какое-то мясо под острым соусом, приготовленное для них по-зулусски. Ханс по привычке спрятал мясо — может, от слуг, а может, от самой Инес. Он пошел за мной. Сначала мы отправились к хижинам, где увидели множество симпатичных женщин смешанных кровей. Они были хорошо одеты и занимались повседневными делами. Еще мы увидели четверых или пятерых мальчиков и девочек, не говоря уже о детях на руках, а также молодых людей, скорее белых, чем смуглых.
— Эти дети очень похожи на рыжебородого, — сказал Ханс задумчиво.
— Да, — сказал я и вздрогнул, потому что только сейчас понял страхи этого несчастного человека. Он был отцом огромного количества полукровок, которые привязали его к этому месту, как якорь держит корабль.
Я быстро прошел мимо каких-то сараев к длинному зданию, очевидно складу. Здесь метис по имени Томазо и несколько его помощников торговали с местным населением, живущим в болотах Замбези. Я никогда не видел таких людей, но они явно были более цивилизованными, чем южане. Я не остановился посмотреть, что они продавали и покупали, но заметил, что склад полон каких-то вещей, включая огромное количество слоновой кости, которая, как я предположил, пришла из глубины страны.
Затем мы прошли к обработанным полям, на которых очень хорошо росла кукуруза, табак и другие культуры. Внизу мы увидели загоны для скота, а на некотором расстоянии паслись быки, коровы и множество коз на склонах горы.
— Этот рыжебородый господин должен быть очень богат, — заметил наблюдательный Ханс, когда мы завершили наш обход.
— Да, — ответил я. — Богат и одновременно очень беден.
— Но, господин, как может быть человек богат и беден? — спросил Ханс.
В этот момент несколько детей-полукровок, которых я заметил, промчались мимо нас. Они были голые и кричали, как маленькие дикари. Ханс серьезно посмотрел на них, затем сказал:
— Наверное, я понял, что вы имеете в виду, баас. Человек может быть богат и беден одновременно.
— Да, — ответил я. — Как ты, Ханс, когда напиваешься.
Затем мы встретили гордую Инес. Она несла в корзине кучу вещей, взятых на складе, среди которых были мыло и чай. Я сказал Хансу, чтобы он взял корзину и доставил в дом. Он ушел, а мы с Инес разговорились.
— Мне кажется, что дела вашего отца идут неплохо, — сказал я, кивая на склад, который окружила толпа местных жителей.
— Да, — ответила она. — Он много зарабатывает и кладет деньги в банк на побережье, поскольку жизнь здесь для нас ничего не стоит, а он извлекает хорошую прибыль из купли-продажи и, кроме того, выращивает скот. Но, — добавила она грустно, — что пользы в деньгах, когда живешь в таком месте?
— Вы можете использовать их для своего блага, — предположил я.
— То же самое говорит мой отец, но что он покупает? Много выпивки, одежду для местных женщин, иногда жемчуг, драгоценности для меня — но на что они мне? У меня целая коробка драгоценностей, которые я не использую, а даже если и надену — кто увидит их? Этот умный метис Томазо? А он и правда умный и верный. Или местные женщины? Больше некому.
— Вы не выглядите счастливой, мисс Инес.
— Я не могу сказать, насколько несчастны остальные, которые никого не встретили, но иногда думаю, что я самая несчастная женщина в мире.
— О нет, — ответил я бодро. — Бывают судьбы и похуже.
— Возможно, мистер Квотермейн, это потому, что они не ощущают своего жалкого положения. У вас когда-нибудь был отец, которого вы любили?
— Да, мисс Инес. Он умер, но был очень хорошим человеком, очень набожным. Спросите моего слугу Ханса, он расскажет вам.
— Очень хорошо. Как вы могли заметить, мой не таков. Хотя в нем тоже много хорошего, у него доброе сердце и глубокий ум. Но он пьет, а эти женщины — они разрушают его. — Она сжала руки.
— Почему тогда вы не уезжаете отсюда? — выпалил я.
— Потому что это мой долг — оставаться здесь. Этому учит меня моя религия, хотя я знаю об этом очень мало, в основном из книг. Мы давно не видели священника, кроме одного миссионера, баптиста, который сказал, что моя вера фальшива и приведет меня в ад. Не понимаю, как я живу… Наверное, он сказал это, не зная, что ад здесь… Нет, я не могу уехать, потому что верю, что Бог и святые покажут мне, как спасти отца, даже если для этого понадобится моя жизнь. Я и так сказала вам, незнакомцу, слишком много. Не знаю почему, но я чувствую, что вы не предадите меня и, более того, поможете мне, если сможете, поскольку вы не из тех, кто пьет или… — И она махнула рукой в сторону хижин.
— Я тоже совершал ошибки, мисс Инес, — ответил я.
— Да, конечно, иначе вы были бы святым, а не человеком, и даже святые ошибаются, как мне помнится, и становятся святыми через покаяние и преодоление. И все-таки я уверена, что вы поможете мне.
Внезапно вспыхнувшие глаза сказали больше, чем слова. Она повернулась и ушла от меня.
Ничего себе ситуация, подумал я, входя в свой фургон, чтобы посмотреть, как идут дела. Я не знал, как решить эту проблему. Интересно, почему я всегда попадаю в подобные истории?
Пока я думал об этом, голос моего сердца отзывался эхом на слова этой бедной девочки: «Потому что это мой долг…» Но к ним прибавлялись и другие мысли — о тех, кто не выполнил свои обязанности. Я должен был попытаться помочь и разобраться в человеческих страстях. Между тем эта проблема была выше моего разумения. Я предоставил все судьбе. «Вдруг она поможет», — подумал я. Факты таковы, что