Рядом вышел Генрих. Я на миг обернулась и увидела сквозь стекло Верховного Жреца. Помахала ему рукой.
- Он тебя уже не видит, - сказал Генрих. – Ты можешь попросить черное зеркало вывести тебя в конкретное место.
- Да ты что! Я не знала. Тогда я хочу…
И тут я задумалась. Кого я хочу увидеть сначала: Катюху или Михаила? Поколебавшись, выбрала Катюху. Мне было немного страшно появиться перед женихом внезапно, спустя столько времени после загадочного исчезновения. Сначала стоило разведать обстановку через Катюху.
Я мысленно представила подругу, и мы сделали несколько шагов вперед, как вдруг перед нами, как прямоугольный узкий экран, появилось зеркало, только я увидела в нем не свое отображение, а подругу. Катя крутилась перед зеркалом в обновке. Она была весела и счастлива. Я слышала, как она напевала под нос веселый мотив. По обстановке в комнате я узнала нашу с ней квартиру.
- Ой, ну иди сюда уже! Скажи, в чем мне идти, - обратилась она к кому-то. Я услышала мужской голос, но не видела, кто ей отвечает.
У Кати появился парень! Она так об этом мечтала! На глаза вдруг навернулись слезы: меня не было с ней, когда она собиралась к нему на первые свидания, ей не с кем было обсудить его ответы в смсках, некому показать совместное селфи…
Я уже почти сделала шаг к зеркалу, но тут в комнату вошел красивый парень, и я притормозила, потому что на нем были надеты только трусы. Парень подошел к Кате, обнял ее со спины, поцеловал в шею и сказал:
- Тебе все хорошо, коза моя. Мы опаздываем уже на десять минут.
Катя фыркнула:
- Да ты больше раздет, чем я.
Парень засмеялся, вышел из комнаты и почти тут же вернулся одетый в джинсы и футболку.
- Тада! – пропел он, остановившись на пороге.
- Так нечестно, - заныла Катя, а я засмеялась. Она всегда была копушей.
Катя вдруг повернулась, будто услышав мой смех, стала серьезной и подошла к зеркалу близко-близко. Я задержала дыхание и посмотрела ей прямо в глаза.
- Катя… - тихо выдохнула я.
- Катя! – повторил за мной громче парень. – Ты чего застыла?
- Я вдруг знаешь… - задумчиво сказала она. - Я Лену вспомнила…
- Подругу, которая пропала? Почему? – парень подошел к Кате сзади и крепко обнял.
- Может, потому что завтра полгода, как она пропала. Ведь ее парень сказал мне, когда мы виделись с ним в последний раз, что будет ждать и надеяться полгода. А потом примет ее исчезновение, смирится с ним… ну, или попробует. Слишком… тяжело это. Начнет новую жизнь.
- А ты когда примешь?
Вместо ответа Катя приложила ладонь к зеркалу. Я сделала то же самое с другой стороны.
- А я… наверно ее всегда буду ждать. Как чуда. Ты ведь знаешь, что она и появилась как чудо. Иногда я думала, что она вроде пришельца из другого мира. Такая странная… запуганная… одинокая… Может, она туда вернулась и счастлива, как думаешь?
- Ну, конечно, фантазерка моя! Конечно! – парень поцеловал ее крепко в макушку. – Ну побежали…
Катя и он отошли от зеркала, я сделала шаг, чтобы войти. У меня еще есть время! Миша ждал меня! Все хорошо!
- Эллен…
От голоса Генриха у меня замерло сердце. Я так погрузилась в созерцание счастливой подруги, что забыла о нем. Я повернулась и обняла короля, вдохнула напоследок его уютный запах.
- Мне пора… - пробормотала я, не в силах отпустить его.
От осознания того, что я больше никогда не увижу Генриха, стало вдруг очень больно. Как же так?
- Эллен… - его голос дрожал. – Эллен… останься…
От того, как он произнес мое имя, моя душа замерла. Вдруг вспомнился момент совместной магии и это невероятное сочетание душ и силы…
- Что? Но как, Генрих? Как я могу остаться? – сквозь слезы спросила я.
- Просто останься, - прошептал он, зарывшись в мои волосы. Его дыхание касалось моего уха лаской. – Прошу, останься со мной. Если хочешь. Если можешь. Останься.
