Если он будет держаться на расстоянии, дракону не удастся его схватить.
Осторожно, не забывая об опасности, Эмсель начал спуск.
Когда он достиг нижнего уровня пещеры, дракон, казалось, опять уснул. Эмсель осторожно ступил на нежный мох, покрывающий камни. Ему казалось, что он стоит на луне, так светилась поверхность под его ногами. И этот мягкий свет его успокоил.
Теперь он мог рассмотреть дракона. Он сощурился при виде кольца, которым была окована лапа легендарного зверя. Металл заржавел от крови. Эмсель был в ужасе. Если легенды говорили правду, а он уже был уверен, что по крайней мере большинство из них было правдиво, тогда почему такое благородное существо оказалось в цепях?
Теперь он был полон решимости выяснить все. Подходя к дракону, он прикинул примерно длину его шеи и когтей. Он подошел к существу на ближайшее, с его точки зрения, безопасное расстояние.
— Привет, — сказал Эмсель.
Рога на голове дракона, казалось, дрогнули, но он не открыл глаза.
— Привет! — повторил Эмсель громче.
Дракон медленно поднял голову и приподнял одно веко. Эмсель увидел в его темно-синих, цвета ночного неба глазах отражение себя, как в зеркале.
— Иди сюда, — позвал дракон низким, рокочущим голосом, который Эмсель не только слышал, но и чувствовал всем телом. Дракон постучал когтем по покрытому лишайником камню.
Эмсель медлил. Даже закованная лапа слишком напоминала ему когти холдрага.
Дракон вздохнул.
— Иди сюда, — повторил он чуть тише, — я тебя не трону. Будет проще говорить, когда ты рядом.
Эмсель перевел дух. Если он подойдет ближе, он будет в пределах досягаемости когтей дракона. Если не подойдет, дракон может разозлиться. «Помни о легендах, услышанных в детстве», — сказал ему Эфрайон. Он снова глубоко вздохнул. Он решил довериться существу. Драконы в легендах помогали людям. Может быть, и этот поможет.
— Холдраги напали на наших людей, — сказал он, подходя ближе, старательно выговаривая каждое слова, глубоким низким голосом. — Нам нужна твоя помощь, дракон.
— Не называй меня драконом. Это человеческое слово.
— Я не знаю твоего имени, — вежливо сказал Эмсель.
Теперь он стоял в пределах досягаемости его когтей. Дракон фыркнул:
— У нас нет имен. Это людской обычай.
— Больше чем обычай, — ответил Эмсель. — Нас так много, что должен существовать способ отличать одного от другого.
— Значит, люди процветают?
— Да. В одной Фандоре нас тысячи, а наша страна маленькая по сравнению с югом.
— Юг, — резко сказал дракон, — там живут люди.
— Не только там, — сказал Эмсель, — есть еще Фандора и Симбалия.
— Значит, ты не с юга?
Эмсель покачал головой. Кажется, дракон не слышал того, что он говорил раньше.
— Я Эмсель из Фандоры.
— Эмсель, — сказал дракон, втянув носом воздух. — Странное имя для человека. Твое имя должно быть холодным и больно жалящим, как мороз. Должен ли я называть тебя Эмселем?
— Это мое имя, — ответил фандорец.
— Я тебя вообще никак называть не буду, — ответил дракон.
Эмсель увидел в глазах дракона сопротивление, но также там было и одиночество, такое глубокое, какого он сам никогда не знал. Эмсель вдруг понял, что сочувствует зверю. Дракон был стар, и ему было больно. Эмсель хотел помочь ему, облегчить его страдания, но знал, что прежде всего нужно думать о безопасности Фандоры и Симбалии. Он должен был найти других драконов! Он с сочувствием посмотрел на благородное существо и сказал:
— Не важно, как меня зовут, но ты должен выслушать меня, узнать, что произошло!
Дракон опустил веки:
— Люди мало что могут сказать мне теперь, и нет ничего такого, что человек может заставить меня сделать.
— Нет! — отчаянно закричал Эмсель. — Послушай меня! Холдраги напали на нас! Драконы должны остановить их, пока не погибли сотни людей!
Дракон немного приподнял голову и вдохнул сладковатый аромат пещеры.
— Я веками правил своей расой и теми, которые без пламени, — сказал он. — Они никогда не осмелятся нарушить мой закон.
— Они уже нарушили! — выкрикнул Эмсель, только потом осознав, что дракон сказал.
Это старое больное существо было правителем драконов? Он должен был убедить его помочь!
Дракон вдруг поднял голову и проревел:
— Маленькие существа робкие, и огня у них нет. Они не осмелятся полететь в земли, где живут люди!
Эмсель покачал головой:
— Они убили наших детей. Холдраги напали на Фандору и на Симбалию. Они и на меня напали!
Дракон посмотрел на Эмселя.
— Они ни за что не нападут, — сказал он.
Эмсель показал дракону дыру в своей жилетке, сделанную когтем холдрага.
— Видишь? — закричал он. — Они уже напали! Ты должен помочь нам предотвратить дальнейшие нападения!
Дракон не ответил. Он рассматривал Эмселя, постукивая лапой по полу. Потом вздохнул и опустил голову, так что его глаза оказались на одной высоте с глазами Эмселя.
— Какое право есть у человека что бы то ни было требовать от меня? Люди убивали! Люди предали нас! Человек — подходящий товарищ холоду и ветру.
Эмселя, однако, было трудно сбить с цели. Он шагнул ближе к огромной голове дракона и заговорил громко, делая паузы между каждым словом:
— Я рисковал жизнью, добираясь сюда! Если ты не собираешься мне помогать, я желаю говорить с другими драконами. Скажи мне, где найти их.
Дракон молчал. Затем он тихо выдохнул:
— Других нет. Я последний.
Печаль наполнила его голос. Эмсель ахнул.
— Этого не может быть! — воскликнул он. — Этого просто не может быть!
Дракон закрыл глаза, словно пытаясь избавиться от человека и от боли, которую он ему принес. Через миг, когда он их открыл, Эмсель все еще стоял перед ним.
— Уходи, — сказал дракон, — я хочу остаться один.
— Ты не можешь быть последним! — сказал Эмсель. — Легенды говорят о целом племени драконов — гордых существ, живущих в прекрасной земле сверкающих пещер и лесов. Что с ними случилось?
Раздался грохочущий звук, как сход лавины. Шея дракона поднялась над головой Эмселя, и существо проревело:
— Их больше нет! Они убиты морозом! Убиты людьми!
Рев эхом прокатился по пещере. Эмсель видел муку в глазах дракона и понимал, что он говорит правду. Это был последний дракон, и каким-то образом человечество было в этом виновато. Он вздрогнул и посмотрел на цепь. О многом, похоже, молчали легенды.
Дракон снова опустил голову.
— Холод убил, а человек предал, — простонал он.
Его глаза, казалось, смотрели куда-то в неведомую даль и были полны печали. Посмотрев на Эмселя, он заговорил об истории замерзших земель снаружи пещер:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
