— Не сегодня, твист. Отвали в сторонку, — начал Нейл.
А я уже напрягся. Откуда этому паршивому выродку было знать, что у нас имеются монеты Империума, если он не видел нас в баре и не следовал за нами специально?
Выйдя из мрака липкого дождя, его сообщники приближались к нам сзади.
Я всадил в сознание Нейла псионическое сообщение «Ложись!» и упал сам.
В воздухе просвистело нечто, утыканное шипами.
Коротышка изверг череду самых похабных ругательств из всех, какие я когда-либо слышал, и бросился на меня, занеся для удара обоюдоострый кинжал.
Я перехватил его запястье, сломал руку в локте и пинком швырнул вопящего от боли карлика в ближайший забор.
— Шеф! Пригнись!
Услышав крик Нейла, я резко отпрыгнул в грязь. Утыканное шипами тяжёлое оружие снова пронеслось мимо и рухнуло в уличную жижу.
Это была толстая деревянная дубина, усеянная гвоздями и обломками лезвий. Орудовало ею двухсоткилограммовое чудище с огромными лапищами и телом, покрытым поблёскивающей рыбьей чешуёй и костяными наростами. Из одежды на нём имелись только изодранные синие брюки да нелепые красные подтяжки.
Тварь вновь обрушила на меня шипастую дубину, и мне пришлось кувыркнуться через плечо, чтобы уйти от удара.
Нейл сцепился с двумя другими бандитами. На него набросилась одетая в чёрную кожу женщина. Её рот и хоботоподобный нос соединялись в единый жуткий слюнявый, хрипящий орган. Ей помогал высокий худощавый мужчина со странно деформированными костями и хрящами черепа.
Женщина в каждой руке сжимала по острому серпу, а высокий мужчина был вооружён булавой, сделанной из куска арматуры и лезвий двух пил.
Выхватив короткий меч с зазубренным лезвием и дуэльный кинжал, Нейл ловко парировал выпады обоих противников.
Энергетический меч, болтер, лазерная винтовка — с их помощью мы быстро завершили бы столь ненужное нам столкновение. Но такое высокотехнологичное оружие в трущобах твистов слишком бросалось в глаза.
Лазерная винтовка, возможно, и помогла бы быстро покончить с этим делом, но потом поползли бы слухи.
Чешуйчатый гигант снова бросился на меня, и, пытаясь уклониться от удара, я проломил прогнившую фанерную ограду и оказался на заднем дворе омерзительного коммунального барака. В верхнем окне зажёгся свет, в мою сторону полетели проклятья, камни и содержимое ночного горшка.
Гигант наступал, размахивая из стороны в сторону своей палицей. Гвозди и лезвия покрывала корка запёкшейся крови.
Он загнал меня к дальней стене барака и замахнулся.
— Нет! — скомандовал я, применив Волю.
Монстр замер как вкопанный. Остановился также и поток брани с верхнего этажа.
Чтобы прийти в себя и снова собраться с силами, гиганту требовалось какое-то время. Я шагнул вперёд и нанёс короткий удар туда, где должен был находиться его нос. Раздался треск, хлынула кровь.
Кости сломанного носа врезались в его мозг, и гигант грузно повалился на спину.
Нейл, казалось, наслаждался неравным поединком. Он глумился над нападавшими, отклоняя серпы мечом и блокируя кинжалом настойчивые выпады металлической булавы. Я увидел, как он отбросил мужчину, с разворота ударив его ногой в живот. Затем Нейл полностью сосредоточился на атаках жутко фыркающей женщины.
Но из темноты стали появляться новые фигуры.
Уродливое, отвергшее все человеческое отродье. Трое или четверо одетых в лохмотья твистов.
Я закричал Нейлу, чтобы тот был начеку, и выхватил пороховой пистолет. Этот громоздкий антиквариат я приобрёл на чёрном рынке. Но даже его пришлось низводить до уровня Иичана, заменив резные щёчки рукоятки на куски полированного дерева.
Впрочем, кремниевый затвор был в хорошем состоянии. Пистолет громко рявкнул. В воздухе зашипело и вспыхнуло. Моё запястье чуть не вывихнуло отдачей. Круглая пуля вошла точно в центр лба ближайшего твиста и разнесла заднюю стенку его черепа кровавым фонтаном.
Но из этого оружия я мог сделать только один выстрел, на перезарядку времени не было.
Двое разбойников бросились на меня, а ещё один развернулся, заходя к Нейлу со спины.
Первому я выбил зубы закруглённой рукояткой пистолета и кувырком ушёл от неумелого выпада второго, атаковавшего меня с рапирой в руках.
Пятясь, я выхватил свою рапиру. Она оказалась на добрый десяток сантиметров короче, чем у противника, но была хорошо сбалансирована. Кроме того, моё запястье защищала гарда из сети металлических прутьев.
