Оруэлл упоминает, что государственная идеология Остазии в переводе с китайского специалистами Министерства Правды называется «культ смерти». Это точно не отсылка к коммунизму. Я предположу, что это отсылка к бусидо. «Путь воина ведет к смерти» и все такое.
Кто хочет еще больше реалистичности, невзирая на заявленные стили «социальная фантастика», «антиутопия» и «лютая бешеная клюква», пусть тут же на АТ почитает попаданцев-прогрессоров, бояр-аниме и реал-РПГ, а потом возвращается в наш пост-1984 1988 год.
Сцена после титров.
Перед Степановым сидели режиссер Якин и Аллочка. Девушка с трудом сдерживала слезы. Режиссер выглядел спокойным и даже улыбался.
— Итак, девушка в черно-белом, мужчина со шрамом и двое их спутников, которых мы не помним, это банда? — уточнил Якин, продолжая начатую беседу.
— Совершенно верно.
— И нет никаких проб в новый состав Аббы, никакой племянницы Ульвеуса, никакого клипа?
— Именно так.
Аллочка всхлипнула.
— Тогда как вы через неделю объясните, откуда пошла мода на стиль «шарлатанки»? — Якин торжествующе посмотрел на майора.
— Что в этом стиле такого особенного? — искренне удивился Степанов.
— Вы еще спрашиваете! Во-первых, сочетание черного и белого всегда было официальным стилем, а не хулиганским. Во-вторых, черное белье под просвечивающей верхней одеждой. В-третьих, открытый живот. В-четвертых, широкая юбка выше резинок чулок. В-пятых, косынка в модернистском нонконформистском ансамбле. Косынка всегда считалась консервативно-деревенским головным убором. В-шестых, темный вечерний макияж днем.
— Думаете, пойдет мода? — спросил Степанов. Он об этом совершенно не задумывался. Абсолютно не до того.
— Я не знаю, станет ли этот стиль именно модой, но незамеченным он не останется. Вы помните, что съемки происходили перед французской группой? Беретесь выловить всех этих туристов и отобрать у них фотоаппараты и видеокамеры? «Видео две тысячи» — дорогая игрушка, а там я видел две таких. Не говоря уже о фотоаппаратах, которые вообще у каждого. Я не удивлюсь, если какие-то кадры уже лежат на столе у верстальщика «Элле» или «Мари Клэр».
— Вы уверены?
— Нет. Но что вы прикажете мне говорить, если через неделю мне позвонит Джанфранко Ферре и попросит показать девушку с фотографии? Наши западные коллеги очень трепетно относятся к авторским правам. Мне сказать, что это не актриса, а анархистка, которая в компании с любовником угнала катер и устроила стрельбу в центре города?
— Думаете, Вам позвонят?
— Не Вам же. Мое имя там сто раз звучало, мы с Аллой попадали в кадр, я давал автографы.
— Ваши предложения? — Степанов всегда прислушивался к мнению профильных специалистов.
— Поддержать легенду. Снять этот клип с этими цыганами, этим медведем и этим катером. Только с Аллой в амплуа шарлатанки.
Алла перестала плакать и повернулась к Якину.
— Но Алла определенно не та девушка, которая может быть на тех снимках у французов, — сказал Степанов.
— Алла спела несколько дублей дуэтом с шарлатанкой и не могла не попасть в кадр. Мы скажем, что мы делали пробные съемки с дублершей. Костя подтвердит. Тем более, кто разберет на фото к статье в журнале, та или не та девушка в таком костюме и с таким макияжем?
— Рост, плечи.
— Для хорошего костюмера и хорошего оператора не проблема.
— Хорошо. Насколько быстро Вы можете снять клип?
— Сегодня позвоню парням с Мосфильма, завтра они будут здесь, — Якин прищурился, — Двое суток на подготовку нормального, а не кустарного костюма, сценария, места для съемок. Двое суток на съемки. Алла завтра начнет репетировать, и за пять дней мы запишем песню в хорошей студии. Не знаю, пока в какой, но найдем. Двое, лучше трое суток на монтаж на Мосфильме.
— Вы должны успеть, чтобы попасть в «Утреннюю почту» через две, максимум три недели.
Воскресную «Утреннюю почту» по Первой Программе смотрело больше половины русской аудитории телевидения. Алла ахнула.
— Успеть за две недели мы можем, но я не уверен, что они возьмут. Вдруг у них уже смонтирована программа, — сказал Якин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мы попросим. Возьмут. Прикиньте хронометраж пораньше и сразу скажите мне.
— Знаете, музыкальная редакция это свой узкий круг, и я не хотел бы с ними ссориться, чтобы ради меня на них давили.
— Не знаю, как у вас в столицах, а в Сибири многие вопросы решаются на уровне дружеских горизонтальных связей.
— У нас так же.
— Музыкальная редакция вам с Аллой еще спасибо скажет, что у них появился повод подружиться с ГРУ. Сегодня они нам эфир, завтра мы им пиротехнику, массовку, вертолет для съемок.
Алла сидела с широко открытыми глазами. Элле? Джанфранко Ферре? Утренняя почта?
Якин подал ей руку, она молча встала со стула.
— До свидания, товарищ майор.
— До свидания, Федор Карпович.
— Обожаю уверенных в себе состоявшихся мужчин, — искренне сказала Алла, едва за ними закрылась дверь кабинета.
— Так же обожаешь, как та шарлатанка? — улыбнулся Якин.
— Даже больше. Поехали в гостиницу.
