— Зачем?
— Включи новости. Ты один?
Конечно один. Хватит с меня всяких Молли, не надо осложнять последние дни. Пульт управления телевизором валяется, как и почти всегда, на кофейном столике.
На экране сразу выскочила какая-то многоцветная диаграмма под неразборчивый бубнеж какого-то многомудрого эксперта. Я выключил звук.
— И что это я там вижу, Джейс?
— Пресс-конференция из Лаборатории реактивного движения. Данные от последнего орбитального приемника. Надо понимать, передал эти данные репликатор.
— И?
— Дела идут. — Я живо представил себе его улыбку.
Спутник наблюдения принял узконаправленные сигналы от нескольких источников из другой солнечной системы. Что означало созревание уже не одной системы репликаторных колоний. И издавали эти колонии уже не младенческий писк, а нечто осмысленное. По мере созревания и старения репликаторных колоний рост их замедлялся, но зато оттачивалось функционирование. Они не просто глазели на светило и собирали энергию, они анализировали излучения, рассчитывали орбиты спутников, используя свои кремнеуглеродные нейросети, сравнивали, взвешивали — соображали. Не меньше дюжины колоний прислали данные, для сбора которых их и направили в глубины галактики. Четыре повторяемых пакета данных в двоичном кодировании открыли нам следующее.
1. В наличии планетная система звезды с массой в 1,0 солнечную единицу (1,981 х 1030 кг).
2. В системе восемь планетарных тел значительного размера (масса Плутона не дотянула до порога обнаружения).
3. Две из этих планет оптически пусты, то есть, закрыты Спин-оболочками.
4. Пославшие информацию колонии включили режим репродукции, послав в космос пакеты репликаторов, передвигающихся с помощью реактивной силы кометного пара.
Джейсон добавил, что то же самое сообщение разослано другим колониям, менее зрелым, и что колонии-получатели соответствующим образом реорганизуют свою активность и усилят репродуктивную функцию.
Иными словами, мы успешно заразили галактику квазибиологическими существами Ван Нго Вена.
Которые продолжали процесс.
— Но что это нам сказало о «Спине»? — спросил я.
— Пока ничего. Но погоди, этот ручеек информации скоро вырастет в мощный поток. И мы сможем составить Спин-карту нашего ближайшего звездного окружения. А то и всей галактики. И сможем узнать, откуда взялись гипотетики, где они еще развлекаются «Спином», а главное — что происходит с мирами, когда их звезды выгорают.
— Но это ничего не изменит, так ведь?
Он вздохнул, как будто расстроенный моим глупым вопросом:
— Даже если не изменит, лучше знать точно, чем гадать на кофейной гуще. Может быть, мы обнаружим, что обречены, но зато узнаем, сколько у нас остается времени. Возможно, больше, чем мы ожидали. Не забывай, что мы работаем и в других направлениях. В частности, с архивами Вана по теоретической физике. Если представить Спин-оболочку как туннель, зажавший объект, ускоренный до субсветовой скорости…
— Да кто нас ускорил! Никуда мы не ускоряемся, ползем себе… кувырком, сломя голову… в неизвестное будущее.
— Расчеты дадут нам материал для сравнения с наблюдениями, и мы получим представление о силах, которыми манипулируют гипотетики.
— И что это даст?
— Пока рано гадать. Но я не верю в тщетность знания.
— Даже если мы обречены на смерть?
— Все, что живет, обречено на смерть.
— Я имею в виду гибель вида.
— Посмотрим. Я не верю, что «Спин» — всего лишь какая-то глобальная эвтаназия. У гипотетиков должна быть определенная цель.
Возможно. Но я осознал, что это уже из области веры, а веру я потерял. Веру в Большое Спасение. Во все его ипостаси. Вот мы в последний момент совершаем научно-технологический рывок — и планета спасена. Вот гипотетики изображают доброго дядю — и планета превращается в царство любви и мира. Вот Господь простирает длань — и все… ну, по крайней мере праведники… И прочий бред в том же роде.
Большое Спасение. Сладкий сон. Бумажный кораблик, соломинка утопающего. Не «Спин» искалечил мое поколение, а соблазны Большого Спасения.
* * *
Мерцание повторилось следующей зимой. На этот раз оно продержалось сорок четыре часа, после чего исчезло. Многие предполагали, что это какой-то феномен «небесного климата», непредсказуемый, но, по сути, безвредный.
Пессимисты указывали на то, что интервалы между явлениями сокращаются, а длительность их увеличивается.
В апреле мерцание продержалось уже трое суток и опять исчезло. Оно вызвало сбои в работе стратосферных линий связи, панику и волну самоубийств. В этот раз причиной паники было не то, что народ видел в небе, а отказ любимых телевизоров и мобильников.
Я перестал интересоваться новостями, но кое-что все равно проникало в сознание: неудачи армии в Северной Африке и Восточной Европе, культовый переворот в Зимбабве, массовые самоубийства в Корее… Сторонники апокалиптического ислама выиграли выборы в Алжире и Египте. Какой-то массовый культ на Филиппинах обожествлял Вана как сельского святого, аграрного Ганди, и «под знаменами Ван Нго Вена» парализовал жизнь в Маниле всеобщей забастовкой.
Время от времени звонил Джейсон. Он прислал мне по почте мобильник со встроенным шифратором, «неплохой защитой от любителей взламывать пароль», — не знаю, кого он имел в виду.
— Похоже, у тебя развивается мания, — предостерег его я.
— Мания не без основания, — усмехнулся он.
Конечно, если бы он собирался обсуждать вопросы национальной безопасности… Но мы щекотливых тем не касались, во всяком случае поначалу. Он спрашивал меня о работе, о жизни, о музыке, которую я слушал. Я понял, что он стремится воссоздать атмосферу общения двадцати-тридцатилетней давности, периода жизни до «Перигелиона», если не до «Спина». Джейсон рассказал, что ездил в гости к матери. Кэрол жила все так же, по часам и по бутылке. Никаких изменений она не допускала. Прислуга содержала дом в порядке, все чисто, все на местах. «Большой дом» как будто закуклился от времени, сказал Джейсон. Как будто у него собственная Спин-оболочка. Ему там даже стало несколько не по себе.
Я спросил, объявлялась ли Диана.
— Диана перестала общаться с Кэрол еще до гибели Вана. Ничего о ней не известно.
Потом я спросил, как дела у репликаторов. В газетах о них ничего больше не сообщали.
— Да и не смотри. Пасадена сидит на данных, как наседка на свежей кладке.
Голос Джейсона звучал невесело.
— Так худо?
— Да нет, не все плохо. Пока что, во всяком случае. Репликаторы сделали все, что предрекал Ван. Удивительные вещи, Тайлер, совершенно удивительные. Хотел бы я показать тебе карты, которые мы выполнили по их данным. Подробнейшие навигационные карты. Почти двести тысяч звезд на сто световых лет в диаметре. Астрономы поколения И-Ди и вообразить не могли чего-то подобного. Такие данные об эволюции планет!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
