«Черт знает что творится», — подумал он, кидаясь к телефону. Только глухой не услышал бы этого грохота. Какой же он все-таки придурок! Черт возьми.
Бен и без посторонней подсказки понимал, что запорол весь свой план. Ощущение провала было настолько сильным, что на полдороге от забора к телефону он струхнул и застыл на месте, чувствуя непреодолимое желание перелезть обратно и убежать. Но потом его ноги снова заработали, и телефон приблизился; Бену он казался оазисом посреди жаркой пустыни.
Он нетерпеливо порылся в кармане, но ничего не обнаружил. Четвертаков не было. Позвонить не удастся. Он набрал 9-1-1 — к этому номеру он уже начинал привыкать.
— Неотложная помощь, — раздался в трубке мужской голос.
— Говорит Бен… Бен Сантори. — Он ненавидел эту фамилию; по отцу он был Райс, что ему нравилось гораздо больше. — Вам нужно передать кое-что Дафне Мэтьюз. Она полицейская.
— Извини, приятель, мы не…
— Она полицейская. Послушайте! — прошипел он, понизив голос. — Она у меня дома, Сан-то-ри. — Бен произнес фамилию по буквам. — Позвоните ей. Скажите, что я выследил парня с мордой. С мордой — запомните. Это срочно… — Он запнулся. Где-то хлопнула дверь гаража. «Морда!» — подумал он. Звук раздался снова — вроде бы закрылась дверь. Он повесил трубку и застыл в нерешительности. Морда явно услышал, как Бен лез через забор, и вышел посмотреть.
Бен находился в начале длинного ряда ячеек, ближайшего к воротам. В конце ряда он заметил продолжение забора и решил, что перелезть там безопаснее. Мальчик начал бесшумно красться вдоль здания, держась в тени; даже Джека Сантори он так не боялся. Он прошел несколько футов и остановился, прислушиваясь, вглядываясь, ощущая громкий стук сердца в груди.
И тут увидел вытянутую человеческую тень на асфальте справа от себя. Это был Морда, рыскавший по территории хранилища.
И разыскивающий Бена.
Глава шестьдесят седьмая
Берни Лофгрину удалось дозвониться. По бесплатному номеру круглосуточной рекламной службы компании ему сообщили телефон менеджера. Марв Колдуэлл хранил информацию о клиентах в ноутбуке, который носил с собой повсюду, а на ночь забирал домой. Кроме контактных адресов и телефонов, в списке также указывались сведения о заказанном изделии и даты последних заказов.
Не прошло и пятнадцати минут с момента первого звонка, а распечатка увеличенного кадра с тремя ручками уже была отправлена по факсу на ноутбук Колдуэлла, и менеджер определил, что изделие на картинке больше всего напоминает шариковую ручку модели АЛ-440. В списке клиентов обнаружилось одиннадцать заказчиков из штата Вашингтон, получавших ручку этой модели, и четверо из них были из Сиэтла: гольф-клуб в северной части города, прачечная в Балларде, камера хранения на Аэропорт-уэй и японский ресторан на Пятой авеню.
Сидевший рядом с Лофгрином Болдт без колебаний выбрал камеру хранения. У Марва Колдуэлла в списке клиентов было три телефона компании «Сохраняй-ка», включая домашний телефон супервизора. Болдт набрал этот номер, но наткнулся на автоответчик.
Затем он созвонился с детективами-наблюдателями, Ламойей и Гейнс, которые сообщили, что ничего интересного пока не видели. Он вкратце рассказал им о последней улике и дал адрес камеры хранения; ощущение срочности не покидало его. Он не мог освободить Ламойю, потому что не имел права подвергать риску Мартинелли. А Гейнс должна была наблюдать за домом Гармана, на случай если тот вернется. Конечно, можно бы позвонить Шосвицу домой и попросить дополнительных людей. Однако Болдт заранее знал — лейтенант не окажет никакой помощи, пока не получит подтверждения, что Гарман действительно квартирует именно там. Он представил себе, что скажет Шосвиц: «Разнюхайте, что к чему, и дайте мне знать. Тогда посмотрим».
Болдт решил на несколько часов взять камеру хранения под наблюдение, хотя сам предпочел не подъезжать слишком близко, пока не осмотрится. Остановившись в трех кварталах выше по улице, он выключил в машине рацию, а также сотовый, чтобы тот не зазвонил в самый неподходящий момент. Пейджер сержант оставил включенным, но переключил на вибратор.
