— И чем он вам поможет? — скептически сказала графиня. — В городе закон — это мой дядя. Ему на ваш договор…
— Империя не ограничивается Эшером, — возразил он. — А договор дает мне кучу прав по вашей защите, ну и по своей, потому что я могу его выполнять только до тех пор, пока жив. Защищая вас, я могу вообще сравнять город с землей, и разбираться будут не со мной, а с вами. А графиня империи это не какой-то там барон из захолустья. Я, конечно, все упростил… В городе ваш дядя со мной связываться не будет, а если свяжется, то даст мне законный повод ответить. Потом со мной хотя бы будут разбираться, а без договора просто прибьют и не заметят.
— Вы правы, — подумав, согласилась она. — Это будет полезно сделать.
— А какой расклад сил в вашей семье? — спросил Баум. — Спрашиваю потому, что немного знаком с семейством графов Ургелей и знаю, что они действуют сообща только в редких случаях. Как с этим у вас, и какие у вас с ними отношения. Неужели все поголовно вас не любят?
— Большинство обо мне давно забыло, — усмехнулась Хельга. — Но вспомнят, если им кто-нибудь напомнит. А такие найдутся. Я наплевала слишком на много писаных и неписаных правил, чтобы меня любили. Но и неприязни нет. Пока я никому не мозолю глаза, все делают вид, что меня нет. Поэтому, если мне вдруг сильно повезет, забудут уже о том, что воротили от меня носы. Но везение для меня — это только удачный брак. Учитывая мой возраст и замашки, а так же отношение родственников, на это рассчитывать не приходится.
— Посмотрим, — сказал Клод. — Война с севером, если она начнется, вызовет сильные потрясения. Многое может измениться. Да и я, если получится выбиться в люди, постараюсь вам помочь.
— Имейте в виду, барон, — опять усмехнулась Хельга. — Если у вас ничего не выйдет с карьерой и не получится брака с вашей любимой, я готова занять ее место. И мне не нужно ваше высокое положение, достаточно будет вас самих. Я для вас, конечно, старуха, но это только пока. Через несколько лет разница в возрасте никакой роли играть не будет. Что такое восемь лет, когда их впереди две сотни?
— Я это запомню, — ответил он. — Но учтите, что я вам ничего не обещаю. Ко мне может приехать еще одна девушка, которой я не обещал ничего, кроме помощи. Но у нее тоже надежды…
— Вы честны и надежны, сильны и красивы, — грустно сказала Хельга. — Стоит ли удивляться тому, что к вам липнут женщины? Большинство из них ищет в мужчинах именно эти качества. А если вы еще добьетесь богатства и власти, возле вас будет не протолкнуться от поклонниц. Хотя я и тогда попытаюсь.
Глава 22
— Вы что-то ищите? — спросил Баум. — Не столько читаете, сколько перелистываете. Помощь не нужна?
— Ищу образ пострашнее, — ответил Клод. — Но пока ничего интересного не нашел. Наверное, придется ограничиться демоном.
— Ничего не понял. Зачем вам страшилки? Кого вы ими собираетесь пугать?
— Кого получится, — засмеялся юноша. — У меня не очень хорошее положение, Джед. Силы больше, чем у других, а использовать ее опасно. Помните, сколько у меня было огня?
— Еще бы! — ответил Баум. — До сих пор завидно.
— Нечему там особо завидовать, — сказал Клод. — Для меня огонь — это последнее средство, когда уже нечего терять. Сожгу всех, до кого смогу дотянуться и останусь без силы. Будет еще заморозка, но она хорошо действует, если вложить всю силу двух других потоков. Нанесу огромный ущерб и останусь без силы. Если после этого не все разбегутся…
— И вы хотите пугать, — понял маг. — Подействует ли?
— В Альфере подействовало, — улыбнулся Клод. — Больше сотни человек так драпанули… А там ведь было много молодых мужчин. Ментальную магию почти никто не принимает всерьез из-за того, что у всех есть от нее амулеты, а очень сильных магов, способных их продавить, единицы. А раз есть амулет, а ты видишь крысу, значит, крыса настоящая.
— Вы говорите о той крысе, о которой мне рассказывали? — спросила Хельга. — Почему ее образ не использовать второй раз?
— По двум причинам, — ответил он. — В Альфере было много женщин, а у мужчин почти не было оружия. Да и не было у них никакой необходимости собой рисковать, вот и убежали. А если у них будет приказ и оружие в руках, могут и не убежать. Тогда им не понадобится много времени, чтобы понять, что крыса живет только в их воображении. Кроме того, мы из Альфера уехали не сразу, и кто-то мог это сделать раньше и разнести эту историю. Нет, нужно что-то такое, против чего бесполезно оружие. Страх должен лишать рассудка, тогда может что-то получиться.
— И вы выбрали демона, — кивнул Баум.
— Больше ничего не приходит в голову, — признался юноша. — От тигра воины не разбегутся. Мне несложно создать пентаграмму вызова, а потом поместить в нее образ демона. Для достоверности могу даже произнести формулу вызова. Все равно, пока не вставить координаты нужного мира, это работать не будет. Но их отсутствие заметить очень сложно, а демон будет у всех на виду.
— Тут я вам не помощник, — сказал Баум. — Листал когда-то "Демонологию" и смотрел картинки. Формулу вызова не помню, да и координаты миров… Зачем забивать себе голову ненужными сведениями? У нас церковь прямо не запрещает вызовы, просто относится к такому с неодобрением, но дураков, желающих связываться с демонами, мало. Если они появляются, то, как правило, долго не живут. Какого демона вы выбрали? Можете показать?
— Самого страшного из тех, кого запомнил. Смотрите, — Клод вызвал иллюзию огромного, в полтора человеческих роста мужчины, до невозможности мускулистого, с красной кожей. Вид был такой, как у человека, с которого содрали кожу. Лицо походило на человеческое, только нос был плоский и в два раза шире, под ним находились толстые губы, а передняя челюсть сильно выдавалась вперед. Довершали облик красные глаза, огненно-рыжие курчавые волосы и большие оттопыренные уши.
— Ничего себе! — потрясенно сказала Хельга, уставившаяся на вздыбленное мужское достоинство демона. — А зачем на конце шипы?
— Я воспроизвел то, что было на картинке, — смутился юноша. — Этот демон страшен и очень силен, в том числе и своей магией, но было написано, что они не отличаются свирепостью. Маленькие лафреи куда опаснее, но они могут напугать только тех, кто об этом знает. У остальных не вызовут ничего, кроме смеха.
— Это хорошо, если вы разгоните противников, не причиняя никому вреда, — сказала Хельга. — Все равно потом будет разбирательство, и мне будет гораздо легче оправдаться. У нас ведь и графиням рубят головы. Хочу только предупредить… Как только мои родичи или кто-нибудь из их чиновников узнают, откуда вы прибыли, они вам непременно нахамят. Вы должны быть к этому готовы и правильно ответить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
