Игнат Степанович, спрятавшись за щитом, переоделся, и вскоре перед нами предстал самый настоящий монах.
-Для храбрости хлебнуть бы чего, - с надеждой поглядывая на бутыль, высказал он своё пожелание.
Серафима вытащила пробку, понюхала содержимое.
-Ого, первач и, вроде, неплохой и, сделав глоток, протянула бутыль мужчине.
-Держите. Жжёт, зараза!
Игнат Степанович приложился к напитку, крякнул, вытер губы.
-Ну, всё, я пошёл.
Приоткрыв дверь, осторожно выглянул наружу и тут же все услышали окрик.
-Никандр, опять приложился к своей бутылке! И где ты только её прячешь? Вот ужо отец настоятель найдёт, мало не покажется. Епитимью наложит. Бушь за лошадьми ходить, навоз таскать.
-Епитимью, так епитимью, навоз так навоз, таскать так, таскать, - откликнулся новоявленный монах.
-Он ещё и препираться будет. Иди скорее, все тебя на молитву ждут и дружок твой сердитый, видать не опохмелился есчо. Иди уж, ирод окаянный.
Две фигуры скрылись за дверьми церкви. Не знаю, как долго продолжалась служба, но когда монахи медленно стали появляться во дворе монастыря, мы уже успели изрядно замёрзнуть. В воздухе завитали ароматные запахи. Серафима заводила носом и с сожалением произнесла:
-А есть-то хотца. Давненько ничего во рту не было. Пора бы и перекусить. Может, Игнат и догадается чего принести, - с сожалением она посмотрела на монахов, направлявшихся в трапезную. От степенно бредущих жителей монастыря отделилось две фигуры, направившись в сторону сарая.
-За щит, - скомандовала Серафима.
Появившиеся мужчины сразу же юркнули к заветному тайнику и, вытащив бутылку, изрядно к ней приложились.
-Эх, хорошо! - крякнул один из них.
В этот момент Серафима чихнула, и толкнула щит. Тот, покачнувшись, с грохотом обрушился на пол. Мужчины замерли от страха, но бутылку из рук не выпустили.
-Вы кто? – изумился тот, что постарше.
Его борода мелко подрагивала. Более молодой, сделав ещё один глоток, заплетающимся голосом изрёк:
-Не вишь что ль? Бесовское отродье. Искушать нас явились, грешницы.
-Это кто здесь грешницы? - взвилась Серафима, выхватив бутылку и приложившись к ней.
-Кто самогон гнал? - невинно поинтересовалась она.
Не ожидая подобного, мужчины ответили одновременно:
-Дык, сами и гнали. Чать отец ключарь всё запер, не даёт и на понюшку. Ты, это, того, чегой выпивон-то отняла? А ну, давай обрат, - старший выхватил ароматную жидкость у Серафимы, и прижал бутыль к груди.
-А закусить случайно ничего не завалялось? – закинула удочку Серафима.
-А то нет, - среагировал тот, что помоложе, вытащив кружок колбасы, - держи уж!
-Во, это дело! Давай, братва, за знакомство, - выхватив бутыль, предложила тост Серафима.
Все почему-то согласились. Появился каравай хлеба и шмат нежно розового сала.
-Тс, ктой-то сюда идёт, - указала на дверь Екатерина.
-Прячемся, - прихватив припасы, все направились к упавшему щиту, приставили его к стене, и успели протиснуться туда, пока никто не появился в сарае.
Вскоре раздался старческий голос:
-Вот ведь ироды. Не уследил. Опять сбегли кудай-то. Ну, точно, - поводив носом и, учуяв запах самогона, обронил незнакомец, - пущай кто другой этих оглоедов исчет, а я пойду, прилягу что ль. Стар стал. Ентих чумазеев токмо могила справит, опять ведь упились, видать.
Шаги удалились.
Живописная группа нечаянных собутыльников выбралась из-за щита и вновь направилась к импровизированному столу. Тут Екатерина проявила интерес к именам новых знакомцев.
-Ваньша, - представился один.
-Михась, - ответил тот, что постарше.
-За встречу что-ли? – нежданно предложила Серафима, - жаль, что Ольги с нами нет?
-Какой такой Ольги? – удивился Ваньша, - не боярыни ли нашей?
-Какой такой боярыни? – изогнув брови, повела расспрос Екатерина.