Мы скрестили клинки. Бандит действовал умело и весьма уверенно. Вероятно, он приобрёл свои навыки в многочисленных драках на улицах трущоб. Но на моей стороне… на моей стороне был я.
Я дезориентировал его ульсаром и уйн ульсаром, заставил отступить комбинацией из четырех выпадов пел ихан и уйн пел игнар, а затем выбил оружие из его пальцев стремительным тагн азаф вайл.
Затем последовал эул цаер, и мой клинок пронзил грудь нападавшего. Он бросил на меня последний удивлённый взгляд, и через секунду его мёртвое тело сползло с моей рапиры.
Бандит, которому я разбил лицо рукояткой пистолета, устремился ко мне, и, развернувшись, я разрубил его одним ударом рапиры. Картайцы считают, что боковыми ударами пользуются только лентяи, и сосредоточиваются на работе остриём.
Но какая, к черту, разница.
Нейл прикончил третьего бандита ударом в корпус, затем спокойно отвёл оба серпа женщины кинжалом и проткнул её мечом.
Он отсалютовал окровавленным клинком. Я ответил ему своей рапирой.
В конце переулка завыли сирены арбитров.
— Пора уходить, — сказал я.
— Я уже решила, что вас убили, — обрушилась на нас Биквин, когда мы влетели в номер «Сонного твиста».
— Мы немного повеселились по пути, — ответил Нейл. — Не беспокойся, Лизи, я доставил шефа в целости и сохранности.
Я улыбнулся и налил себе небольшую порцию амасека. Биквин терпеть не могла, когда её называли «Лизи». И только у Нейла хватало на это смелости.
Эмос напряжённо смотрел в окно. Почему-то тряпки, маскирующие его под твиста, хорошо сидели на его фигуре.
— Очень странно, сюда едут арбитры.
— Что?
Нейл тоже подошёл к окну:
— Эмос прав. Подъехало три машины. Офицеры заходят внутрь.
— Всем немедленно укрыться! — приказал я.
Эмос поспешил в смежный номер и ничком бросился на кровать. Нейл скрылся в ванной и с помощью кружки и громких стонов стал изображать, что его рвёт.
Елизавета в отчаянии посмотрела на меня.
— В кровать! Быстро! — приказал я. Арбитры распахнули дверь и стали водить фонарями по комнате.
— Арбитры! Есть здесь кто?
— Что происходит? — спросил я, откидывая покрывало.
— На улице была перестрелка… Свидетели говорят, что преступники скрылись здесь, — произнёс сержант арбитров, направляясь к кровати.
— Но я… не выходил всю ночь. Я и мои друзья.
— Они могут подтвердить это, твист? — спросил сержант, поднимая оружие.
— Что творится? Слишком светло! — Биквин высунулась из-под грязного покрывала. Каким-то образом ей удалось стащить с себя платье. Сверкая нижним бельём, она обняла меня. — Какого черта? Мешаете девушке словить кайф! Постыдились бы!
Сержант скользнул лучом фонаря по её полуобнажённому телу.
— Извините, что помешали, мисс.
Арбитр выключил фонарь, и стражи порядка удалились, закрыв за собой дверь. Я взглянул на Биквин:
— Хорошая импровизация.
Она спрыгнула на пол и сгребла свою одежду.
— Только без глупых мыслей, Грегор!
Если честно, глупые мысли о ней преследовали меня в течение многих лет. Она была прекрасна и невероятно сексуальна. Но кроме того, она была неприкасаемой. Находясь рядом с ней, я испытывал боль — физическую боль.
Это меня просто бесит. Я испытываю к Биквин серьёзные чувства, и мы уже давно вместе, но между нами ничего не происходит. И никогда не произойдёт.
Это одна из самых великих печалей в моей жизни.
И, я надеюсь, в её жизни тоже. По крайней мере, я так думаю во время приступов самовозвеличивания.
Лёжа в кровати и глядя, как она снова натягивает платье, я ощутил прилив страсти.
Но моим мечтам не дано было осуществиться. Нигде и никогда.
Она была неприкасаемой, а я — псайкером.
На этом пути лежали только боль и безумие.
Глава десятая
РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЛИКО
ВЫЖИМКИ
САМАЯ ВЫСОКАЯ СТАВКА
На рассвете над городком твистов прогремела соковая гроза. Небо заволокло клубами испарений, на черепицу и ставни обрушился град тяжёлых капель липкого ливня. Слышались раскаты грома. Затем поселение окутала завеса тумана. В неподвижном мареве что-то булькало и капало, мошкара, питающаяся соком, суетливо толклась в густом воздухе, жужжали дождевые жуки.
