Он продолжил свой марафон, и через двадцать минут «его» дорога пересеклась с другой автострадой, потянувшейся с севера на юг. Вроде бы это было Бердское шоссе, хотя он не стал бы ручаться. Зато парень с первого взгляда понял, что здесь проходил один из маршрутов Исхода.
Ежась от налетавшего ветра, Александр смотрел на то, что за какую-то пару дней превратилось из дороги жизни в дорогу смерти. Лучика экрана хватало лишь для того, чтобы худо-бедно освещать пять метров дороги. Тем страшнее было видеть, как из темноты выступают кошмарные картины.
Ему опять повезло. Он просто обязан был лежать среди них. Ему дали кров и тепло, но не друзья, а враги, убийцы. Вот так ирония судьбы.
Тела попадались по обочинам, на середине шоссе и даже в машинах. Одиночки, семьи и целые группы. Мужчины, женщины и дети. Тихо замерзшие, разорванные зубами и со следами смерти, явно причиненной рукой человека. Вздумай парень вести им счет, он давно сбился бы на тысяче.
Погибали слабые — стар и млад, больные и искалеченные. А еще те, кто не сумел украсть или силой добыть теплую одежду. Вот женщина, накрывшая собой ребенка, словно пытаясь защитить от ледяного дыхания зимы. Семья с тремя детьми мал мала меньше, сбившаяся в тесный кружок в навеки застрявшем микроавтобусе «тойота»… Старик со старухой, присевшие на поваленный столб как на завалинку, да так и оставшиеся сидеть.
Ему казалось, что все они смотрели на него с молчаливым укором. Саша убеждал себя в том, что этот укор адресован не ему, а тем, кто ушел дальше, бросив их умирать, но все равно с трудом выдерживал взгляды их мертвых глаз.
Одетые как попало, с костями, выпирающими как у узников Варшавского гетто, с лицами, обезображенными волдырями и темными пятнами ожогов. Каждый из них мог бы рассказать историю своей трагедии. Но Данилову не было до них дела. Все слезы он давно выплакал, и даже собственная драма уже не заставляла его сердце разрываться как раньше, иначе он давно соскользнул бы за грань. Глядя на их посиневшую кожу, парень думал только о том, что ему до зарезу нужно обновить свой гардероб. Иначе скоро и он будет выглядеть так же.
Прошло еще долгих десять минут, прежде чем ему повезло. В бардачке «мерседеса» времен первоначального накопления капитала нашелся такой же допотопный фонарик, обмотанный изолентой.
Включив его и осмотревшись, Александр почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове. На снегу вокруг него, припорошенные поземкой, виднелись следы. Одна, две, три цепочки, слишком четкие, чтобы быть старыми. Как ни слаб был снегопад, за час он скрыл бы их полностью.
Они были четырехпалые, каждый размером с детскую ладошку. Каждый палец оканчивался вызывающими уважение когтями. Волки или одичавшие собаки. Только Маугли или Дерсу Узала определили бы это точно, но никак не городской житель в четвертом поколении.
Еще вопрос, какой из вариантов хуже. С одной стороны, волков весом в центнер не водится, а собаки бывают. Мастино-неаполитано, тосу-ину и что еще там?.. Даже обычному «кавказцу» под восемьдесят кило не будешь рад, когда сам весишь в полтора раза меньше. Но если посмотреть с другой стороны, волки все же страшнее. Сказки и мифы всех народов мира тому порукой. Жутко хитрые твари, если верить Бианки и Сетон-Томпсону. Они отличают вооруженного человека от безоружного, охотника от грибника. Нападают стаей, по всем правилам тактики. Кабана валят, лося, быка. И нюх у них такой, что прятаться бесполезно.
Они были тут, пока он спал. Если бы у него хватило дурости остаться под мостом, то там уже белели бы его кости. И те шорохи, которые Саша слышал сквозь сон… Это наверняка они скреблись в дверцу и облизывались, чувствуя близость мяса. Его здесь было предостаточно, но твари могли предпочитать парное, а не мороженое.
Странно, что ему это раньше не приходило в голову. Все время думая о врагах двуногих, Данилов упустил из виду, что четвероногие могут быть не менее опасны. Пару раз за эти недели ему казалось, что он слышит далекий вой, но Саша относил это на счет воображения.
Парень еще раз отругал себя за то, что так бездарно лишился пистолета. С ним он не чувствовал бы себя таким беззащитным. И если от вооруженных людей, как показал случай с дезертирами, шансов отбиться мало, то отпугнуть или убить одно животное, а не стаю — ему по силам.
И не факт, что он разживется им в ближайшем населенном пункте. Александру оставалось только сокрушаться, что Россия — не Америка. Там, где, по статистике, приходилось по паре стволов на душу населения, включая младенцев, он нашел бы новую пушку без проблем. Если не в первом заброшенном доме, то во втором.
А у нас!.. Господа законодатели, чтоб им горелось дольше и жарче, два года назад решили, что простым людям огнестрел незачем. Вот и сделали так, что получить лицензию быстрее чем за полгода стало нереально, если ты не охранник и не член охотсоюза с пятилетним стажем.
Это было первым побуждением власти, когда мировая экономика накрылась медным тазом, а на горизонте замаячил призрак чего-то более страшного, чем дефолт. Ясное дело, иметь — во всех смыслах — вооруженный народ сложнее, чем безоружный, особенно когда в обозримой перспективе рисуются развал и анархия. Тех, кто стоял у руля, можно понять. Вот только защищаться они были готовы лишь от собственных граждан. Это ведь вам не ракеты строить и не атомоходы модернизировать. Это дешево.
Потому-то в час Икс и оказались вооруженными только бандформирования, законные и незаконные. Честный обыватель в начале событий мог рассчитывать на перцовый баллончик, которым котенка не отпугнешь, топор, ломик или дрын от забора. Поэтому и жил он плохо и недолго.
Данилов не сомневался в том, что умные и предусмотрительные граждане все же приобрели «товары народного истребления» заранее. Другие, не такие умные, но везучие и шустрые, раздобыли их в бедламе первых дней. Отделения милиции, воинские части, охранные структуры, тиры, магазины, которых было меньше, чем в Штатах, но тоже немало… Однако вряд ли эти везунчики захотят поделиться.
С оружием произошла та же история, что и с едой, в чем-то повторившая приватизацию по-русски. Самые ушлые растащили все, набрав себе целые арсеналы, а те, кто в первые дни ловили ворон, остались ни с чем. И вот попробуй, найди теперь самый завалящий ствол.
Каким бы мирным человеком Саша ни был, на дворе стояли времена, когда добрым словом можно было мало чего добиться. Ночь скрывала мириады опасностей, и не все они были бестелесны, как радиация. У некоторых имелись зубы и когти.
Данилов ускорил шаг. Каждую секунду он ожидал, что на его горле сомкнутся клыки. Вглядываясь в темноту, парень боялся увидеть в ней фосфоресцирующие глаза. Или это только у кошачьих они горят? Он не помнил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
