– Я опять как штык, – нетвердым голосом сказал он, – сам не верю. Как так может быть, если я только что кончил? Это какое-то безумие, Эл. Я снова мог бы взять тебя прямо сейчас.
У нее подкосились колени. Она ухватилась за него, чтобы не упасть.
– Я была бы только рада.
Саймон сбросил ее руку с плеча и прижал ее спиной к стене.
– Но это ничего не доказывает, Эл. Просто мне нравится вбивать в тебя гвозди, что я и делаю при первой возможности. Экое диво!
То, что минуту назад он оставил в ней, сейчас текло по ее трясущимся бедрам. Она сомкнула их вместе.
– Я знаю о тебе всю правду, – сказала Эллен. – Ничто не может меня убедить, что тебе нет до меня дела. Никакие твои слова.
– Никакие мои слова? – повторил Саймон. – А как насчет моих дел? – Он обхватил ее за талию и, повернув кругом, пригнул к столу вниз лицом. Его фаллос вонзился в нее и резко продвинулся вглубь. – Что, если я сделаю это, а потом застегну штаны, сяду в твой пикап и уеду? Это тебя убедит, малыш? Может, скажешь что-нибудь на дорогу?
То-то же.
Эллен отпрянула, сраженная его угрюмостью и жесткостью. Это было выше всяких сил.
– Нет, – сказала она. – Остановись. Я не выношу, когда ты такой, как сейчас.
Саймон отдернулся от нее. Она встала и расправила свою юбку. Когда она повернулась кругом и осмелилась поднять глаза, Саймон задергивал молнию своих джинсов, распираемых от неудовлетворенного желания. Избегая смотреть друг на друга, они стояли в мерцающем свете лампы, пока молчание стало невыносимым.
– Передай своей матери, что она может покупать дом, – сказал Саймон. – Для меня с этим все покончено. Я полагаю, вам надо будет связаться с фирмой Плимптона, я вышлю им поручение. Я не собираюсь скрываться от правосудия.
Эллен открыла рот, но Саймон сделал шаг назад и поднял руки:
– Не надо, Эл. Оставь меня. Не делай хуже, чем есть.
– Что может быть хуже?
– Тебе не нужно знать.
Саймон наклонился над прилавком и задул лампу. Темнота окутала их, тяжелая и удушающая. Он громко захлопнул за собой дверь, оставив Эллен одну. Она последовала за ним на крыльцо и спустилась по ступенькам. Саймон захлопнул и запер дверцы ее пикапа. Сел в кабину и завел мотор. Она наблюдала, как машина с подъездной аллеи свернула в сторону шоссе и обогнула склон холма. Красные габаритные фонари постепенно терялись во тьме и наконец исчезли совсем. Спотыкаясь о камни, она побрела сквозь заросли чертополоха и ежевики к дому. Подойдя к сиреневым кустам, она закрутила в пучок свои спутанные волосы и, шатаясь, пошла через гладкую лужайку.
На крыльце включилось электричество. Эллен поморгала, пока глаза приспособились к свету. В дверях стояла ее мать.
– Слава Богу! Пора бы уже тебе… О Боже, Эллен! Что он с тобой сделал?
– Ничего, чего бы я сама не просила, – сказала она, пытаясь соединить на оголенной груди две половинки крошечного корсета Коры.
Из-за спины Мюриэл высунулась голова Лайонела и так же быстро дернулась обратно.
– Святой отец! – задохнулся он. – Это тот ваш молодой человек такой мерзкий пес? Я прямо сейчас пойду и…
– Не трудитесь. Он уехал и больше не вернется. – Эллен оставила попытку удержать свой топ и закрыла грудь руками. Она прошла мимо них и стала подниматься к себе. – Ах да, ты можешь покупать его дом, если хочешь, мама.
– О… дорогая? С тобой все в порядке?
Эллен посмотрела на тревожные лица Мюриэл и Лайонела. Теперь пришла ее очередь как-то их успокоить и ободрить.
Она улыбнулась и, тряхнув головой, продолжила подниматься по ступенькам.
ГЛАВА 23
Асфальт автострады мелькал под колесами. Утро, по-видимому, было уже близко. Но тусклый свет, которому каким-то образом удавалось просачиваться сквозь тучи, только подтверждал, до чего они темные и грозные. Саймон пришел к заключению, что пора сделать остановку.
Он подъехал к автовокзалу и заковылял в закусочную. Когда он сел за стойку бара, официантка, пожилая женщина с начесом медного цвета и толстыми щеками, окинула его сочувственным взглядом. На ее нагрудной табличке значилось имя – Дарла.
– Дорогой, у тебя такой измочаленный вид, – сказала Дарла, налив Саймону кофе. – Ты провел ночь в тюрьме или где-то вроде этого?
– Нет еще, – пробормотал он, отпивая кофе. – Может, позже.
– Я не стану никуда сообщать, не беспокойся. Кто здесь только не был проездом. Ты спасаешься от копов?
Саймон потер лицо.
– Я был бы рад, если б все было так просто!
Дарла прищелкнула языком.
– Тогда ФБР? Он покачал головой:
– Женщина.
Лицо Дарлы смягчилось еще больше.
– О, милый! Как жаль! Но мы не держим спиртного на этой развязке. Как насчет десерта? Сладкое иногда помогает.
– А что у вас есть?
– О, у нас есть самые разные пироги, с черникой и…
– Избави Бог. – Саймон закрыл лицо рукой. – Никаких пирогов.
Дарла оставила его в покое.
Он медленно пил свой кофе, наблюдая, как повар в буфете разбивает яйца и бросает их на сковородку. Яичница жарилась с громким шипением. Запах пищи вызвал тошноту. Пламя лизало дно сковороды с гамбургерами, навевая воспоминания о недавнем сне. Эл лежала обнаженная на обугленной земле, и огненное кольцо все теснее смыкалось вокруг нее. После того как он уехал, болезненное чувство под ложечкой не стало сколько-нибудь меньше, оно даже усилилось.
Дарла обошла со своим кофейником всех посетителей и остановилась у Саймона за спиной. Она заботливо наполнила его чашку, наградив его легким дружеским шлепком.
– Знаешь, дорогой, – сказала она, – у нас тут есть платный душ для дальнобойщиков. Может, тебе полегчает. Да и выглядишь ты так, что тебе не грех хорошенько вымыться.
– Спасибо. – Саймон проглотил остатки кофе и, оставив на прилавке пару баксов, как опоенный, поплелся к пикапу.
Большая неуклюжая машина недружелюбно смотрела на него своими фарами. Ему недоставало мотоцикла. Постоянный рев мотора и напор встречного ветра сдули бы прочь все воспоминания и чувства. Но в этой тихой кабине они толклись вокруг него, настоятельно требуя его внимания каждую секунду. Проклятие!
Может, оставить эту машину и снова сесть на мотоцикл? В самом деле, зачем ему нужны все эти вещи? Кому он будет показывать свои альбомы? У него не будет постоянного места, чтобы оборудовать темную комнату для фотолаборатории. Сдать бы все это хозяйство на хранение в какой-нибудь платный склад – и потом только не забывать оплачивать счет.
Вероятно, это было идеальное решение. Тогда в чем вопрос? «Давай. Шевелись. Взлети как птица!»
Саймон должен был подумать. Он опустил боковое стекло кабины, чтобы дать себе приток воздуха, откинул голову на спинку и прикрыл глаза. Кофе не укрепил его силы, только вызвал урчание в животе.
