— Но почему?! — выкрикнула она, — Почему вы его так боитесь?
Энн попыталась прочесть ответ в их лицах, но не смогла.
Чарли заговорил медленно, как можно тщательнее стараясь выбирать слова.
— Потому что Безумный — самый глубокий канал во всем нашем краю. Насколько я знаю, еще никому не удалось побывать на его дне и вернуться живым. Некоторые спускались неглубоко и вернулись — совершенно ошалелые, с пеной изо рта, с оловянными глазами. Они несли полную ахинею. Вот почему канал называется Безумным.
— А теперь послушайте меня, — сказала Энн, — Я проделала весь этот путь не для того, чтобы повернуть назад. Если вы не пойдете со мной, я отправлюсь туда одна. Как-нибудь обойдусь без вашей помощи. Однако вы могли бы значительно облегчить мне задачу и доставить на место гораздо быстрее — ведь вам известны все тропы. Я заплачу. Хорошо заплачу.
— Дамочка, — медленно проговорил Чарли, — мы не проводники. И всех ваших денег не хватит, чтобы заставить нас идти туда, куда мы идти не хотим.
Она стукнула по столу маленьким кулачком.
— Но я хочу вам заплатить. Я настаиваю на этом.
Чарли жестом отмел ее слова.
— Ни единого цента, — заявил он. — Вы не можете купить наши услуги. Но мы готовы рискнуть ради вас, чего бы нам это ни стоило. Просто потому, что мне нравится ваша смелость.
Энн ахнула.
— Так вы пойдете?
Ни один из них не отозвался.
— Просто проводите меня до Безумного, — взмолилась она. — Я не прошу спускаться со мной вниз. Покажите мне самый лучший путь и подождите. Я сделаю все сама. Мне важно только знать, как туда добраться.
Чарли взял кофейник и снова наполнил чашки.
— Мэм, — сказал он, — сдается мне, мы в состоянии отправиться туда, куда способны добраться вы. И не думаю, что мы позволим вам спуститься в Безумный в гордом одиночестве.
Над краем канала с ревом взметнулась заря, затопила землю внезапным светом и наполнила жизнью. Покровные растения развернули широкие мохнатые листья, подставляя их солнцу. Плющи-странники, цепляясь за валуны или выходы скальных пород, судорожно мельтешили в стремлении занять самое освещенное место. Их зеленые полчища сползли с восточного склона, куда забрались накануне, впитывая в себя лучи заходящего солнца, и сломя голову ринулись на западный. Окружающая среда сделала из растений настоящих путешественников, научив их черпать жизненные силы в передвижении. Все пространство канала превратилось в безумную мешанину растительной жизни.
Кент, сжимая в руке ружье, неуклюже выбрался из вездехода. Он поморгал на бледное Солнце, повисшее над кромкой канала, затем прочесал глазами смыкавшийся вокруг них зубчатый горизонт. Старый знакомый пейзаж, типичный для марсианских каналов.
Канал собрал в себе все оттенки красного — от нежно-розового под прямыми лучами восходящего солнца до лиловых теней раннего утра, все еще обнимавших восточную кромку. Буйство красного — ржавые кости мертвой планеты. Тонны кислорода заперты в этих бастионах из камня цвета крови. Неимоверное количество кислорода, достаточное, чтобы сделать Марс пригодным для жизни, навек заковано в оксиде железа.
Похожие на трубы и купола образования поднимались вперемешку с исхлестанными ветром пирамидами и тонкими иглами. Дикий пейзаж. Дикий, безлюдный и неприветливый.
Он окинул взглядом западный горизонт. От края канала, где плато обрывалось и безумные завихрения скальной породы, замороженные в красном камне, сбегали вниз, прямо к ногам Кента, его отделяло миль тридцать, но в разреженной атмосфере молодой траппер мог без всякого увеличительного прибора разглядеть там даже самые мелкие камушки.
Ниже восточной кромки, где лиловые тени еще не успели растаять в утреннем свете, сторожевыми огоньками маячили Призраки. С такого расстояния их формы угадывались лишь смутно. Кент показал им кулак. Проклятые Призраки!
В низинке материализовалось струящееся тело. Гончая прокралась мимо и исчезла. Проскакав по извилистой тропе, нырнул в свою нору марсианский бобер.
Восходящее солнце выдавливало из земли ночной холод. Температура будет теперь подниматься до середины дня и застынет на отметке минус пятнадцать-двадцать градусов по Цельсию.
Из мешанины красных валунов выскочил закованный в силикатную броню Едок. Карающей ракетой он устремился вниз, на человека. Почти устало траппер вскинул ружье, снес зверя одним яростным залпом голубой энергии и вполголоса выругался.
— Нельзя тратить энергию, — пробормотал он. — Ее почти не осталось.
Сунув ружье под мышку, Кент сердито уставился на подстреленного Едока. Выстрел настиг чудовище на середине прыжка, и, падая, оно пропахало в твердой красной почве глубокую борозду.
Траппер обогнул корпус вездехода. Поблизости, намертво заклинившись между двумя валунами, лежала на боку вторая машина.
Из ее открытого воздушного люка выбрался Чарли.
— Ничего хорошего. — Белая борода качнулась внутри шлема из стороны в сторону, — Больше не поедет.
Кент хранил молчание, и старый траппер, подойдя к нему, продолжил:
— Вмятина во весь бок. Весь кварц посшибало. Озон уже приступил к работе. Панели становятся мягкими.
— Полагаю, механизм тоже сдох?
— Вдребезги.
Они стояли бок о бок, печально взирая на разбитую машину.
— Хороший был вездеход, — печально вздохнул Чарли.
— Вот, — заметил Кент язвительно, — что проистекает из намерения сопровождать по всей стране чокнутую дамочку.
Чарли проигнорировал замечание.
— Я собираюсь немного прогуляться по каналу. Погляжу, что тут творится.
— Будь осторожен, — предупредил его молодой траппер, — Тут кругом Едоки. Только что одного пристрелил.
Старик торопливо зашагал по дну канала, пробираясь между разбросанными в беспорядке валунами и зазубренными скальными выходами. Через несколько секунд он исчез из виду. Кент вернулся к неповрежденной машине и увидел Энн Смит. Та как раз выбиралась из шлюза.
— Доброе утро, — крикнула девушка.
Траппер на приветствие не ответил.
— Наш вездеход сломан, — сказал он. — С этого момента нам придется пользоваться вашим. Будет немного тесно.
— Совсем сломан?
— Совсем. Та авария прошлой ночью. Когда под гусеницами земля осела. Кварц треснул, и озон попал в панели.
Девушка нахмурилась.
— Мне очень жаль, что так вышло. Разумеется, это моя вина. Если бы не я, вы бы тут не оказались.
— Надеюсь, — вздохнул Кент без всякого намека на сочувствие, — это докажет вам, что путешествие по каналам не увеселительная прогулка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
