очень нужен. Мне было неловко, вы должны понять — предполагалось взять в долг. Но, знаете, потом… потом я понял, что всегда сделаю для вас то же самое, если понадобится — отдам последнее. Наверное, это нормально, если ситуация действительно трудная. Но как мужику и по природе своей добытчику, мне все-таки не совсем нормально… Кстати, этот аспект тоже учтите — медицина не самая денежная профессия.
— Да ладно, па… это же не всё? Ты что-то еще хотел сказать? — зыркнул Даня.
— Ага, — опять нервно расчесал Шония волосы пятерней, — волнуюсь… а как вы хотели? Ну, а дальше у нас идет правда жизни: неизвестно сколько еще уйдет на Машу, а я буду бороться за неё до конца… любого конца, но сразу скажу — верю в лучшее. Но это означает деньги, отнятые у вас — кино, карманные, модное шмотье, что там еще…?
— Сборы еще, — напомнил Даня.
— Ну, спортивные сборы — это важно, на сборах экономить нельзя. К чему я вообще? Сейчас, когда я вам эту правду жизни огласил, у вас еще есть возможность выбрать — Грузия, мама, дед с бабкой, красивая сытая жизнь — они горбом своим зарабатывают её своим детям… и я тоже у вас есть. Или второй вариант: маленькие жизненные радости кладем на алтарь жизни чужого вам человека. Если вы решитесь на переезд к маме, я продам эту квартиру и все отдам вам — нужна будет квадратура побольше в Ваке… это самый престижный современный район Тбилиси, парковая зона, рядом университет. Если же вы со мной, а я очень этого хочу — очень… То мне нужна ваша поддержка — и моральная, и финансовая, а это жесткая экономия.
— Голодать что ли теперь будем? — прошептал Дато.
— Ты совсем что ли дурак? — огрызнулся на него брат.
— Ну, он хотел уточнить пределы лишений, я понял, — улыбнулся Георгий, — нет, голодать мы не будем. Но клининг отменяется. Мы — три здоровых мужика, вполне в состоянии убрать квартиру. Даня посильнее — будет пылесосить, Дато основательнее и щепетильнее — на тебе будет пыль. Вещи не разбрасываем, машинка стирает сама. С утюгом управляться научу. Кроме того, я выношу мусор и драю туалет и ванную. Посуда… обсудите очередность. Как вам первое предложение?
— Так-то терпимо, — настороженно согласился Даня, — а что — будет еще и второе?
— Да. Готовить тоже будем сами. Я что-то умею… родители хирурги — сами понимаете. Начинал с яичницы, дальше — больше. Сейчас подзабыл, само собой, но это, как езда на велосипеде… Гугл, опять же, в помощь — куча реальных рецептов для таких вот начинающих, как мы с вами, — развел он руками, — в жизни пригодится — гарантирую. Когда ваша мама мучилась токсикозом, она вообще на кухню не могла зайти — готовил я. Такая же ситуация может случиться и у вас в будущем — с вашими женами, или еще что-то… — заметил он, как странно переглянулись мальчишки: — Оглянуться не успеете… а умение готовить одно из главных в жизни. Это значит в важном деле не зависеть от других людей.
— Ну, блин! — заулыбался Дато, — я тогда — яичницу. И не жаловаться, если что.
— Это ты сможешь — не сомневаюсь, но нужно идти дальше, ставить цели интереснее и вкуснее, ну и полезнее тоже — мы не слабаки и пожрать любим. Предлагаю прямо сегодня, в мой выходной, попробовать всем вместе приготовить плов. Мы все его любим.
— Я лук чищу, — поднял руку Дато, — Ванька Дикунов рассказывал — его мама заставляет. Он чистит его в очках для плавания.
— Тогда нужно купить тебе другие, — озабоченно качнул головой отец, — твои нам нужны будут постоянно, оставь их на видном месте. Подумайте заодно, поройтесь там… Что-то же вкусное и несложное там предлагают?
— Жрачные сайты? — задумчиво протянул Даня, — я пошарюсь, обсудим коллегиально и скину на флешку. Потом можно будет читать прямо с экрана. С распечаткой смысл заморачиваться?
— Согласен. А пока займемся пловом. Да! Так мне звонить Наталье? Сказать, что мы в её услугах больше не нуждаемся? Голосуем, — и Георгий первым поднял руку.
Но сразу же и опустил её, помолчал немного…
— Ребята, не хочу для себя и для вас… где-то я нажал туда, где нужно, хорошо помня себя в ваши годы. Где-то надавил на «слабо». Не хочу, чтобы это выглядело, как манипуляция. Не потому, что — совесть. Она терпит иногда. Просто вы когда-то это поймете, а вы мне дороги. Давайте — на равных, как мужчины? Подумайте, посоветуйтесь. Завтра после работы договорим… Плов готовим, но Наталью пока не отменяю — у вас большинство, решать вам. Это может и нечестно — перекладывать на детей решение и ответственность, но я просто не вижу других вариантов, — встал Георгий и ушел с кухни, дав возможность сыновьям обсудить ситуацию.
Верил, что поддержат, но и хреново тоже было. Пять месяцев комы… сколько еще? А Маша спала. Ну сколько еще?
— Маш, Манюня… просыпайся уже, солнце моё. Я тебя на руках отсюда унесу, осточертело уже, правда… — в который раз тыкался он, как слепой щенок, в теплую Машину ладонь. Теплую… но с каждым днем шанс увидеть её по-настоящему живой сходил на нет.
В какой-то из дней о Маше спросил Даня. Что это было — простой интерес вперемешку с опасениями или действительно участие, Шония не вникал. Доложил всё, как есть.
— Пап… а если она очнется? — вдруг решился сын. Видно было, что именно — решился.
— Я вас познакомлю, Дань. Ты посмотришь, что она за человек. У вас есть выбор! Вы счастливые люди с Дато. Это счастье, когда он есть, а у меня его нет, сынок. Согласись — вы без меня выживете. Мне без вас будет хреново, по сути — сейчас вы для меня единственная опора с вашей поддержкой и пониманием. Но если вы выберете маму, я выживу тоже, потому что буду знать — вас там любят и сделают для вас всё возможное. Без неё же, Данька, я закончусь, а может и она без меня — просто не знает об этом. Что это, откуда, зачем…? Хрен его…? Но это так.
— Ну, ты же нас не выгонишь, — потерянно протянул сын.
— Ты, Дань, головой думай… Я Машу уже не отпущу, даже если будет сопротивляться — хватит, жевал сопли столько лет. Там еще характер — она упрямая, просто с ней не будет. Дань, не хочу выбора между вами. Если… ты же о том — если она выживет? Присмотритесь к ней, потом вернемся к этому
