Дьявол! Ну почему наше прошлое приносит чаще всего не радость, а горе и страдания от невозможности все изменить? Так, чувак, подожди голосить. Все еще живые! Тогда где я, который я? Двигаюсь обратно в комнату и внимательно осматриваюсь. Странно, вообще никаких признаков меня самого маленького. Сколько мне тут? Пятнадцать. Уже должен был достаточно наследить в пусть и недолгой жизни.
Направляюсь к письменному столу и выдвигаю ящичек. Тут уже ничего не осталось из школьного периода. Пакеты с фотографиями, старые журналы, документы и … стопка денег. Существенная для этого времени куча денег. Что там отец говорил? Я работал после армии у геологов. Было такое у меня который я, но очень короткое время. Дядя Толя устроил. Так, подожди. Он же работал всегда в аэропорту, что-то со строительством связанное. Хотя, может, это уже потом? А вот в настоящий момент он у геологов? Тогда все сходится. Надо будет трудовую книжку брата глянуть. Ага, а она у меня есть?
Да неважно! Откладываю деньги в сторону и достаю пачку документов. Военник, такая-то часть. Уволился сержантом? Да охренеть! Пограничник. Не понял, это же я в погранцах служил! Медвежью услугу оказало мое увлечение скалолазанием. Вот и наползался по горам по самое не балуй! Очередная странность. Паспорт. Сергей Васильевич Караджич, шестьдесят второго года рождения. Все пока вроде совпадает. Только где тогда опять я сам? Сберегательная книжка открыта на мое, то есть на Серегино имя. Адрес сберкассы рядом на Энгельса в новом доме. Подожди, а он разве уже был построен?
Иду в комнату к родителям. Хрущевка, пусть и улучшенная, остается достаточно примитивным жильем. Маленькая до невозможности кухня, небольшие комнаты и до ужаса неудобный коридор. Ого! Этой стенки в это время точно не было! Похожая появилась, когда я тот настоящий вернулся из армии. Красивая, заставленая по советской мещанской традиции сервисами и хрусталем. Наверное, импорт, батя за чеки взял. В Балатоне уже и мебель продают?
Ключик вставлен, поворачиваю, и дверца неожиданно выпадает вниз, сдерживаемая направляющей. Точно импорт! Как и предполагал, документы и семейные альбомы лежат тут. Через некоторое время понимаю, что ни в документах, ни на фотографиях моего младшего брата, то есть меня самого нет вообще. В некоторой прострации подхожу к креслу, на нем любит сидеть по вечерам мама. И тут мои глаза невзначай натыкаются на сегодняшнюю газету.
С каких это пор у нас подписка на «Правду»? Обычно её в обязательном порядке заставляли выписывать членов партии. Публика больше жаловала «Комсомолку» и «Труд», плюс местные издания. Подрабатывал я перед армией на почте, знаю точно. Практически каждая семья в те времена что-то выписывала. А уж, когда приходили журналы, то почтальонные сумки становились поистине неподъемными. Так что молодому цветущему организму на такой работе было самое место. Я в день по деревяшкам пробегал по шесть километров. Неплохая кардиотренировка и еще за это деньги платят. За полтора участка я получал по сто шестьдесят рублей.
Разворачиваю свежую газету и тут же натыкаюсь на передовицу — «Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Романов посетил с дружеским визитом Индию».
Охренеть! А где Брежнев? Память услужливо подсказывает, что Леонид Ильич должен умереть лишь 10 ноября текущего года. Даже не знаю, почему я эту дату запомнил. Видимо, вся тогдашняя жизнь была так связана с дорогим Ильичом, что его смерть потрясла практически всех. Я еще дурак думал, а что такого, чего взрослые так серьёзны и даже некоторые из женщин плачут? Родовая память! Со сменой вождя обычно обязательно начинается вакханалия.
Ну да, а потом, как понеслись лафеты! Вот даты следующих смертей наших вождей хоть убей, но не припомню. Даже Бори-алкаша, хотя надо бы. Чтобы отдельный праздник в этот день устраивать. Как в нашем кругу его ненавидели! Впрочем, как и следующую снулую камарилью. Превратили страну в бардак!
