Переговорщиком выступил Луций Кокцей Нерва. Он встретился с Октавианом, и между ними произошел примерно такой разговор, изложенный Аппианом. Молодой Цезарь напомнил Нерве, что тот был послан вместе с Цециной к Антонию для урегулирования конфликта с братом Антония Луцием, приведшим к войне под Перузией. Однако если Цецина вернулся, хоть и ни с чем, он же, Нерва, остался в лагере Антония. Как это понимать?
Нерва так же задает вопрос: разве Октавиан считает Антония своим врагом? Хотя, что и говорить, Антоний возмущен и обижен тем, что Октавиан взял под свое командование армию Калена.
Октавиан объясняет, что вынужден был это сделать, потому что эти одиннадцать легионов хотел взять под свое командование малолетний сын Калена, к тому же на эту армию зарились Азиний Поллион и Домиций Агенобарб. Луций не решился бы на мятеж, если бы не рассчитывал на помощь армии покойного Калена.
Нерва говорит, что у Антония на этот счет другая информация. Но ему непонятно, почему ворота Брундизия оказались для него закрыты.
Наш герой отвечает, что он тут ни при чем, это городские власти и местный гарнизон так решили, и он их понимает. Они боятся пиратских налетов Секста Помпея, которого Антоний теперь призвал себе в союзники. К тому же Антоний прибыл сюда вместе с Домицием Агенобарбом, осужденным как убийца Цезаря.
Нерва говорит, что Домиций не участвовал в заговоре против Цезаря, а то, что он примкнул к Бруту, то об этом пора забыть, – ведь если преследовать всех сторонников Брута, то тут можно далеко зайти. А что касается Секста Помпея, то Антоний вынужден был искать себе союзника, кроме того, не исключено, что Антоний пошел на сближение с молодым Помпеем для того, чтобы примирить его с Октавианом. Нерва также сообщает, что жена Антония Фульвия, которая была серьезной помехой соглашения между триумвирами, скончалась. После поражения под Перузией она с сыновьями прибыла к мужу в Афины, где разгневанный Антоний устроил ей страшный скандал, обвинив ее в том, что она без его ведома влезла не в свое дело, устроила еще одну гражданскую войну, отчего он оказался в скверной ситуации. По официальной версии, она вскоре умерла от какой-то болезни, но, вероятней всего, ей помогли уйти из жизни. Оба триумвира, как Антоний, так и Октавиан, были заинтересованы, как мы увидим ниже, в ее гибели.
Затем переговоры были продолжены в расширенном составе. Со стороны Антония переговорщиком был Азиний Поллион, от Октавиана – Гай Меценат, имя которого позже стало нарицательным, и о нем мы более подробно расскажем в последующих главах, третейским же судьей выступил тот же Кокцей Нерва. Большое влияние оказала на ход переговоров мать Антония. Она была родственницей молодого Цезаря, которую тот глубоко уважал. Договорились вот о чем. Оба триумвира не преследуют своих противников, оказавшихся в этой распре по разные стороны, таким образом, Тиберий Клавдий и Домиций Агенобарб были Октавианом прощены.
Но самое главное, конечно, было распределение сфер влияния и управления провинциями. Решили это очень просто: Антоний получал весь Восток, Октавиан – весь Запад. Лепиду доставалась Африка. Италия оставалась нейтральной, и оба триумвира могли проводить здесь набор в свои войска.
Соглашение подкреплялось и династическим бракосочетанием: сестра нашего героя Октавия выходила замуж за Антония. У обоих супругов были дети. У Октавии от первого мужа их было трое, а у Антония от двух предыдущих браков дочь и два сына. В дальнейшем мы расскажем об их непростых судьбах.
Свадьба состоялась в Риме, куда оба триумвира прибыли после заключения мира триумфаторами, торжественно и пышно.
Антоний, желая, видимо, доказать молодому шурину, насколько плохо тот разбирается в людях, показал письма его давнего и, казалось, верного друга Сальвидиена Руфа, в которых тот пишет Антонию, что готов предать Октавиана, если Антоний согласится признать его триумвиром вместо молодого Цезаря. Такого Октавиан стерпеть не мог. Руф вынужден был покончить жизнь самоубийством.
Но после заключения мира политическая ситуация лучше не стала. Триумвиры готовились к новым войнам. Антоний намерен был попытать счастья в войне с парфянами, а над Октавианом висела серьезная угроза в лице Секста Помпея.
Глава III. Дела сердечные
Секст Помпей, разгневанный предательством Антония, захватил Сардинию, разграбил побережье Этрурии, а его флот полностью блокировал подвоз зерна в Италию. Цены поползли вверх, начинался голод. Катон Старший в свое время весьма остроумно заметил по этому поводу, что трудно «спорить с желудком, у которого нет ушей».
Поэтому столица роптала: кроме чудовищной дороговизны, население испытывало еще и очередной виток налогообложения. Недовольство выливалось в бунты и беспорядки. Когда наш герой вышел на Форум с целью умиротворить толпу, то был встречен градом камней и получил ранения. Появившийся следом за ним Антоний тотчас приказал вызвать из казарм легионеров. Солдаты восстановили порядок, оставив на улицах столицы горы трупов. «Так была, – пишет Аппиан, – прекращена эта смута, вызвав страх и ненависть к правителям. Голод достиг наивысшей силы, народ стонал, но оставался спокойным».
Октавиан еще во время Перузийской войны попытался улучшить отношения с Секстом Помпеем матримониальным образом. Он отправил свою жену, и об этом мы уже также упоминали, к матери, заявив, что он к ней не притрагивался, и женился на Скрибонии, сестре отца жены Помпея. Сватом, кстати, был Меценат. В отличие от падчерицы Антония, молоденькой Клавдии, вторая жена нашего героя была уже дважды разведенной. Оба ее мужа были консулами, и от одного из них она имела детей. Скрибония, которая была старше Августа, вскоре поняла, что ее муж был любвеобильным человеком и едва ли говорил правду, что оставил невинной свою первую жену.
Светоний на этот счет сообщает, что он жил с чужими женами, «чтобы через женщин легче выведывать замыслы противника». То же самое делал и его приемный отец, сладострастный Цезарь. Но не только расчет двигал его в женские объятья. Антоний позже, отвечая на упреки Августа в связи с Клеопатрой, писал ему, что и он, «божественный юноша», не безгрешен. Напоминал, как у всех на глазах он увел с пира жену одного консуляра, «а потом привел обратно, растрепанную и красную до ушей», а также говорит о том, что «его друзья подыскивали ему любовниц, раздевая и оглядывая взрослых девушек и матерей семейств, словно рабынь у работорговца Торания». Поэтому Скрибония, понятное дело, ревновала и устраивала ему скандалы. А сам он говорил, что «устал от ее дурного нрава».
Он, несомненно, тяготился этим браком и подумывал о разводе еще и потому, что желаемых политических результатов этот брак не принес. Секст Помпей не пошел с ним на сближение в период Перузийской войны, предпочитая иметь дело с Антонием. Хотя перемирие с морским разбойником все-таки состоялось. На молодого Помпея давили в первую очередь родственники (жена, мать, тесть), а также сбежавшие к нему от террора патрицианские семьи, которым не терпелось возвратиться в Рим и вновь обрести былые привилегии. А его военачальники советовали ему не вступать в соглашение с триумвирами. Зачем? Они непобедимы на морских просторах, у них есть свое практически независимое государство Сицилия, они не страдают, как жители Рима, от голода и т. д. Секст Помпей долго колебался, прежде чем решился на встречу с Антонием и Октавианом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
