том, что рабы перевозились на нем в Америку, в нарушение американских законов и, в-третьих, что судно со столь противозаконным грузом на борту сопротивлялось при попытке ареста его боевым кораблем Соединенных Штатов, а таковое сопротивление приравнивается к пиратству. Если я не ошибаюсь, в обвинениях истца все построено на предположениях, — все так же улыбаясь, продолжал Андерсон, — если «Бэллиол Колледж» не перевозил рабов для переправки в Соединенные Штаты, нарушая американский закон, то становится несущественным, является ли судно собственностью граждан США или нет. И, наконец, если судно вообще не перевозило рабов, то его арест является незаконным, а сопротивление, которое было оказано, не может ставиться в вину капитану и команде. Истцу предстоит доказать, что «Бэллиол Колледж» действительно являлся невольничьим судном, незаконно перевозившим рабов. — Он просто весь расплылся в улыбке, оглядывая зал суда. — Можем ли мы обсудить эту точку зрения?
Клизероу поднялся, слегка нахмурившись, но по-прежнему вполне уверенный в себе.
— Именно в этом и заключаются намерения истца, — торжественно проговорил он, — и мы это продемонстрируем. — Он взял лист бумаги. — У меня в руках заверенные письменные показания Абрахама Фэйрбразера, капитана флота Соединенных Штатов, командира брига «Корморан», который осуществил захват означенного барка.
— Письменные показания? — воскликнул Андерсон. — А где же сам этот джентльмен?
— Он в море, как вам это известно. Но я хочу сказать еще кое-что, — Клизероу мрачно взглянул на Андерсона, — о попытке представителя защиты затянуть рассмотрение дела, которую, как я полагаю, он предпринял, отлично зная, что свидетель вынужденно отсутствует, так как исполняет свой долг в море, а посему не смог лично принять участие в слушании дела.
Андерсон взвился, как ужаленный, взывая к небесам о своей невинности, а Клизероу мрачно ухмылялся, глядя на него, пока судья, наконец, не стукнул молотком по столу, коротко призвав обоих к порядку. Когда шум и смех на зрительских местах стихли, Клизероу начал зачитывать показания Фэйрбразера.
Насколько я мог судить, это был прямой и правдивый рассказ обо всем происшедшем. Фэйрбразер дал сигнал лечь в дрейф «Бэллиол Колледжу», который плыл без флага, сигнал остался без ответа, тогда он приказал дать предупредительный выстрел, на который ему ответили ядрами, разгорелась схватка, и барк был взят на абордаж. На борту было найдено около дюжины рабов, только что освобожденных из оков, — насколько Фэйрбразеру стало известно, это было делом рук лейтенанта королевского флота Комбера, который, по-видимому, находился на борту в качестве одного из членов экипажа этого судна, хотя фактически являлся британским военно-морским офицером. Лейтенант Комбер может подтвердить, что капитан «Бэллиол Колледжа» намеревался сбросить этих рабов за борт, чтобы избавиться от улик.
При этих словах в зале поднялся страшный шум, а все головы обратились ко мне, включая улыбчивого Андерсона и мрачного Спринга. Судья снова ударил по столу, призывая к тишине, и Клизероу продолжил, описывая, как команда «Бэллиол Колледжа» была арестована, а само судно приведено в Новый Орлеан для предания суду. Наконец, он уселся, зато снова вскочил Андерсон.
— Интересное заявление, — сказал он, — жаль только, что мы не можем подвергнуть этого свидетеля перекрестному допросу, поскольку он отсутствует. Тем не менее должен указать, что данные показания вынуждают нас заняться установлением вопроса о гражданско-правовом статусе цветных людей на борту «Бэллиол Колледжа». Там были найдены негры…
— И невольничьи кандалы, сэр! — вставил Клизероу.
— Верно, сэр, однако их точное описание не приведено в тексте оглашенного вами документа. Безусловно, мой коллега, представивший его, представит и соответствующих свидетелей, чьи слова прояснят это дело. Могу ли я теперь огласить ответ моего клиента на данные показания?
Клизероу кивнул, судья коротко бросил: «Продолжайте», и по просьбе Андерсона привел Спринга к присяге. Затем Андерсон обратился к своему клиенту:
