Отец покачал головой.
– Я думал, он разорен. Я полагал, что семья выделила ему содержание, как любому форскому отпрыску. И что он его просадил… как любой форский отпрыск.
– Я не разорен, – слегка возмутился Марк. – Это просто временная проблема с наличностью. Когда я делал расчеты на этот период, то не думал, что начну в это время новое предприятие.
– Иными словами, ты разорен, – отрезал коммодор.
– Вообще-то Марк на полном самообеспечении, – сообщила графиня. – Свой первый миллион он заработал на Архипелаге Джексона.
Отец приоткрыл было рот, но тут же захлопнул. Он недоверчиво уставился на графиню. Карин понадеялась, что ему не придет в голову спросить, как именно Марк получил этот свой первоначальный капитал.
– Марк инвестировал в несколько более или менее венчурных предприятий, – любезно продолжила тетя Корделия. – Семья поддерживает его – я только что сама купила несколько акций в этом предприятии по производству жучьего маслица, – и мы всегда поможем ему в случае необходимости, но в содержании Марк не нуждается.
Марк выглядел одновременно довольным и удивленным этой материнской защитой, будто… ну… будто никто раньше такого не делал.
– Раз он так богат, то почему он платит моей дочери в бонах? – требовательно спросил па. – Почему он не может платить деньгами?
– До конца периода? – тоном искреннего возмущения воскликнул Марк. – И потерять прибыль?
– И вовсе это не боны! – сказала Карин. – А акции!
– Марку не нужны деньги, – сказала тетя Корделия. – Ему нужно то, что ни за какие деньги не купишь. Счастье, например.
Марк, несколько озадаченный, но на все согласный, предложил:
– Значит… Они хотят, чтобы я заплатил за Карин? Что-то вроде приданого? Сколько? Я…
– Да нет же, кретин! – в ужасе возопила Карин. – Здесь тебе не Архипелаг Джексона! Тут нельзя продавать и покупать людей! И в любом случае приданое – это то, что семья девушки дает парню, а не наоборот!
– Это неправильно, – нахмурился Марк, теребя подбородок. – Ретроградство какое-то. Ты уверена?
– Да.
– Мне плевать, даже если у этого парня миллион марок, – начал па упрямо и, как подозревала Карин, не совсем искренне.
– Бетанских долларов, – рассеянно поправила тетя Корделия. – Джексонианцы предпочитают твердую валюту.
– После войны у Ступицы Хеджена галактический курс бетанской имперской марки укрепился, – начал объяснять Марк. В последнем семестре он писал курсовую на эту тему. Карин помогала ему с фактографией. Наверное, он может проговорить на эту тему пару часов. К счастью, тетя Корделия, подняв палец, оборвала этот поток информации.
Мама с па казались погруженными в собственные подсчеты.
– Ладно, – снова начал па чуть менее упрямо, – мне наплевать, если у него четыре миллиона марок. Меня заботит Карин.
Тетя Корделия задумчиво пошевелила пальцами.
– Так что же ты хочешь от Марка, Ку? Хочешь, чтобы он предложил Карин выйти за него замуж?
– Кхе, – поперхнулся застигнутый врасплох па. Больше всего ему хотелось, насколько понимала Карин, это чтобы Марка утащили какие-нибудь хищники, возможно, даже вместе со всеми его четырьмя миллионами марок в инвестициях. Но вряд ли он мог это заявить матери Марка.
– Да, конечно, я предложу, если она захочет, – торопливо проговорил Марк. – Мне просто казалось, что она пока не хочет? Хочешь?
– Нет, – решительно ответила Карин. – Пока что… во всяком случае. Я только начала обретать себя, обнаруживать, какая я на самом деле, начала расти. Я не хочу останавливаться.
– Это так ты себе представляешь замужество? – подняла брови тетя Корделия. – Как конец и отказ от себя самой?
Карин запоздало сообразила, что некоторым из присутствующих ее слова могли показаться оскорблением.
– Для некоторых так оно и есть. Иначе почему все сказки заканчиваются на том, что дочь графа выходит замуж? Вам это никогда не казалось несколько пугающим? Я хочу сказать, вам доводилось когда-нибудь читать народную сказку, где матери принцесс делают что-нибудь иное, кроме как умирают молодыми? Я так и не смогла понять, это предупреждение или инструкция.
