Под ложечкой у нее защемило, на спине выступил холодный пот. Вне себя от страха Мэгги не решалась обернуться и взглянуть на Ника с Дэвидом: о Господи, неужели попали?
Тут с яхты раздался бодрый голос Гамильтона:
– Не бо-ойся… На этот раз мы целились в мотор. У меня просто нет времени играть с тобой всю ночь в кошки-мышки. Поднимайтесь на борт! Мальчишка первым, за ним ты, Мэгги. Потом Кинг.
Мэгги подняла голову – прямо над ней высилась темная палуба. Несмотря на свет, бьющий в лицо, она различила на ней три фигуры: Гамильтон с мегафоном, рядом с ним Лайл, чуть поодаль еще один человек. Но раньше она его не видела – в доме явно были другие. Этот шире в плечах, приземистый.
На дне лодки завозился Дэвид, пытаясь подняться и сесть. Из глаз его текли слезы, рот судорожно кривился. Ник, неподвижный, с закрытыми глазами, лежал рядом, крепко сжимая мальчика. Мэгги бросилась к ним, не обращая внимания на спущенную с яхты лестницу и на мужчину, спрыгнувшего в лодку.
Под его тяжестью «Леди Дансер» качнулась, и Мэгги обхватила сына, прошептав ему на ухо:
– Иди к папе. И держись рядом с ним. Он о тебе позаботится.
– Ма… – Дэвид обнял ее за талию и крепко прижался к матери, откровенно всхлипывая.
– Я люблю тебя… – прошептала Мэгги, чувствуя, как по щекам заструились слезы. При мысли о том, что она, быть может, в последний раз видит мальчика, сердце ее болезненно сжалось.
– Давай, парень! – Мужчина потянул Дэвида от матери, помогая ему забраться на лестницу. Дэвид стал медленно подниматься, пока чьи-то руки не подхватили его и не водрузили на палубу яхты.
Закрыв глаза, Мэгги прочитала про себя молитву о его спасении. Об их спасении. Сент Джуд, о, Сент Джуд…
– Миссис Форрест… – на удивление уважительно обратился к ней форрестовский подручный и, взяв за руку, помог подняться на ноги. Она всмотрелась в покрытое оспинами неприметное лицо: темно-голубые глаза смотрели невыразительно, но вовсе не зло.
– Незнакомец легонько ткнул ее в бок пистолетом.
– Теперь вы взбирайтесь по лестнице.
Мэгги взглянула на Ника. Он по-прежнему лежал на дне лодки, не двигаясь, поджав под себя ноги и закрыв глаза. Может, он без сознания? Или…
– Он ранен, – сказала она, утирая слезы тыльной стороной ладони. – Он не сможет…
– Ч-черт… – Мужчина присел рядом с Ником, стараясь нащупать пульс за ухом. – Живой… – произнес наконец он.
Потом встал, широко расставив ноги, чтобы сохранить равновесие в покачивающейся на воде лодке, и направил на Мэгги пистолет.
– Поднимайтесь.
Бросив последний взгляд на Ника, Мэгги послушно начала карабкаться по лестнице.
– Кинг без сознания, – крикнул мужчина Гамильтону как раз в ту минуту, когда чьи-то руки подхватили ее и поставили на палубу.
– Затащи его!
– Ч-черт, – опять огрызнулся подручный, пытаясь поднять Ника по лестнице, и Мэгги поймала на себе его короткий взгляд. Тут Лайл, схватив ее за руку, притянул к себе.
Другой рукой он обнимал Дэвида, стоявшего рядом. Быстро взглянув на мать, мальчик перевел взгляд на Лайла.
– Пожалуйста, не убивай маму, – проговорил он срывающимся голосом.
Сердце Мэгги, превратившееся, как ей казалось, в кусок льда, сейчас, при этой жалобной просьбе сына, словно взорвалось, раскололось на миллионы кровоточащих осколков. Слезы снова подступили к глазам, мешая видеть сына.