Но тогда в какой мир попал я?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 2
Свежим взглядом
Мне немедленно захотелось проветриться. Я в мире, которого в моем прошлом попросту не было! Но который до безумия похож на мир нашего светлого и счастливого детства. Хотя именно меня в нем никогда и не было. От подобных новостей впору еще раз сойти с ума! Задумчиво рассматриваю в зеркало такое знакомое и в то же время незнакомое лицо. Ну в принципе морда не кирпичом, смазливая. Братец девчонкам нравился, и я всегда ему отчасти завидовал. Только вот эта дурацкая прическа! Длинные лохмы в стиле семидесятых. Когда и успел отрастить? И усики… Не, их сразу на фиг. Где тут у нас бритва?
Ёпрст! Иначе никак не скажешь. Забыл уже каков был процесс бритья в данном времени? Это тебе не пятилезвейным «Жиллетом» по-быстрому поскрестись. Хорошо, что в станок вставлено импортное лезвие. Как вспомню советский «Спутник», так сразу волосы на яйцах дыбом встают. А ведь еще были лезвия фирмы «Нева». Неужели ими кто-то на самом деле брился? Ну вот другое дело! Чего себя зря старить? Мажусь каким-то приятным парфюмом, видимо, батя с рейса привез. Он любил вкусные запахи.
Затем двигаю к своему платяному шкафчику. На улице судя по одёжке прохожих, отнюдь не жарко. Конец августа в Архаре это уже не совсем лето. Ладно хоть листья зеленые. Так что потребуется вот этот джемпер со странными полосами на пузе, а сверху надену хлопчатобумажную курточку. Ты смотри, а она нашего производства. Умеют ведь, когда захотят! Отдельно на вешалках висят штаны. Джинсы сейчас, пожалуй, перебор. Что за лейба? «Вранглер». Фирма! Вот эти простые штаны вполне подойдут для прогулки. Широкие, так мода сейчас вроде такая? Ого, а армейские штанихи от парадки я все-таки оставил. Пригодятся ещё на картошке, да и в лес по грибы. Крепкие и не жалко. Кстати, а почему я уволился от геологов? Пойду учиться? До армии разве никуда не поступил?
Странно, но никаких студенческих билетов и прочих документов в столе не обнаружил. Пойду на подготовительные курсы? Это частенько парнями после армии практиковалось. За два года школьные знания обычно напрочь вылетали из башки под пилоткой. Чем больше дубов, тем крепче наша оборона! Вот основной принцип армейского начальства. Потому многие после дембеля сразу уходили работать, так толком недоучившись. Так как жить хорошо охота здесь и сейчас! Потеря нескольких лет сказывалась. Несправедливость какая-то, и сколько страна в итоге лишилась классных специалистов? Хоть и были для служивших льготы, но экзамены все равно сдавать приходилось. Подожди! Это же Серегин ежедневник, я отлично помню его! Брательник регулярно его вел, была у него такая странная привычка. Посмотрим самые последние страницы.
«Двадцать девятого августа, главный корпус, восьмая аудитория. Организационный сбор по картошке».
Интересно, это же послезавтра. И восьмая аудитория чего? Копаюсь в книжке дальше. Деканат, телефоны, ФИО преподавателей. Ничего себе! Я, то есть Серёга поступил на исторический факультет нашего Архангельского пединститута! Который потом станет университетом. Ни фига не понял, это же я хотел туда поступить? Серый был всегда у нас технарем. Паял, собирал конструкторы, пошел в техникум, после армии решил не продолжать учебу в Питере и ушел работать на телефонную станцию. Стал бригадиром. И погиб в командировке в результате несчастного случая.
А вот как раз я поступил на филологический факультет института. Хотел стать журналистом, да так и не доучился. Святые девяностые помешали. Долго рассказывать, но в принципе все случилось как у всех. Поначалу челночил, затем отдел в магазинчике, наезды-отъезды разнообразной братвы, крыша не текла, прогорел по глупости в девяносто восьмом и вот тогда неожиданно вспомнил о своем страстном увлечении фотографией. Благо техника уже имелась, купил оказией дорогую японскую, любил снимать для себя. Свадебный бизнес как раз только начал в те годы вставать на ноги, и я успел заскочить в первый вагон.
