Пенькова убиваю в застенках Преисподней, тогда что?!
— Тогда это всё — конец, — тихо прошептал Смерть, стоя у меня за спиной. Но затем, видимо, вспомнив, что является крутым биг боссом, принялся раздавать указания: — Я и Валентин отправимся сейчас к Игорю и попытаемся привезти его сюда, а ты, Асука, сгоняй-ка за телом Василисы в морг, думаю, тамошний персонал не каждый день наблюдает воскрешение из мёртвых.
Недоумённо нахмурившись, проследила за довольным взглядом Габриеля, и со священной радостью заметила, как моё тело становится полупрозрачным и словно впитывается в пол. Меня с неудержимой силой тянуло прочь из квартиры, и я даже догадываюсь куда именно.
Очнувшись в очередной раз на прозекторском столе, долго и упорно доказывала сбледнувшему с лица медбрату, что я не «зомбяра полудохлая» и не надо меня упокаивать подручными средствами, например, пилой, молотком и долотом. На гневный вопль, мол, ты же дохлая была, так чего вдруг решила воскреснуть, не нашла ничего лучшего, чем ответить: «Женская прихоть, блин!».
Ну, вот кто меня за язык тянул? Так, может быть, мы с начинающим патологоанатомом и разошлись бы в разные стороны, что в море корабли, но после моих опрометчивы слов несчастный интерн только натужно крякнул и схватил недрогнувшей рукой огромный молоток. Испуганно взвизгнув, за рекордные три секунды замоталась в серую простынку, которой была прикрыта, и буквально скатилась с прозекторского стола. Ломанувшись к выходу, старательно пыталась донести до паренька всего одну мысль:
— Родной, ты фентезятины и Кинга перечитал, вот всякая мура и мерещится! А я — живой человек из плоти и крови!
— Ага, все мертвяки так говорят, а потом конечностей не досчитаешься, или того хуже — мозгов! — со знанием дела выдал этот недоучка. — Таких, как ты, сразу убивать надо, чтобы не плодили скверну!
— А это уже из области «Обители зла», — проявила свои познания в современном киноискусстве. — Ну, послушай, разве зомби может говорить?
— А вдруг ты мутировавший экземпляр? Всё ж таки экология оставляет желать лучшего, — упорно не желал слушать мои доводы интерн.
— Ну, как тебе доказать, что я — живой человек, счастливо очнувшийся от летаргического сна? — дурниной провыла, проносясь мимо странной конструкции, отдалённо напоминающей раковину с длинным душевым шлангом.
Естественно, по закону всемирной подлости в действии, моя простынка зацепилось за какой-то выступ, торчащий из загадочной конструкции и я, громко вереща нехорошие слова из великого и могучего, шлёпнулась на пол. Сзади слышался тяжёлый топот преследователя, поэтому ничего не оставалось, как ползком пробираться вперёд. Теперь я отлично понимала, что чувствовали несчастные партизаны, когда их настигали фрицы.
— Ага, попалась, рожа демоническая! — победоносно изрёк медбрат, нагоняя-таки несчастную жертву. Схватив за щиколотку, этот имбицил с силой дёрнул меня на себя, отчего я животом проехалась по холодным кафельным плитам и в буквальном смысле попала в жаркие объятие ярого поборника с нежитью. — Ну, что, готова отправиться на тот свет?
— Спасибо, я там уже побывала.
Попытавшись выпутаться из захвата интерна, потерпела полное фиаско. Мало того, что парень был сильнее меня физически, так ещё у него было такое преимущество, как удобная одежда, а не какая-то жалкая простынка. Прижав коленями мои руки к телу, этот скот уселся мне на спину и уже замахнулся молотком для прицельного удара (каюсь, к тому моменту я уже готова была и магию применить, лишь бы спастись), как металлическая дверь морга распахнулась, явив нашим взорам ошеломлённых посетителей.
— Асука! — чуть ли не прорыдала, увидев знакомую рожу с шартрезовыми глазами.
Рожа грозно набычилась, а вместо небольшого оранжево-красного пламени рожек, настоящий фейерверк из искр появился.
— Андрей, ты что творишь? — противным фальцетом взвыла дородная женщина, одетая в мягкую пижаму врача.
— Анна Степановна, я мир от нежити спасаю! — горделиво выдал медбрат, но молоток всё же опустил.
— Ты хоть определись, кто я — нежить, зомбяк или демоническая рожа, а уже потом и за холодное оружие хватайся, — уткнувшись лбом в холодный кафель практически простонала, ибо организм, перенёсший за несколько суток сражение с Чёрной Невестой, схватку с архидемоном, смерть, воскрешение, а затем ещё и внеплановый забег по моргу, отказывался нормально функционировать.
— Всё одно — мертвечина! — авторитетно заявили мне и снова подняли грозное оружие.
— Андрей, немедленно прекрати! — под потолком жалобно звякнули люминесцентные лампы, и, наконец-то, медбрат слез с меня, дав кислороду свободный доступ к лёгким. — Помоги девушке подняться! — кажется, эта Анна Степановна была местной начальницей, иначе с чего бы интерну с таким рвением исполнять её приказы. — У нас пробуждение от тяжёлой формы летаргического сна, а ты за пациенткой с молотком гоняешься… Совсем с ума сошёл?
— Асука, родненький, — чувствуя, как по щекам катятся крупные бисеринки слёз, протянула руки к названному брату. — Я домой хочу!
— Конечно, Васенька, — поспешно преодолев разделяющее нас расстояние, хвостатик осторожно поднял меня на руки, бросив далёкий от доброжелательного взгляд на стушевавшегося Андрея. — Всего наилучшего, товарищи! — проскрежетал демонёнок, а мне же отчётливо послышалось искренне пожелание для интерна и его начальницы гореть в аду.
— А как же исследов… Кхм, осмотр врача? — попыталась задержать нас тётка.
— Не нуждаемся более в ваших услугах, — сказал, словно помоями облил, демонёнок. — Вы бы лучше волновались о том, что Василиса может подать в суд за подобное обращение, а не о каких-то «исследов… Кхм, осмотре врача».
— Ну, вы же этого не сделаете… — с мольбой заглянул мне в глаза интерн. — Я же хотел как лучше — не допустить проникновения нечистой силы в наш прекрасный мир.
Столь честное признание проняло не только меня, но и доведённого до белых ангелочков перед глазами фамильяра, отчего он, недолго думая, смачно сплюнул на пол, и гордо удалился, неся названную сестрицу на руках.
Переодевшись в одежду, прихваченную Асукой из дома, почувствовала себя не в пример лучше. А ноги, обутые в открытые босоножки, откровенно радовали. Уже сидя в такси, которое терпеливо дожидалось нас на территории больницы, хвостатик заглянул мне в глаза и тихим шёпотом, чтобы водитель не услышал, поинтересовался, как я себя чувствую после столь насыщенной посмертной деятельности.
— Нормально, — прислушавшись к организму, довольно кивнула. — Небольшой отдых и буду как новенькая!
— В декрет тебе, Васька, надо, причём срочно, — вдруг ни с того, ни с сего заявил рогастик. — Тогда и Смерть от тебя отстанет — с беременными связываться себе дороже, да и Рафаил пылинки сдувать будет.
— А он-то здесь причём? — осоловело икнув, недоумённо уставилась на фамильяра.
— Ну, не от форточки же тебе дитятю надует, — смешно фыркнул этот паразит, за что моментально получил кулаком в лоб. — Ай, больно же!
— Впредь не