– Не буду, – отозвался Лайл, расплываясь в лицемерной крокодильей улыбке и крепче обнимая Дэвида за плечи. – Отправляйся пока вниз, в каюту. Я скоро тоже спущусь.
– Ма… – Глаза мальчика, встретившиеся с ее глазами, от страха были почти черными. Судя по всему, он так же не верил обещаниям Лайла, как и сама Мэгги. Но что мог сделать ребенок, чтобы спасти ее? Хуже всего, что и она не могла спасти сына.
– Иди, – просто сказала она, кивнув в сторону каюты. Опустив голову и еле передвигая ноги, Дэвид подчинился. Что бы ни произошло, лучше, если он будет подальше отсюда. Подальше от выстрелов.
– Утопи лодку!
Ник, поднятый наконец на «борт, скорчился на палубе, не подавая признаков жизни. Подручный двинулся к лестнице, чтобы вернуться на лодку и выполнить приказ Гамильтона, а Лайл, не отпуская Мэгги, шагнул по направлению к корме, походя ткнув Ника в бок носком ботинка.
– Надеюсь, он оклемается вовремя, чтобы понять: через секунду я вышибу его дурацкие мозги!
Подручный, видимо, исполнив порученное, снова появился на палубе. Гамильтон бросил на него вопросительный взгляд, тот в ответ кивнул. Тогда Гамильтон повернулся к Лайлу.
– Быстро уходим отсюда!
– Есть! – отчеканил тот со своей всегдашней усмешкой.
Выпустив руку Мэгги, он двинулся к пульту управления, и спустя минуту «Айрис» уже легла на курс. От резкого толчка Мэгги потеряла равновесие и ухватилась за металлические поручни, чтобы устоять. Гамильтон тут же направил на нее пистолет, а подручный почти в ту же секунду рухнул у ее ног на Ника.
– Где мальчишка? – спросил Гамильтон, нахмурившись.
– Я отослал его в каюту, – спокойно бросил через плечо Лайл. Он был в своей стихии: ветер трепал, отбросив с лица, его светлые волосы, взгляд сосредоточен и устремлен в ночь. Больше всего в жизни Лайл любил яхту, любил управлять ею. Вот и теперь он, несмотря ни на что, наслаждался судном и собой.
– Приведи его! – отрывисто, словно выстрелил, приказал Гамильтон.
Помощник направился в каюту, а Мэгги застыла как парализованная.
– Я не хочу, чтобы мой сын видел, как мы будем кончать этих… – проговорил Лайл, нахмурившись.
– Болван безмозглый… – буркнул сквозь зубы Гамильтон.
– Этот гаденыш сидел за передатчиком! – Подручный тащил за собой Дэвида, крепко ухватив его за ворот пижамы. У мальчика, перепуганного до смерти, был тем не менее победный вид. Кровь застыла у Мэгги в жилах.
– Твою мать!.. – рявкнул Гамильтон, с размаху пнув ногой деревянную обивку палубы. Он повернулся к Лайлу – казалось, Драммонда вот-вот хватит удар. – Идиот проклятый, ты отправил мальчишку в каюту, где есть радио?
– Да это же просто коротковолновка. Никогда не поверю… – И Лайл бросил на, Дэвида взгляд, не предвещавший ничего хорошего. – Ты связался с кем-нибудь, сынок?
Вопрос прозвучал обманчиво мягко. Дэвид, которого подручный по-прежнему держал за шиворот, отрицательно покачал головой.
– Вот видишь? Ничего страшного. – Лайл, похоже, вполне успокоился.
– Ничего страшного? – Гамильтон был по-прежнему на взводе, – Говоришь, ничего страшного? Да ты просто одержимый! Ты одержим этим чертовым мальчишкой, который тебе никто, и из-за него готов всех нас подставить! Ну нет, со мной это не пройдет. Не пройдет, слышишь, сукин ты сын? Не пройдет!