Не поддается пока вполне аргументированному объяснению проведенное Салтыковым изменение нумерации очерка: "Нумер-второй" на "Нумер третий". Трудно предположить, что это простая ошибка Салтыкова, то для окончательного решения вопроса нет данных. - Предположительно можно сказать, что в период, который отделяет первую редакцию от второй, Салтыков несколько реконструировал план цикла: в "Отечественных записках" был напечатан очерк "Что такое "ташкентцы"? Отступление", который он, возможно, намеревался сделать вступительным к будущему циклу и обозначить его "Нумером первым", а таким образом первый ташкентский очерк становился уже вторым, вследствие чего изменялась и нумерация всех следующих за ним произведений и "Нумер второй" закономерно превращался в "Нумер третий".
Очерк печатается, как и во всех предшествующих изданиях, по рукописи в ее последней редакции. Кроме публикуемой, существовала еще одна редакция очерка, промежуточная между "Нумером вторым" и "Нумером третьим". Текст сохранившихся отдельных листков этой редакции близок "Нумеру третьему", в связи с чем в настоящем издании он не воспроизводится.
...пик-ассьетов - блюдолизов (франц. pique-assiettes).
...учасхвовал в ограблении Зона!.. - См. прим. к стр. 462.
ТАШКЕНТЦЫ ПРИГОТОВИТЕЛЬНОГО КЛАССА
(Параллель пятая, и последняя)
Впервые - ЕЕ, 1914, Э 5, стр. 18-25 (публикация М. К. Лемке под общим заглавием "Неизданные произведения М. Е. Салтыкова") - ГМ, 1914, Э 5, стр. 27-32 (публикация В. П. Кранихфельда).
Сохранились две рукописи очерка, представляющие собою разные редакции произведения. Тексты их весьма близки между собой. В настоящем издании текст печатается по более поздней редакции.
Очерк написан, по-видимому, в июле 1872 года во время поездки Салтыкова в Спасское и Заозерье. На это указывают цифровые расчеты и даты, связанные с разделом наследства по имению, находившемуся в совместном владении Салтыкова и его брата Сергея Евграфовича, скончавшегося 7 июля 1872 года. Подсчеты на полях рукописи доведены до мая месяца включительно. Текст написан на шероховатой бумаге с серым оттенком, какой Салтыков в Петербурге никогда не пользовался.
Еще в "Параллели четвертой" Салтыков наметил образ купца и будущего финансового воротилы Василия Поротоухова, пообещав позднее специально к нему вернуться, что он и намеревался сделать в следующей "Параллели пятой и последней".
Отказ Салтыкова от завершения последней параллели связан, по-видимому, с тем, что именно в это время им был задуман цикл "Благонамеренные речи". Центральное место в этом произведении уделялось нарождающейся русской буржуазии, рассмотрению наиболее выразительных ее явлений и типов, среди которых герой заключительной ташкентской параллели занимал не последнее место.
