Рейтинговые книги
Читем онлайн Год Крысы. Путница - Ольга Громыко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 157

— Ага, на путничьем или на крысином, — с досадой поддакнула девушка, выныривая из подола.

— Верно, — легко согласился Альк, подхватывая ее под мышки и ставя на ноги. — И, по мнению крысы, кража «тени» как раз то чего хочет от нас Хольга. Пойдем. Надо же наконец узнать, из-за чего мы так мучились!

* * *

Толпа просителей уменьшилась едва ли на треть, но приемное время подошло к концу, и стража стала выгонять разочарованно ворчащих людей из зала. Громко протестовать никто не решался: спасибо батюшке тсарю, что хоть один день в месяц отводит на разбор жалоб простого люда. Прошлый вообще только раз в год снисходил; Витор Суровый, впрочем, последние лет пять показывался в зале все реже, и дела разбирал его высочество Шарес. Впрочем, народ это устраивало: тсаревич был толковый и справедливый, некоторые именно к нему напрашивались.

Двери захлопнулись, шум за ними стал утихать, отдаляться. Шарес все еще улыбался: весчанский мужичок, дошедший в поисках правды до самого дворца, оказался таким бесхитростно-забавным и так красочно расписывал свое горе, что тсаревич без колебаний присудил его богатому соседу не только вернуть межу на место, но и отдать те пять мешков пшеницы, что вор успел вырастить на чужой землице. Мужичок на радостях в пляс пустился, под общий смех славя «тсаревича-заступника» и клянясь ему в вечной преданности. Еле выпроводили, еще и стражника от избытка чувств напоследок поцеловал.

— Что это ты такой радостный? — желчно, с подозрением осведомился Витор, заходя в опустевший зал. Брезгливо поморщился: в нем еще пахло потом и навозом. Слуги, зная привычки тсаря и его тяжелую руку, суетливо подметали пол, распахивали окна и поджигали ароматные стручки, спеша изгнать из дворца мужицкий дух.

С Шареса мигом слетело веселье, но он постарался удержать улыбку, поворачиваясь к отцу.

— Смешную тяжбу разбирал. Два весчанина…

— Ну и дурак, — оборвал Витор, едва уловив суть.

— Что, надо было вора оправдать? — удивился тсаревич.

— Нет, обоим плетей всыпать: двадцать ответчику, что украл, и десять истцу, что на такую чушь тсарское время истратил.

— Это не чушь, — вежливо возразил сын, — а народная любовь. Народу приятно знать, что на тсаря можно положиться даже в таких мелочах.

— Любовь с девками крутить надо, а не с народом, — жестко отрезал тсарь. — Он тебя все равно не оценит, как ни извернись. Лучше бы купцов вперед этого шута принял, с них хоть казне прок.

Тсаревич смолчал, хотя прекрасно знал, как судит сам отец: на выбор и исход тяжбы, которую он брался разбирать, влияло и его настроение, и внешность ответчика. Будь богатый сосед мужичка белокосым, Витор мог вовсе отобрать у него надел «для восстановления справедливости». Впрочем, с послами и саврянами знатных кровей тсарь вел себя вежливо, давая волю неприязни только за закрытыми дверями.

— А кто за дурака заступился, того тоже дураком считать будут, — безжалостно, даже с наслаждением добавил тсарь. — Понял?

— Да, ваше величество, — кротко отозвался Шарес. Понял, и уже давно, что спорить с отцом себе дороже. Чем настойчивее сын будет отстаивать свою точку зрения, тем приятнее Витору будет его сломать. Проще сразу выпустить кость из зубов, а затем, когда старый пес потеряет к ней интерес, спокойно ее подобрать.

Тсарь разочарованно отступился. Тряпка, слабак! Совсем своего мнения нет, как и мозгов. Как помощник еще туда-сюда, но на троне Витор его не представлял. Угробит тсарство в считанные годы. Удивительно, что народ тсаревича действительно любит, да и среди знати, как доносил верный Кастий, у Шареса много приверженцев. Но у Витора, к счастью, больше.

