Так Митяй, верный себе, зорко высматривал в ночных клубах и залах, где им приходилось выступать, только дам бальзаковского возраста, в глазах которых ему удавалось найти тоску и печаль. Счастливые матери семейств и благополучные чужие жены его не интересовали. Благодаря этому на остров Тумареа, бросив всё или почти всё, отправилось сорок семь счастливых женщин. Некоторые из них весьма преуспели в бизнесе и науке, но были глубоко несчастными и совершенно неудовлетворёнными в личной жизни одинокими женщинами.
Благодаря остальным здымовским мужичкам, клан пополнился чуть ли не парой сотен бесконечно вопящих, весело смеющихся и постоянно ищущих приключений девиц всех мастей и цветов кожи. Этих дурёх привлекали в Амстердаме, в основном, только две вещи, доступность наркотиков и лёгкие нравы, которые и привели их на край пропасти. Аньез была далеко не единственной девушкой, которую здымовцам удалось спасти от смерти. Вместе с ней они и большую часть этих девиц вытащили чуть ли не с того света, порой с боем, вырывая из лап различных сутенёров и албанских бандитов.
Теперь они смотрели на мир несколько иными, более серьезными глазами. Куда чаще шалить стали их более старшие подруги, которые, помолодев во время плавания, пустились во все тяжкие. Аньез была слишком строга к Митяю, который просто спешил в то утро, когда он занялся этой длинноногой красоткой с телом, словно бы вылепленным из гудрона самим Роденом. Он ничуть не хуже Стоса умел наполнять сердца своих подруг счастьем и полностью менять их взгляды на мужиков, секс и даже отношение к жизни.
Эта черная Афродита тоже была на борту белоснежного фешенебельного теплохода «Бретань» вместе со своим моложавым, громадным бой-френдом, зафрахтовавшим его аж на целых пять лет. Гастон распустил почти всю свою армию и взял с собой не более двух взводов самых опытных людей. Ни о чём другом, кроме служения Лулуаной, он теперь уже и не думал. Стос нисколько этому не расстроился, ведь именно этот план он и вынашивал в тайне от всех. К тому же Аньез быстро отучила его от ревности и привычки совать кулак под нос каждому, кто вздумает ему перечить.
Очень многие из здымовских девиц приехали издалека и потому уж они-то никак не могли выполнить главного условия вербовки, — взять с собой близкого человека. Зато им было вполне по силам увлечь за собой на другой конец света пожилых, а то и вовсе старых одиноких мужчин, которых в этом городе, да, и во многих других городах Европы вполне хватало и с их лёгкой руки колония заполучила множество великолепных специалистов начиная от каменщиков и вплоть до университетских профессоров. Все они покупали билет в круиз бодрыми старичками и пожилыми ворчунами, а прибыли на остров цветущими мужчинами в расцвете лет.
Первой и самой главной их задачей десанта первопоселенцев было на только одно, — расположить к себе местных жителей, которые, поначалу, смотрели на них с опаской и, порой, с плохо скрытой ненавистью. Даже то, что им предложили на выбор — либо остаться на острове и жить на нём припеваючи, либо сваливать с очень крупной суммой денег, не сделало их более радушными. Но уже через какую-то неделю всё изменилось самым радикальным образом.
Даже такого скромного срока любвеобильному десанту вполне хватило на то, чтобы заставить этих бедолаг, брошенных на произвол судьбы, поверить в то, что чудеса хоть и редко, но всё же бывают. Им было обещано, что их новая богиня, звездная путешественница Лулуаной Торол с далекой планеты Сиспила прилетит к ним на своем круглом космическом корабле, сверкающем яркими огнями, и она прилетела. Да не одна, а вместе со своим возлюбленным, который выбрал их остров только потому, что он был самым паршивым местом на всей Земле после Чернобыля, о котором они и слыхом не слыхивали.
Впрочем, еще задолго до этого события, точнее ровно за три дня, все они поверили в то, что их остров снова станет таким же красивым и цветущим, каким он был до прихода на него тех людей, которые содрали с него все то, что им было нужно и, оставив после себя мертвую пустыню и груды ржавого металлолома, сели на свои корабли и убрались восвояси. К острову Тумареа подошли и встали на рейде три здоровенных сухогруза, трюмы которых были битком набиты строительными материалами, закупленными Гастоном Нуаре.
Корабли подошли поближе к берегу в самой неприглядной части острова, где усилиями тех человеко-арнис обоего пола, которые уже умели работать с силовыми энергетическими полями, была подготовлена большая, ровная складская площадка для привезенных морем грузов. Экипажи кораблей были переправлены на теплоход и островитяне принялись разгружать сухогрузы, что очень походило на какое-то колдовство, ведь пакеты грузов и морские контейнеры сами собой летали по воздуху и за каких-то пять суток с разгрузкой судов было покончено. Моряки так и не поняли, каким образом островитяне умудрились разгрузить их посудины.
Все эти грузы были подарком Гастона колонии Сиспилы и он показал себя очень толковым поставщиком, так как закупил, в первую очередь, три тысячи прочных и красивых сборных домов. Восточная оконечность острова, имевшего в длину тридцать четыре километра, гористая и вся поросшая лесом, ещё имела довольно божеский вид и именно там, у подножия горы, на берегу небольшого залива было решено построить новый поселок. Единственным недостатком этого места было то, что там не было питьевой воды, но это было не страшно, морской-то воды вокруг острова хватало. К их услугам был предоставлен весь Тихий океан, а это была ещё та прорва воды.
Стос, как самый умелый и продвинутый в этих делах специалист, построил в огромном гроте, высеченном внутри горы, не только ангар для Люстрина и второго корабля, но ещё и стационарный термоядерный реактор размером с железнодорожный вагон и мощную опреснительную установку. Так что очень скоро прямо по склону горы побежала в специально вырытую Лулу котловину кристально чистая речка. Свидетелями этого чуда были практически все островитяне, как новоприбывшие, так и коренные жители острова Тумареа. Для последних озеро пресной воды было куда большей ценностью, чем неисчерпаемый источник энергии колоссальной мощности.
После этого дела пошли веселее. Вскоре к острову прибыло ещё семь громадных сухогрузов, но уже с совершенно невероятным грузом. Их трюмы были доверху загружены торфом, сапропелем и самым банальным компостом. За те два с лишним месяца, что колонисты обживались на острове, тот дикий пейзаж, который оставили после себя рукастые и алчные добытчики птичьего дерьма, преобразился. Мертвая поверхность острова, которую уродовали кривоватые столбы древних кораллов, сначала была тщательно выровнена. После этого её стали покрывать толстым слоем смеси органики, песка и измельченных известковых останков кораллов, образуя слой плодородной почвы, который тотчас стали засевать местными травами и саженцами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