Тетя Корделия прижала пальцы к губам, чтобы спрятать улыбку, но Марк казался скорее встревоженным.
– Потом ты развиваешься дальше, несколько иначе, – неуверенно сказала мама. – Не как в сказке. Но живешь долго и счастливо.
Па нахмурился. Странным, неожиданно неуверенным тоном он проговорил:
– Мне казалось, мы все делаем правильно…
– Конечно, любимый, – погладила его руку мама.
– Если Карин хочет, чтобы я на ней женился, я женюсь, – храбро заявил Марк. – Не хочет – не женюсь. Если хочет, чтобы я ушел, я уйду…
Последние слова сопровождались перепуганным взглядом в ее сторону.
– Нет! – вскричала Карин.
– Если она захочет, чтобы я прошелся по городу на руках, я попытаюсь. Все, что она захочет, – закончил Марк.
Задумчивое выражение на лице мамы показывало, что ей хотя бы нравится его отношение…
– Это означает, что ты хочешь лишь обручиться? – спросила она Карин.
– Здесь это почти равнозначно замужеству, – ответила Карин. – Приходится давать обеты…
– Вы принимаете эти обеты всерьез, как я понимаю? – спросила тетя Корделия.
– Ну конечно!
– Думаю, решать тебе, Карин, – сказала тетя Корделия, чуть улыбнувшись. – Чего ты хочешь?
Марк сцепил на коленях руки. Мама затаила дыхание. Папа выглядел так, будто все еще размышляет на тему «долго и счастливо».
Тетя Корделия в своем репертуаре. Вопрос не был риторическим. Карин молчала, растерянно пытаясь собраться с мыслями. Сейчас настал момент истины. Только в чем она заключается, эта самая истина? Того, что она хочет, попросту не существует в барраярских традициях… А! Вот оно! Она выпрямилась и посмотрела на тетю Корделию. Потом на маму с папой. Затем на Марка.
– Никакой помолвки. Я хочу… я хочу опцион на Марка.
Марк просиял. Теперь она говорила на понятном ему языке.
– Это не по-бетански… – растерянно произнесла мама.
– Это что-то из гнилой джексонианской практики, так? – подозрительно уточнил па.
– Нет. Это новый обычай Карин. Я только что его придумала. Но он годится. – Она вздернула подбородок.
Тетя Корделия улыбнулась.
– Хм… Любопытно. Ну ладно. Выступая в данном случае как… э… агент Марка, должна подчеркнуть, что хороший опцион не безграничный и не односторонний. У него есть временные рамки. Обновляемые пункты. Компенсации.
– Взаимный, – выдохнул Марк. – Взаимный опцион!
– Да, это решает проблему компенсаций. Как насчет временных рамок?
– Я хочу год, – заявила Карин. – До следующего Праздника Середины Лета. Мне нужен хотя бы год, чтобы разобраться, что у нас получится. И мне ни от кого ничего не надо, – тут она сердито глянула на родителей, – кроме невмешательства!
– Согласен, согласен! – отчаянно закивал Марк.
– Он согласится на что угодно! – ткнул в Марка пальцем па.
– Нет, – возразила тетя Корделия. – Полагаю, со временем ты обнаружишь, что он никогда не согласится ни на что, что может сделать Карин несчастной. Или менее значительной. Или может угрожать ее безопасности.
– Да ну? – Па нахмурился совсем уж грозно. – А как насчет ее безопасности от него? Эта бетанская терапия наверняка не без причины!
– Действительно, не без причины, – согласилась тетя Корделия, кивком признавая серьезность заявления. – Но, по-моему, она эффективна… Марк?
– Да, мэм! – Марк отчаянно старался выглядеть выздоровевшим. У него не очень получалось, но старался он явно искренне.
– Марк – такой же ветеран наших войн, как любой знакомый мне барраярец, Ку, – спокойно добавила графиня. – Просто он был призван в куда более раннем возрасте. И по-своему, в странной и одинокой манере, так же отчаянно сражался и ничуть не меньше рисковал. И потерял не меньше. Уж наверняка ты не можешь отказать ему в таком же периоде времени на выздоровление, какой потребовался тебе?