Слева в груди заныло. Тсарь уже привычно положил на нее ладонь, стал по кругу растирать.

— Как ваше здоровье, батюшка? — вежливо осведомился тсаревич, от которого не укрылся этот жест.

— Прекрасно, — буркнул Витор. «Что, гаденыш, не можешь уже дождаться?» — Так, зачесалось что-то.

— Может, вам лучше прилечь?

— Сам разберусь, — огрызнулся отец. — С вами как приляжешь, так потом не встанешь. Что ни поручи — напортачите, здорового в клеть загоните.

Тсаревич не стал настаивать, хотя подлая мыслишка о приятности такого исхода проскользнула. Но Шарес старательно прогнал ее прочь. Корона была не только символом власти, но и ее кандалами. Придется посвящать делам не три четверти времени, а все без остатка, распоряжаться не десятком слуг, а целым тсарством, выходить из дворца только с охраной, не снимать кольчугу даже во сне, забыть про старых друзей… Нет, отрекаться в пользу двоюродных родственников тсаревич не собирался — достойных или хотя бы умных среди них не было, дорвутся до власти и начнут самодурствовать, расшатывая Ринтар — в процветании которого была и его заслуга. Но и торопить события Шарес не желал. Придворный лекарь говорил, что отцу осталось всего два-три года, от силы пять. Ничего, он потерпит. Заодно и нагуляется.

Но последнее время кольчугу тсаревич все равно носил. И от приглашений на пирушки отказывался, отговариваясь занятостью. Одного друга он уже потерял. И не хотел, чтобы та же судьба постигла остальных.

О чем отец знает? О чем только догадывается? Если бы тайной службе удалось перехватить хоть одно письмо, Витор вел бы себя совсем иначе. Насмешничал. Издевался. Намекал, пока Шарес не вспылил бы, а там устроил бы сыну взбучку, закончившуюся многомесячной ссылкой в какую-нибудь глухомань, якобы с охраной, а по сути со стражей.

Конечно, можно было соврать. Придумать что-нибудь достаточно невинное, покаяться и притвориться дурачком: мол, не вели казнить, хотел как лучше, а что за отцовской спиной — так не подумал, что батюшка на такую мелочь осерчает.

Но тсаревич слишком хорошо знал отца. С возрастом тот стал недоверчивым и подозрительным, и даже будь исповедь сына чистой правдой — ему все равно не поверят, прочно запишут в ряды врагов и заговорщиков.

Остается только одно: не признаваться вообще. Вести себя как обычно. Не давать больше поводов для подозрений… но, пресветлая Хольга, как же это тяжело! Надо потерпеть еще три года. Всего три года. А если…

«Отец — прекрасный правитель, — строго напомнил себе Шарес. — А я — его преемник и должен в первую очередь думать о благе тсарства, а не своем. Ничего. Мы молоды. Еще успеем».

Целых три года. А если пять?!

Витор бегло просмотрел сделанные во время суда записи и, презрительно фыркнув, бросил листки обратно; несколько слетело на пол. Писец испуганно вжал голову в плечи, однако тсарь его даже не заметил. Сыночек. Кровинушка. Чья только, интересно? С женой они жили в любви и согласии, но кто поручится, то во время одной из размолвок ее внимание не привлек статьи красавец из стражи, как привлекали самого тсаря придворные дамы? Иртан был копией отца, а этот… и нос не тот, и губы гонкие, и подбородок бабий, круглый. Витор глянул на чисто выбритого, будто нарочно подчеркивающего свою инакость сына и распалился еще больше. Снюхался с саврянами, ублюдок! Тайные послания им шлет! Небось спит и видит себя на троне, пусть и на поводке у белокосых! Ну да ничего. Тсарь стар и болен, но еще успеет. Все уже почти готово. Еще неделька и можно начинать. Тогда-то крысеныш больше не сможет скрывать, на чьей он стороне, — но тайная служба наготове и следит за каждым его шагом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 157
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Год Крысы. Путница - Ольга Громыко бесплатно.
Похожие на Год Крысы. Путница - Ольга Громыко книги

Оставить комментарий