- Ничего не понимаю! - пожаловался Джа. - Почему становится светлее, хотя мы удаляемся от солнца?
- Понятия не имею, - отозвался Танар, - спроси Дэвида.
- Я пока могу только догадываться и подожду, пожалуй, с ответом, настолько невероятным он может вам показаться, - загадочно ответил Дэвид.
- Смотрите! - закричала вдруг Стеллара, указывая вперед. - Это же море!
- Да, - сказала Гура, - только оно почему-то серое и совсем не похоже на море.
- А это еще что? - удивился Танар. - Почему море загорелось?
- И почему оно не закругляется вверх? - спросила Стеллара. - Здесь все по-другому, и мне страшно.
Дэвид застыл на месте, пристально вглядываясь в далекое багровое зарево. Все остальные в волнении обступили своего предводителя.
- Что это? - подал, наконец, голос Джа.
- Клянусь Богом, это может быть только одно, - ответил Дэвид, - но это настолько невероятно, что я не могу поверить собственным глазам.
- Так что же это все-таки такое? - повторила вопрос ничего не понявшая Стеллара!
- Это солнце! - ответил Дэвид.
- Но солнце осталось у нас за спиной и его почти не видно отсюда, напомнила ему Гура.
- Я имел в виду не солнце Пеллюсидара, а солнце внешнего мира - моего мира, из которого я явился.
И все пятеро с волнением и восторгом следили за медленно поднимающимся над серой гладью океана багровым диском и за возникшей на поверхности воды сверкающей дорожкой, протянувшейся от берега до странной линии, где море, казалось, сливается с небом.
Глава XV
Безумие
- Дальше пути нет, - сказала Стеллара.
На восток, на запад и на север простиралось только угрюмое холодное море, на волнах которого покачивались около берега редкие льдины. Дэвид Иннес, Император Пеллюсидара, стоял на берегу, вглядываясь в далекий горизонт.
- Что же там впереди? - пробормотал он себе под нос, потом тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение, и отвернулся. - Поворачиваем обратно, нас ждет Сари! - отдал он долгожданный приказ.
Его спутники разразились радостными криками. На лицах заиграли счастливые улыбки, сменив тревогу и озабоченность, овладевшие каждым по мере удаления от родного светила. С легким сердцем, смеясь и подшучивая друг над другом, отправились они в обратный путь.
По дороге назад Гура случайно заметила в стороне какой-то объект, чем-то напомнивший ей хижину.
- Пойдем посмотрим, что это такое, - сказал Дэвид, когда она указала ему на странное сооружение.
Подойдя вплотную, путники увидели перед собой огромную плетеную корзину, опутанную обрывками канатов. Она валялась вверх дном на каменистом пригорке. Мужчины перевернули корзину и обнаружили внутри хорошо сохранившееся полотнище из промасленного шелка, обвитое веревочной сеткой.
- Что это? - спросила Стеллара.
- Это корзина и остатки воздушного шара, - ответил Дэвид.
- А что такое воздушный шар и как он сюда попал?
- Я могу объяснить, что такое воздушный шар, сказал Император, - но если бы я знал ответ на вторую часть твоего вопроса, я смог бы разрешить сразу тысячу загадок, терзающих лучшие умы моего мира в течение веков.
И он глубоко задумался, стоя над останками невесть как занесенного сюда продукта деятельности людей его собственной цивилизации. Он словно перестал замечать все окружающее.
- Если бы я знал! - бормотал он еле слышно. - О, если бы я только знал! Но как иначе объяснить его появление здесь? Что еще может означать восход огненного диска над морем? Что это, если не арктическое солнце?
- Да что ты такое бормочешь себе под нос?! - не выдержала Гура.
- Бедняги! - продолжал разговаривать сам с собой Дэвид, словно не слыша слов девушки. - Они сделали величайшее открытие в истории человечества, но я сомневаюсь, что сумели это понять перед смертью.
Он медленно стянул с головы меховую шапку и склонил голову перед разбитой корзиной. Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, его спутники тоже обнажили головы и замерли, молча глядя на остатки шара. И долго еще после того, как они возобновили свой путь, Дэвида не покидала глубокая печаль при воспоминании об этой страшной трагедии.
Всеми владело стремление как можно быстрее добраться до знакомых с детства лесов и равнин, где царит вечное лето. Они так спешили, что почти не делали передышек. Хотя никто из них не признался бы в такой слабости, но каждый почувствовал себя в своей тарелке лишь тогда, когда его или ее тень заняла свое привычное место под ногами.
