принеси, пожалуйста, кофе для девушки. — А теперь рассказывай, — это уже было адресовано Тамаре.
Она глубоко вздохнула, помолчала несколько секунд, снова прокручивая в голове события прошлой ночи, и начала рассказ.
Тамара говорила долго, несколько раз сбивалась, особенно когда старалась описать ночную гостью. Кофе так и остался нетронутым, она лишь пару раз пила воду, заботливо принесенную барменом.
Виктор не перебивал, слушал с тем же добродушным выражением на лице, и ведьма не могла понять, как он реагирует на случившееся.
— И она увела Вику, мы потом услышали крик и все. После этого разъехались и я уснула. А потом поняла, что должна рассказать о произошедшем, и позвонила, — Тамара закончила рассказ, взяла остывший кофе, отпила немного, вернула чашку на стол.
— Значит сама Лейша? — рассмеялся Виктор, когда понял, что ведьма закончила рассказ. — Интересно, — добавил он, — что такого курил наш Максик, что ему пришла в голову такая версия.
Добродушное выражение ушло из глаз Виктора, он стал сосредоточен, и как показалось Тамаре, зол. Она непроизвольно втянула голову в плечи, ожидая грома и молний.
— Почему так поздно позвонила? — теперь куратор смотрел прямо на нее, и ведьма опустила глаза, словно старалась детально рассмотреть скатерть.
— Я боялась, — Тамара решила признаться, — колебалась, как правильно поступить.
— Тоже думала, что это богиня пришла к вам? — Виктор уже улыбался, а в голосе куратора появились стальные нотки.
— Поначалу да, — тихо ответила адептка, — но потом поняла, что это все бред, и позвонила.
— А Максим, значит, звонить не стал, — негромко сказал Виктор, — впрочем, Максик всегда был впечатлительным мальчиком, ладно, ответь на пару вопросов, мне не все понятно.
Виктор перегнулся через стол, взял Тамару за подбородок, поднял ее голову и внимательно посмотрел в глаза.
— А ты уверена, что рассказала мне все?
В этот момент Тамара поняла, как сильно хочется в туалет. Но она не решилась сказать об этом, как и не решилась извиниться, встать и на минутку отойти. Только сжала ноги и сказала:
— Вроде все, наверно, — сглотнула и сморщилась.
— Давай, — Виктор понял ее затруднение, — иди, приведи себя в порядок, минут пять тебе хватит?
— Да, — кивнула культистка.
Она вскочила и, стараясь не бежать, пошла вглубь помещения. Виктор проводил ее взглядом и взял телефон.
Вернулась ведьма не через пять, а через три с половиной минуты, ей не хотелось заставлять ждать Виктора. Тот как раз говорил в трубку.
— Да, лучше прямо сейчас, — куратор, по всей видимости, заканчивал разговор. Он мазнул взглядом по Тамаре и сказал, — приезжай, будем ждать.
Куратор отложил телефон и посмотрел на адептку.
— Ты садись, — приказал он, — и давай проверим, ничего ли не забыла?
Ведьма послушалась, и как только села, Виктор продолжил:
— Ритуал вы завершили, печать нанесли. Через некоторое время пришла девушка, ты решила, что она избалованная мажорка и решила пополнить ей свою коллекцию. — Тамара кивнула, но Виктор не обратил на это внимания, он словно говорил сам с собой, — ты начала опутывать ее паутиной, но она отбила твою атаку, а потом вообще искупала тебя в речке. После чего сделала что-то с Максиком, что он решил, что перед ним сама Лейша.
Тут звякнул колокольчик и в кафе вошел новый посетитель. Виктор посмотрел в том направлении, а ведьма же не рискнула оборачиваться. Он понимала, что сейчас решается ее судьба, и совсем не была уверена, что сможет выйти она отсюда.
— И, в конце концов, она ушла, забрав вашу жертву с собой. Все верно?
— Нет, я вспомнила еще кое-что! — перед внутренним взором Тамары вновь возникли ночные события.
Вот она дрожит от холода, а Максим отдает ей куртку, хотя толку от нее мало. Вот появляется гостья, которая явно чувствует себя хозяйкой положения и,... и она кидает телефон? Точно. Тогда Тамара не обратила особого внимания, но сейчас четко вспомнила этот момент.
— Перед уходом она отдала Максиму телефон, и сказала, сказала... — Тамара почувствовала нарастающую панику, неужели она забыла?
— Успокойся! — рявкнул куратор, — ты все помнишь, давай успокойся и рассказывай!
— Она сказала, что кто-то позвонит Максиму, — тут адептка облегченно выдохнула, — позвонит и скажет что от Лейши, и когда это произойдет, то Максим должен будет сделать то, что ему прикажут.
— Отлично! — на лицо Виктора вернулось довольное выражение, он сделал приглашающий жест, адресованный кому-то за спиной Тамары.
На этот раз она не выдержала и обернулась, при этом почти коснувшись носом чьего-то живота. Невольно отпрянула и задрала голову. Высокий, уже начинающий лысеть мужчина. В его внешности не было ничего особенного, кроме глаз. Глаза были очень неприятные, злые и колючие. Казалось, что он смотрит и думает, как бы поудобней освежевать свою жертву.
— Знакомитесь, — это Владлен, наш специалист по безопасности. Владлен — это Тамара, она упустила жертву.
Владлен никак не отреагировал на это. Просто посмотрел на адептку, как той показалось слегка презрительно, и перевел взгляд на Виктора.
— Она работала в паре с Максимом, но в отличии от Тамары, тот не стал докладывать об инциденте. Думаю, что скоро с ним выйдут на связь, если уже не вышли, надо установить кто это такой шустрый?
— Думаешь это классики или инквизиторы? — голос у Владлена был глубокий, хорошо поставленный.
Тамара, несмотря на всю неприглядность своего положения даже удивилась, по ее мнению обладатель таких неприятных глаз, не мог говорить таким приятным голосом.
— Максим думает, что это вообще Лейша, — Виктор не удержался от улыбки, — так что это может быть кто угодно. И нам надо как можно быстрее выяснить кто это?
— А с ней что? — спросил безопасник, и Тамара почувствовала, как по спине пополз холодок.
— Пока ничего, — ответил Виктор, — а дальше посмотрим на ее поведение. Тамара, — сказал он, и та, вздрогнув, оторвала взгляд от Владлена и затравленно посмотрела на Виктора, — ты ведь хочешь исправить свою репутацию?
Она закивала, и куратор удовлетворенно улыбнулся.
— Думаю, тебе скоро представится такой шанс, — сказал он и добавил своим привычным, расслабленным тоном, — а не пора ли нам подкрепиться, как завещал Винни-Пух?
***
Медведь проснулся поздно. Это было совершенно несвойственно для него, обычно Синельников вставал очень рано. Чувствовал он себя