Против воли и здравого разума я прижалась к нему и положила устало голову ему на грудь. Он надежен, как стальной сейф. Я знаю, что в объятьях этого мужчины я буду в безопасности, но люблю ли я его? Смогу ли выносить его невыразительность и скупость эмоций? Вдруг он станет сухим и далеким, заведет любовницу, отошлет меня в дальний замок, как отец мою мать? Ведь чтобы впасть в немилость не нужна деменция. А потом я вдруг очнулась. Что я такое думаю, пока Генрих обнимает меня?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Как могу думать еще такое о нем? Неужели он не показал мне достаточно, что я заблуждаюсь, что он не похож на мужчин вокруг? Почему равняю его с остальными?
Так проще сбежать. Проще решить, что Миша – и есть мое счастье. Проще думать о его будущих объятьях, чем о крепких руках мужчины рядом.
- Я думала, что не нужна тебе, - робко прошептала я, продолжая дышать им.
- Ты мне очень нужна, Эллен. Ты мне нужна, - тихо сказал он. – Ты все для меня…
Я медленно отстранилась и посмотрела Генриху в лицо. Пытливо и серьезно.
- Я боюсь, Генрих.
Он приласкал меня за щеку, вплел пальцы в мои кудри и кивнул.
- Да. Ты дрожишь. Я напугал тебя. Прости меня, пожалуйста, Эллен. Но если я не скажу тебе этого сейчас, то больше не решусь. Я люблю тебя.
Я завороженно смотрела на Генриха, пока его слова гудели в голове.
- Но ты говорил, что любишь другую девушку… - но вдруг я поняла, что он говорил обо мне. Генрих улыбнулся и кивнул, заметив, что я осознала, что все это время он признавался в любви мне.
- Я влюбился не сразу, но сопротивляться твоему очарованию было бесполезно, и у меня все в душе перевернулось в один момент. Ты возражала, перечила и дико меня боялась. Я не думал, что это может растопить мое сердце, заставить желать идти тебе навстречу и уступать. Мне стоило огромных усилий сдерживать себя и пытаться стать тебе хотя бы другом. Ты меня ненавидела, презирала, смеялась надо мной. Но я знал, что ты делаешь это от страха. Ты страшно боялась. Я держался, чтобы не напугать тебя еще больше. Когда ты заболела и путала меня со своим женихом, я увидел другую Эллен, ту, кого ты так тщательно прятала за своим упрямством. Нежность и любовь переполняли тебя, когда ты ко мне обращалась. Мне казалось, можно бесконечно любоваться тобой, вечно слушать твой шепот с признаниями о любви. Я так завидую ему… Когда я понял, что путь к тебе настоящей мне откроется только когда я сам начну дорогу к себе настоящему, начали происходить чудеса. Ты стала раскрываться мне навстречу как цветок. За каждый свой ничтожный шаг к сближению, я получал твои улыбки и нежность. Я пристрастился к ним особенно тогда, в лесу. Одни только боги знают, чего мне стоило спать рядом с тобой и не иметь возможности даже обнять. А потом я все пытался сбежать от своей страсти, вспоминая о том, что ты любишь другого, что мне с тобой не по пути. Я был холоден, а сердце разрывалось от боли. Прости меня, Эллен, прости…
- Генрих… - от его жарких, торопливых слов моя душа разрывалась на части.
- Эллен, чего ты боишься сейчас?
Я задумалась.
- Сделать выбор. Я боюсь тебя в будущем. Хотя знаю хорошо в настоящем, - честно ответила я, глядя ему в глаза.
- А его… того, к кому стремишься, ты в будущем знаешь?
Я растерянно посмотрела на Генриха и поняла, что ничего ни о ком не знаю. Ни о нем, ни о Михаиле. И надо делать выбор. Сейчас.
- Поцелуй меня, - вдруг сорвалось с моих губ.
- Что? – его брови слегка приподнялись.
- Поцелуй меня, я хочу…
- Сравнить? – усмехнулся он.
Я кивнула. Пусть думает, что хочет. Я просто хотела понять себя.
Генрих наклонился ко мне, дыхание коснулось губ лаской. Все внутри задрожало от предвкушения. От волнения дыхание участилось, горячая волна поднялась в теле. Ошибка, Эллен! Ошибка просить его о поцелуе! Ты ведь не сможешь потом…
Но тут Генрих коснулся моих губ, и мысли улетучились. Ушло пространство, время, тепло и холод. Я чувствовала только его. Его поцелуй сказал мне больше, чем Генрих. Он ласково просил, чуть захватывая мои губы своими, требовал, размыкая их, молил настойчиво и невыносимо нежно, спрашивал, обещал, кончиками пальцев лаская мое лицо. Он заклинал, крепко сжимая меня в объятьях. И прощался, обреченно отпуская меня на волю из своего надежного плена.