-Так наш энтот боярич младшой, Потапом кличут, привёз тут надысь девку какую-то странную и объявил, что нашел, мол, свою зазнобу. Мать егонная в плачь. Отец пригрозился наследства лишить, а боярыч твердит и твердит, мол, никого акромя ней мне не надоть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
-А ну - ка поподробней, - подсуетилась Серафима.
-Так чего, подробней-то? Я и говорю. Послал отец Потапа в подпол принесть кой-чего из сундука. Только вот не заладилось у него дело. Отправился он поутру пораньше, а вернулся аж на следующий день под вечёр. Уж родитетеля егонные то в плачь, то дворню на поиск посылают, то батогами запороть всех обещают, бегають, суетятся, а толку нетути. Пропал Потап наш, как есть пропал. Только к вечеру объявился сердешный, да не один. Девку каку-то привёл с собой. Сама вроде ничего, да только вот странная больно, да худюща.
-А чего в ней странного было? – не могла скрыть своего интереса Екатерина.
-В том-то всё и дело. Не нашенская она, не русского племени. Зипун на ней короткий аж жуть, ноги голые, на голове гнездо како-то, а сама глазами так и рыскает, так и рыскает, а боярин наш её так нежно за ручку от держит и ласково шепчет, что любит и в обиду никому не даст.
Ни мать, ни отец, ни старшие братья не могли Потапку образумить. Говорит, женюсь! И всё тут. Уж и за ведуньей Петровной бегали, и ворожбу проводили. Дык, толку нету. Решили, коль не одумается боярин, так тому и быть, пусть девку эту в жёны берёт.
Правда, когда её по - нашенски приодели, вроде и справная баба получилась.
Ваньша примолк, посмотрел на своего товарища, потом оглядел Екатерину с Серафимой и неуверенно заплетающимся голосом произнёс:
-А вы, чегой, вместе с ней пришли что ли?
-Екатерина повела плечами, но предпочла на вопрос не отвечать.
Ваньша продолжил:
-Вот я на вас смотрю, смотрю, странные вы обе каки-то. Зипуны не таки, как у всех. Коротки уж больно. Хотя, ног бесстыжих голых не видать. Да с мужиками не одна баба нашенская первач пить не будет. Точно, Михась?
-Точно, – икнул тот, - давай ещё по одной что ли.
Застолье продолжилось. Внезапно раздался колокольный перезвон, но не такой как на молитву, а какой-то необычно-радостный.
-Видать едут в монастырь к нам боярин да с молодой боярышней. Сегодня венчание объявлено. Надоть поглядеть, - выдал новую порцию информации Ваньша.
Остатки трапезы наскоро были собраны и спрятаны всё в тот же тайник.
Первым выглянул Михась, за ним потихоньку последовал Ваньша.
-А вы покамесь здесь побудьте, - приложив палец к губам, попросил он Серафиму, попытавшуюся проскользнуть на монастырский двор.
-Ладно, - легко согласилась она, – только ты нам скажи, который нынче на дворе год?
-Вам от рождества Христова?
-Давай, от него самого.
-Дак ныне год одна тысяча пятьсот семьдесят пятый, - выкрикнул юноша, поспешно закрывая дверь.
-Ну, вот, приехали, - опустившись на пол, устало произнесла Серафима.
-Как же так? – Екатерина с удивлением посмотрела на Симу, - как же так? Нам домой надо.
-А тепереча, как уж получится, - разочаровала та, - попадём домой, хорошо! А нет, так и суда на то нет!
-Так не пойдёт! Что значит, как получится? Во-первых, Ольгу спасать нужно. Во-вторых, самим домой хочется, в-третьих, Игнат Степанович как ушел, так и пропал. Его также найти следует. Всем, так всем спасаться. Негоже друзей в беде оставлять.
-Тут дело проблематичное, - Серафима почесала лоб и продолжила. – Ольга, как я поняла, замуж собралась.
-Что правда, то правда. Давно вроде собиралась. Только не к месту и не ко времени. Что она здесь с этим Потапом делать будет? Ни тебе кино, ни журналов. Ничего интересного!
-Я бы так не сказала, - парировала Серафима, - раз любовь случилась, то и скучно с избранником не будет. Детки там пойдут, то да сё. Увидишь, стерпится, привыкнется.
Разговор был прерван появившимся Иваном.
-Ой, что творится, что творится, – задыхаясь от бега, выпалил он.
-Ты, это, давай по существу, - поторопила Екатерина, - что там случилось?
-Так невеста от пропала!
