– Это не я… – затравленно произнес Саймон.
У него нет пистолета, он так и не осмелился обыскать чужие комнаты и не убивал Сейго и Вабера! Прикончив Раину, он добрался, таясь в зарослях, до стоянки аэрокаров, взял свободную машину и через полчаса был в сотне километров от места преступления, на островке с белыми известняковыми скалами и двумя автоматизированными отелями. В двадцать два часа пятьдесят пять минут он стоял посреди маленького одноместного номера и колебался: ложиться спать в бронекостюме – или все-таки раздеться? В конце концов остановился на первом варианте, сочтя его наиболее разумным. Он просто не мог находиться одновременно в двух местах! Почему шеф не хочет ему поверить?! Вдруг блеснуло спасительное объяснение, и Саймон поспешил его выложить:
– Этот костюм – типовая модель. Преступник мог специально надеть такой же, чтобы его приняли за меня! Эй, – стараясь держаться непринужденно, он оглянулся на робота-официанта. – Принеси вина! Этого, которое я пил, – как оно называется?
– Свежий лимонный сок без сахара, господин.
– Что?.. – Саймон словно бултыхнулся в ледяную воду: шеф подловил его, шеф знает, что у него отключились вкусовые ощущения. – Да, я очень люблю лимонный сок! Вы хотели надо мной подшутить, но у вас не получилось! – Он натянуто рассмеялся.
– Саймон, я тебя не подозреваю, ты меня превратно понял, – шеф тоже рассмеялся, весело и добродушно. – Ты очень одаренный эксцессер, гордость «Перископа». Хочешь получить аванс? Подожди здесь, пока я схожу за деньгами, они в аэрокаре. – Он поднялся, продолжая смеяться, и пошел к выходу. В дверях обернулся: – Выпей пока вина или сока, только никуда отсюда не уходи. Через десять минут я принесу тебе деньги.
Саймон остался один в ротонде. Робот-официант поставил перед ним бокал, доверху полный лимонного сока, и проворно собрал использованную посуду, его покрытые бронзовым лаком манипуляторы двигались с особым, присущим только роботам, механическим изяществом. Несколько секунд Саймон безучастно наблюдал за ним, а потом вскочил, опрокинув стул, и опустил на лицо плексигласовый щиток.
Если б он не был свидетелем гибели Терезы Салкадо, он бы так и сидел за столиком, дожидаясь шефа с авансом. Но он понял, что произойдет дальше. Он не хотел умирать. Перемахнув через подоконник, Саймон скатился по склону, ломая кустарник (отвратительные шипы скребли по броне, однако проткнуть ее не могли), углубился в заросли белсегоры – местных деревьев с полосатыми листьями и ароматными, но несъедобными плодами. Отбежав достаточно далеко, распластался в траве, прикрыв голову руками. Через минуту земля содрогнулась, вслед за этим раздался звук, похожий на вздох. И все. Саймон осторожно поднялся, раздвинул спутанные ветви: никакой ротонды нет и в помине, верхушка холма словно срезана бритвой, среди переломанных роз (несмотря на собственное отчаянное положение, он ощутил злорадство) валяются белые обломки. Это называется – «сейчас я принесу тебе денег»!
Внезапно у него подкосились ноги, и он обессиленно опустился на траву. Шеф хочет его убрать – значит, Саймон Клисс больше не сотрудник «Перископа», не эксцессер! «Перископ» от него отрекся. У него есть немного наличных и двадцать семь капсул мейцана, примерно с месяц он протянет – а потом все… Конец. Никто о нем не позаботится, и наркотиков ему больше не дадут. Обратиться в центр лечения от наркотической зависимости, как советовала доктор Карева, Саймон не мог: ведь если кто-нибудь узнает, что он бывший эксцессер, ему несдобровать. Хватит с него Шидала и Тины Хэдис! Если к ним присоединятся остальные его жертвы… При одной мысли об этом Саймона затошнило. Судорожно всхлипнув, он встал и побрел напролом через заросли белсегоры. Весь мир против него. Теперь его преследует не только омерзительный манокарец, но еще и «Перископ»! Только он все равно спасется.
Оглянувшись, Саймон увидел, что над холмом уже зависли две машины – полицейская и спасательная. Надо поторопиться. В ближайшей сводке новостей сообщат о взрыве, а также о том, что «пострадавших нет», и тогда шеф поймет, что дичь ускользнула. Добравшись до туалета, Саймон заперся в кабине и проглотил еще одну капсулу мейцана. Потом, после изнурительной полуторачасовой внутренней борьбы, снял бронекостюм (это отличный ориентир для боевиков шефа, но он обведет их вокруг пальца!). Костюм был сделан остроумно – если его вывернуть и сложить определенным образом, он превращался в подобие спортивной сумки. Убрав в эту сумку перчатки и шлем, Саймон крадучись вышел наружу.
Солнце стояло в зените, справа зеленел курортный парк, слева расстилались оранжевые пляжи, полные загорелых тел, а дальше синело море, над водой парили невесомые разноцветные лепестки – антигравитационные платформы. Поглядев на них, Саймон зло поморщился: тупое, равнодушное, сытое стадо! Им наплевать, что совсем рядом идет охота на человека, – они плещутся в море и загорают! А если б они знали, что у них под боком озверевшие убийцы травят эксцессера, никто из них даже пальцем не шевельнул бы, чтобы спасти загнанную жертву. Наоборот, они пожелали бы охотникам удачи! Трижды прав шеф: «живое сырье» ненавидит своих богов. Вспомнив о шефе, Саймон опять ощутил прилив горечи, потом спохватился и быстрым шагом направился к стоянке аэрокаров. Он спасется. Он раздобудет денег, сделает пластическую операцию – и его никто не найдет, ни «Перископ», ни Шидал. У «живого сырья», которое отдыхает на здешних курортах, много денег. Надо кого-нибудь ограбить, тогда все проблемы будут решены.
Временная база Стива Баталова находилась на одном из островков Испанского архипелага. На берегу моря, у подножия облепленной голубыми колючками скалы, вырос оранжевый, под цвет песка, модульный домик. Чуть поодаль, под сенью белсегор, стояло длинное строение, похожее на ангар, тоже модульное. Зеленое и полосатое, оно полностью сливалось с рощей, и его невозможно было заметить с воздуха или с моря.
– Моя лаборатория, – объяснил Гонщик. – Здесь я с бомбами экспериментирую. Они маломощные, но на всякий случай, если рванут, у меня там генератор силового поля и противоударные стенки. А вот тут я живу, – он кивнул на домик.
– А яхта где?
– В другом месте.
Очевидно, полностью он ей не доверял. Тина, в свою очередь, насторожилась, когда Стив обмолвился насчет экспериментов с бомбами.
– Хочешь подорвать Генлаора?
– Не в том смысле, – усмехнулся Гонщик. – После «Сиролла» у меня связаны руки. Генлаор ясно дал понять, что не остановится ни перед чем. Если я попытаюсь нанести удар, он начнет убивать заложников… а заложники – это все те, кто окажется рядом. Он намекнул, я понял. Прежде чем действовать дальше, я должен каким-то образом решить эту проблему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
