Федерико не преувеличивал недостатки своего жилища: огромный дом действительно был плохо прибран и неухожен, слуги же — а их насчитывалось множество — кажется, весь день только со свойственной сему обиталищу артистизмом придумывали способы, как бы улизнуть от дела. Но коллекцию картин Федерико собрал роскошнейшую, а сам дом комфортом все равно неизмеримо превосходил любой постоялый двор. Дареному коню же, как известно…
Нам повезло и еще в одном: Федерико сейчас работал где-то на середине большого полотна. То есть период начальной меланхолии, когда он с утра до ночи наливался дорогими и не слишком винами, не открывал ставен и предавался вселенской скорби, уже прошел, а предконечный творческий запал, когда он целыми днями мог не есть, не спать и швыряться кистями да предметами обстановки в любых несанкционированных визитеров, еще не начался.
Нас действительно разместили хорошо. Во всяком случае, я на свою комнату пожаловаться не мог. Огромным плюсом ее было то, что окно выходило во внутренний дворик — следовательно, уличный шум мне не мешал. Посреди дворика должен был бы журчать фонтанчик… но, как многое в доме Федерико, фонтанчик давно забросили, отчего бедняга зарос травой и вьюнком. Живописно, что и говорить.
Бросив на кровать свою дорожную сумку — распаковывать мне было особенно нечего — я зашел посмотреть, как разместили Вию. Нормально разместили. Оказывается, служанку, которую приставил к ней Федерико, она отпустила, и теперь сидела на кровати в большой полупустой и довольно сильно запыленной комнате. Поскольку комнату освещал только одинокий желтый луч, с риском для жизни прорвавшийся между приоткрытых, но так и не распахнутых до конца ставен, я мог вообще не заметить девушку.
— Вия… ты себя хорошо чувствуешь? — тихо спросил я.
— Как всегда, — ответила шаманка.
— Между прочим, здесь есть редкая возможность помыться в горячей воде. Надо было попросить слуг, чтобы они тебе ванну приготовили. Если хочешь, я сам прикажу.
— Прикажи.
Я осторожно вошел в комнату — до этого разговаривал с порога, — прикрыл тяжелую скрипучую дверь за собой.
— Вия… скажи, пожалуйста, я могу тебе помочь? Пожалуйста! Я очень хочу тебе помочь.
Она подняла опущенную голову.
— Хочешь мне помочь? — ее голос зазвучал вдруг с какой-то новой интонацией… более саркастической, что ли. Да и показался ниже. — Не ломай комедию. Люди не нужны друг другу. Они друг друга не видят. Только и делают, что подгоняют друг друга под выгодный им образ. Вот взять хоть тебя. Ты привык ко мне, и считаешь меня человеком, наделяешь человеческими чертами. А это не так! Меня вообще нет! Ты меня себе придумал, понял?!
У меня вдруг ослабли ноги. Я подумал, что сейчас самое время замереть у стены, буквально прилипнув к ней спиной, и потерять во рту собственный язык, не в силах ничего сказать. А затем промямлить что-то невразумительное непослушным голосом и выйти отсюда прочь — потому что окак на такое ответишь?…
— Не говори ерунды, — сказал я мягко. — Ты — это ты. Ты что, думаешь, у тебя нет души? Или нет судьбы? Кто сейчас говорил со мной? — я шагнул к ней ближе.
— Ты знаешь про них? — ахнула она.
— О боже настоящий, как любит говорить Стар! — я закатил глаза. — Если бы не знал, я бы сейчас просто-напросто решил, что ты переутомилась, сделал ручкой и ушел, чтобы ты отдыхала! Да, знаю. Мне Святая рассказала.
— Какая удобная святая… — хмыкнула Вия. — И что она тебе еще рассказала?
— Много чего, — пожал я плечами. — Хотя это плохо, конечно. Я был бы рад больше, если бы ты сказала сама. Ну, — я сделал еще шаг, — так кто же со мной все-таки говорил?
— Менестрель, — она глядела на меня с вызовом.
— А теперь кто отвечает?
— Старый шаман.
В два или три шага я пересек оставшееся между нами пространство, схватил Вию за руки и сдернул с кровати, заставляя встать.
— Пойдем-ка, — сказал я. — Я твое лицо плохо вижу.
И потащил ее к окну, под тот самый луч света. Взял за подбородок, заставляя приподнять лицо… другая девушка бы гневно стряхнула мою руку, Вия не прореагировала.
Более того, она не щурилась и не смущалась.
— А кто сейчас на меня злится? — спросил я мягко. — Так злится, что убить готов?
Тут она моргнула и замешкалась с ответом. Наконец ответила:
— Сестра…
— А кто меня боится?
Ей сказать было нечего, и она опустила глаза.
— Вот… — только и мог я сказать. — Значит, все-таки есть ты настоящая…
Она снова подняла на меня глаза… я ожидал увидеть слезы — нет, на лице не было. Но они звучали в голосе, когда она заговорила:
— Но этого недостаточно, пойми ты, идиот! У всех нормальных людей…
— А как, ты думаешь, это происходит у нормальных людей? — спросил я грустно. — Они ведь тоже тасуют личности одна за другой, выкидывая подходящее. Только они личности наращивают сами, а тебе достались с чужого плеча. Ничего страшного. Мне все равно. Ты думаешь, я мог бы влюбиться в одного из этих людей, которые тебя населяют? Я люблю тебя! Тебя настоящую! Может быть, это единственное чувство, которое не даст мне исчезнуть.
— Дурак… — сказала она тихо. — Я вот думаю… а ты вообще любить можешь?
— А как это еще назвать? — мягко спросил я. — Я хочу, чтобы ты была счастлива, гораздо больше, чем хочу счастья для себя. Если даже придется ради этого отдать тебя другому — ну что ж, пусть так будет. Скажи, мне придется? Я ради тебя что угодно устрою. Впрочем, если это Стар, особенно много и устраивать не придется — он ведь тоже тебя любит. Я, правда, еще не уверен, как…
— Прекрати! — гневно воскликнула Вия. — Если бы это была любовь, ты бы!..
Я обнял ее и прижал к себе. Хорошо, что я не слишком высокий: Стару Вия была до плеча, а мне — почти под подбородок. И в руках у меня она казалась не такой хрупкой, как я боялся. Не хрустальную вазу схватил невесомую, а, скорее… кошку. Ободранную уличную кошку с крепкими когтями, которая в любой момент может цапнуть.
— Я бы тебя не отпустил, согласен, — прошептал я ей на ухо. — Но ведь мне не так важно, полюбишь ты меня в ответ или нет. Я действительно всего лишь хочу тебе помочь. Скажи мне, что для этого нужно, и, если я тебе поверю, я это сделаю.
— А если не поверишь?
— Я подумаю над тем, что ты на самом деле хотела мне сказать.
— Райн… — она отстранилась, посмотрела на меня с удивлением. — Ты действительно думаешь, что я есть? Ты действительно думаешь, что у меня может быть будущее?
Я немного помедлил с ответом.
— Насчет будущего — не знаю, — тихо ответил я наконец. — Знаю только, что в настоящем ты мне очень нужна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