Поскольку Сари находилась не совсем на юге, а скорее на юго-юго-востоке, возвращались они другим путем, несколько отличным от маршрута Корсария-Север-Джа и молодые люди не знали, естественно, ничего о сторонах света. Даже Дэвид Иннес пользовался такими
понятиями, как юг или восток, больше умозрительно, как некоей абстрактной схемой, выдуманной для собственного удобства. Все равно у него не было даже компаса. Впрочем, его спутники не нуждались в подобных вещах. В мире, где нет ни луны, ни звезд, а солнце вечно стоит в зените, природа в процессе эволюции дала человеку другой метод определения направления - путеводный инстинкт, позволяющий любому человеку добраться до родных мест из любой точки Пеллюсидара. Принимая за базу, или основу, прямую линию направления к родным местам, обитатели Пеллюсидара выработали любопытную и простую систему, позволяющую довольно точно определять местоположение других объектов относительно базисного. Предположим, что вы родились в Сари и теперь путешествуете по Пеллюсидару от ледяного моря далеко на севере Корсарии, а вам необходимо как-то определиться. Протяните правую руку ладонью вниз так, чтобы мизинец указывал на Сари. Это направление вам известно от природы. Отставьте большой палец под прямым углом. Теперь положите сверху левую руку и так же отставьте большой палец. Совместите мизинец правой руки с мизинцем левой и растопырьте все пальцы так, чтобы они были примерно на одинаковом расстоянии друг от друга. У вас получился по сути дела полукруг или полукомпас, охватывающий дугу в 180°. Сари лежит на юго-юго-востоке, а Страна Вечной Тени строго на юге, но сарианин, направляющийся в Страну Вечной Тени, никогда не слышал таких слов. Он скажет вам, что держит путь на два пальца левой руки от Сари, так как это направление указывает ему средний палец левой руки. Если же он путешествует в обратном направлении, он добавляет слово "назад". Таким образом, растопыренные пальцы обеих рук представляют подобие компаса, указывающего не только четыре стороны света, но и румбы. Метод, конечно, примитивный и весьма приблизительный, но для жителей Пеллюсидара этого вполне достаточно. Для непривычного уха может показаться странным упоминание в разговоре пальцев левой или правой руки для нахождения какой-нибудь местности, но обитатели внутреннего мира пользуются этой системой вот уже множество поколений и прекрасно понимают друг друга.
Остановившись на очередной привал, Танар занялся определением местонахождения маленького отряда беглецов. По описанной выше системе у него получилось, что столица корсаров лежит на три пальца правой руки назад от Сари, а говоря человеческим языком, -строго на западе. Вокруг них простиралась плодородная субтропическая равнина с пышной растительностью и изобилием разнообразных животных. Мужчины были вооружены, помимо корсарских пистолетов, тяжелыми копьями, ножами и луками со стрелами. У Стеллары и Гуры были лишь легкие копья и ножи. Почти каждый переход приходилось пускать оружие в дело чем теплее становилось, тем больше появлялось вокруг свирепых хищников.
Путники уже давно перестали опасаться преследования со стороны корсаров, хотя путь их и пролегал по границам корсарских владений. Пару раз встреченные туземцы уверили их, что корсаров здесь нет и в помине. Теперь друзья могли без помех наслаждаться обретенной свободой. Даже постоянные нападения страшных зверей, способных повергнуть в отчаяние самых смелых охотников внешнего мира, не омрачали настроения пятерых беглецов. Они давно привыкли к опасностям и воспринимали их философски, как неизбежное зло, от которого нужно поскорее избавиться и тут же забыть.
Джа и Дэвид стремились поскорее вернуться домой, где обоих ждали любимые. Танару и Стелларе везде было хорошо, пока они были вместе, а Гура чувствовала себя счастливой, пребывая рядом с Танаром.
Иногда в ее памяти воскресал брат Болал, который хорошо относился к ней, но Данга и своих родителей она старалась не вспоминать.
Ничто, казалось, не могло омрачить более покоя и счастья пятерых друзей, если бы жестокая судьба, нанесшая им коварный и совершенно неожиданный удар. Они только что перевалили через невысокую гряду и спускались вниз по узкому каменистому гребню, когда из-за скалы прямо перед ними появился большой отряд корсаров, численностью не меньше сотни. Передовые корсары тут же опознали беглецов и разразились торжествующими криками, подхваченными их товарищами.