Он припарковал машину на стоянке какой-то вертолетной компании, запер дверцы и продолжил путь пешком. Вывеска «Сохраняй-ка» смутно маячила в ста ярдах от него. Оптимизм, вновь появившийся, когда они нашли дом Гармана, и укрепившийся, когда Лофгрин определил тип чернил, теперь пронизывал адреналиновой дрожью. Однако с каждым шагом Болдт чувствовал себя неувереннее. Может быть, у Гармана тут хранится угнанный отцовский пикап, или устроена химическая лаборатория, или и то, и другое. Ячейки в камере хранения — идеальный анонимный адрес. Их использовали и наркоторговцы, и как мастерские по разборке угнанных машин, даже для хранения тел убитых — в общем, камеры хранения оказались весьма полезными для криминала. Мысль о том, что Гарман может хранить там неизвестно сколько ракетного топлива, не добавила Болдту решимости.
Он держался поближе к заборам и старался по возможности укрываться на автостоянках, чтобы не быть увиденным с Аэропорт-уэй — вдруг Гарман где-то рядом? Каким бы маловероятным ни казалось предположение, что Гарман находится в камере хранения, Болдт не мог сбрасывать этого со счетов. Подозреваемый уже несколько часов не появлялся дома. Поскольку ни о каком пожаре не сообщалось, Болдт решил, что, наверное, Дафна была права: Гарман заглотнул наживку, предложенную ему на автомойке. Значит, оставалась вероятность — пусть и крошечная, — что он готовит очередной поджог. А можно ли придумать для этого более подходящее место и время, чем камера хранения поздно ночью?
Звонок телефона наполнил Дафну тревогой. Она нерешительно протянула руку к трубке. Наконец на четвертом звонке она ответила:
— Алло?
— Могу ли я поговорить с Дафной Мэтьюз?
Она не знала, как ответить. Она исполняла роль Марианны Мартинелли, и ей пришло в голову, что Гарман может проверить личность жертвы, позвонив по телефону. Дафна не понимала, как он догадался, но решила не поддаваться на уловку.
— Меня зовут Марианна, — сказала она. — Я могу вам как-то помочь?
— Послушайте, мне нужна Дафна Мэтьюз. Я из Сиэтлского центра связи. Меня зовут Виктор. — Он сообщил ей номер.
Номер был ей знаком. Она перебила его:
— Это Мэтьюз, — ответила она, сгорая от нетерпения.
— Так да или нет? У меня странное сообщение для Дафны Мэтьюз. И скажу сразу, я вообще-то не привык исполнять роль посыльного, ясно?
— Лейтенант Мэтьюз, сиэтлская полиция. Можете проверить в отделении, если хотите.
— Сообщение от какого-то парнишки по имени Бен Сан…
— Давайте. — Дафна села, потому что у нее вдруг подкосились ноги.
Виктор зачитал ей слова Бена.
— У нас это есть и на записи, конечно, — добавил он.
— Адрес? У вас есть адрес? — истерически выкрикнула она.
— Само собой. — Он прочитал адрес.
— Аэропорт-уэй? — переспросила она, записывая адрес на столе единственно доступным способом: губной помадой. — Это что, какая-то контора?
— Мы даем только адреса, — сообщил он и еще раз повторил адрес.
Она написала на столе и имя: «Виктор».
Дафна выскочила из дома Сантори, не заботясь о том, видит ее кто-нибудь или нет. Машина завелась с первого раза, и тут же включился сотовый телефон. Шины завизжали, когда она рванула с места. Дафна набрала номер, который помнила наизусть, но решила не вызывать подкрепления, чтобы не подвергать мальчика риску, пока не выяснит, в чем дело. Ей требовалось поговорить с ним.
Наконец-то она хоть что-то сделает так, как надо.
Чем дольше Болдт обдумывал ситуацию, тем больше наполнялся адреналином и тем сильнее укреплялся в мысли, что Гарман вполне может быть в камере хранения. Он ускорил шаг, достал пистолет из кобуры, проверил патроны и положил его обратно.
Именно осмотр оружия привел его в замешательство. Из-за болезни Лиз он был обязан заботиться о собственном здоровье — ради детей. Он впервые понял, почему Лиз уговаривала его бросить оперативную работу. Как давно она знает о раке? Как давно она почувствовала? Дома его ждут дети, а он крадется по пустому промышленному шоссе, в одиночку, чтобы осмотреть камеру хранения, которая вполне может оказаться лабораторией серийного поджигателя. В таком свете его поведение казалось глупым. Черт бы побрал Шосвица, подумал он. По правилам требовалось подкрепление, в котором Болдт сейчас так нуждался.
Он нырнул в тень, открыл телефон и включил его. Было время ночной смены; несомненно, найдутся несколько детективов, которые сидят за столами и скучают, отсчитывая минуты. Ему нужны были четверо в штатском в обычных машинах. Причем немедленно — сию минуту.
Если уж браться за дело, так по всем правилам.
