его голову Мей Теруми, которая впоследствии возглавила Киригакуре, будучи совсем юной девушкой. Так вот, это действительно так.
- К чему вы клоните?
- Я могу доказать, что убил его именно Я.
- Как, позвольте узнать?
- Ягура был Джинчурики Трёхвостого и имел контроль над своим Хвостатым. Он был действительно сложным соперником. По правде говоря, я не раз находился на волоске от смерти при драке с ним и, можно сказать, чудом выжил.
- Пожалуйста, не томите, Рёши-сан.
- Мои извинения, Хокаге-сама. Так вот, считается, что Трёхвостый сейчас перерождается, так как умер после смерти своего Джинчурики.
- Не говорите мне, что вы...– не дав старику закончить, Красноволосый выпустил Чакру Хвостатого внутри себя и позади него образовался Хвост. Вся комната затрещала от силы Джинчурики и Рёши в миг окружили АНБУ.– Стоять! Не трогайте его! Всё нормально.– раздался голос Сарутоби, который решил уберечь своих подчинённых от смертельной ошибки.
- Вы правильно меня поняли, Сарутоби-сама. Я запечатал в себе силу Трёхвостого.– раздался искажённый чакрой Хвостатого голос парня.
- Теперь я верю вам, так что, пожалуйста, успокойтесь и подавите чакру Хвостатого.
- А я и спокоен.– аура исчезла так же быстро, как и появилась. Хирузен был шокирован ещё больше чем раньше и уже не скрывая этого уставился на Узумаки.– Марико, с вами всё в порядке?
- Да, Рёши-сама.– послышался голос женщины внутри прозрачного купола, которая держала руку своей дочери и закрывала ей глаза другой рукой.
- Это... это... это...
- Треххвостый под моим контролем, как и у Ягуры, Хокаге-сама, так что не беспокойтесь о том, что я начну здесь погром.
- Это удивительно. Теперь я верю, что вы являетесь тем самым Аловолосым Дьяволом, Рёши-сан.
- Я рад, что мы это прояснили.
- Но тогда, что такому известному Охотнику понадобилось в моей Деревне?
- Вот об этом я и хотел поговорить. Недавно до меня дошла информация о том, что в Конохе живёт молодая женщина из моего клана. Кушина Узумаки, что унаследовала знания Мито Узумаки, принцессы нашего клана. Также я узнал, что она создала здесь Клан и искала своих родичей...
- Подождите, Рёши-сан. Жаль вас разочаровывать, я наслышан о том, что вы ищете представителей своего клана, но скажу сразу. Кушина Узумаки умерла шесть лет назад.
- Не беспокойтесь об этом. Я знаю, что она давно умерла.
- Тогда...?
- Как вы и сказали, я ищу представителей своего клана. За моей спиной вы можете видеть двоих, которых я нашёл в Стране Травы. Причина, почему я пришёл в Скрытый Лист - это клан, оставленный после смерти Кушины Узумаки. Я бы хотел стать его главой и, соответственно, Шиноби Конохагакуре. Раз уж Узушиогакуре, моя родина, давным давно была союзником Конохи и здесь жила Мито Узумаки, принцесса моего клана и также Кушина Узумаки выбрала именно это место, чтобы возродить клан, я решил последовать её примеру и довериться Конохагакуре. Если вы исполните мою просьбу, я могу предложить Конохе себя, как лояльного Джинчурики, который может контролировать своего Хвостатого, а также я являюсь вполне себе неслабым Ниндзя, так что скажете?
- Хм... – у Хирузена не было слов. В первые же секунды, когда он узнал о прибытии Охотника за Головами с красными волосами, он задумался о вербовке его в свою деревню. Но после того, как он узнал кем является этот Охотник, он опустил руки, потому что считал, что такие люди не собираются присоединяться к какой-либо из Скрытых Деревень. А после того, что продемонстрировал этот человек для доказательства своих слов, Сарутоби и забыл о том, чтобы завербовать такого могущественного Шиноби, не уступающему в силе Каге. Но сейчас... сейчас этот человек сказал именно то, о чём Сарутоби мог только мечтать. Треххвостый действительно считается мёртвым и должен был возродиться только через несколько лет. Если этот человек присоединиться к его Деревне и будет верен самому Сарутоби, то это в разы поднимет его авторитет и боевую мощь Конохи. А из-за того, что Трёхвостый официально мёртв, то бояться угрозы нападения со стороны других Деревень из-за нарушения баланса между Пятью Великими Странами не стоит, если только эта информация не всплывёт. Всё эти мысли в миг прошлись по голове Хирузена и он ответил решительным голосом.– ...если вы говорите правду, то я прямо сейчас готов подписать все бумаги о присоединении вас и ваших спутниц в ряды Шиноби нашей деревни и становлении вас Главой Клана Узумаки.
- Я рад, что вы так быстро согласились. Но я бы хотел ещё кое-что уточнить.
- Да? – у Хирузена по всему телу пошла дрожь и он испугался того, что всё, что он думал, что получит после присоединения этого человека, исчезнет, если Рёши откажется. Но он взял себя в руки и внимательно слушал своего собеседника, чтобы узнать, может ли он сделать то, о чём просит Красноволосый.
- Я бы хотел, чтобы все члены моего клана присоединились к нему. Я говорю о детях Кушины Узумаки и Минато Намикадзе.– Хирузен нахмурился. В совете Глав Кланов давно было решено то, что Джинчурики не будут присоединяться к какому-либо из них и останутся в нейтралитете, чтобы не рушить баланс внутри самой деревни. Но Третьего удивил один момент.
- Откуда вы узнали о том, что второй ребёнок Узумаки тоже является сыном Узумаки Кушины?
- У меня свои связи, Сарутоби-сама, и я бы не хотел о них распространяться.
- Ясно, в любом случае простите, но на совете Кланов было решено то, что они не будут присоединяться ни к какому-либо клану, так как являются Джинчурики Девятихвостого Демона Лиса. Так что это невозможно.– это была общественная информация, да и Рёши знал очень много и не мог не знать о таком, так что Хокаге не опасался ему об этом рассказывать.
- Хмм.– с лица Узумаки впервые спала улыбка и он нахмурился, что заметил Хирузен и начал опасаться того, что тот откажется от вступления, поэтому решил продолжить.
- Если вы подождёте, на совете кланов мы можем обсудить этот момент и я постараюсь их убедить...
- Правда? – к Рёши снова вернулось хорошее настроение.
- Да, но это займёт ещё день. Пока идёт совет, вы можете остановиться в деревне.
- Хмм, это хороший вариант, я согласен. Но добавлю ещё кое-что.
- Что же?– Хирузен снова улыбнулся, услышав согласие своего собеседника.
- Чтобы на совете это решение было безоговорочным, я решил
