Без двадцати пять утра мы с напарником, закинув вещи и оружие в УАЗ, поставили пулемет с присоединенной коробкой-«соткой» на вертлюгу и выехали в сторону гаража, перед которым уже формировалась колонна. Вернее – ее сторожевая часть. Отправить сразу четыре десятка грузовиков Ханкала себе позволить не могла, поэтому «КамАЗы»-«шаланды» дожидались нас на автобазе в Моздоке. А вот выделенные на их охрану шесть БТР-80, четыре «Урала», с установленными в кузовах ЗУ-23, и два УАЗа, один – «Хантер» старшего колонны, а второй – наш, собирали и заправляли горючим именно здесь. Пользуясь занятостью Степаныча, которого буквально рвали на части все и сразу, я слегка «наехал» на молоденького младшего сержанта-заправщика, и тот безропотно залил мне бензином помимо полного бака еще и все четыре запасные канистры. Понимаю, нехорошо, но: хочешь жить – умей вертеться. Именно в этот момент меня и отловил невесть откуда взявшийся Костылев. Неодобрительно покачав головой на мое наглое самоуправство, он только вздохнул и вручил мне тонкий незапечатанный бумажный конверт.
– Это ваши с Толей командировочные предписания. Зарегистрируете в Ростове в Управлении общественного порядка СБ, оригиналы останутся у них в кадрах, копии всегда надо будет носить с собой вместе с удостоверением, на случай проверки комендантским патрулем. Да, с колонной вы идете только до самого Ростова-на-Дону. В городе разделитесь: колонна пойдет на Военвед[117], а вы – сразу в СБ на Большую Садовую. Толя, думаю, адрес знает.
– Знаю, – соглашается напарник. – Недалеко от перекрестка с Буденновским, ну, где центральный универмаг. И железнодорожный вокзал рядышком.
– Ну, если знаешь, тогда счастливого пути вам, парни! Шифротелеграмму по вам мы в Ростовское управление СБ уже отправили, так что тамошний начальник, генерал-майор Стеценко, и его зам по спецподразделениям, полковник Григорьев, о вас в курсе. Так что не переживайте, вас там и встретят, и определят.
Ровно в пять, взрыкивая дизелями БТРов и «Уралов», воняя выхлопом и непрогоревшей соляркой, мы трогаемся в путь. Толя, надевший мой бронежилет и «Алтын», сразу же после того, как наш УАЗ проходит сквозь ворота КПП, встает к пулемету. Да, колонна у нас «зубастая» и поживиться в ней явно нечем, скорее – связавшись с нею, можно огрести немало проблем, но я слишком хорошо помню, какие сюрпризы могут преподнести Мертвые Земли. Но вокруг все спокойно. То ли непримиримые решили сегодня обойти эти края стороной, то ли действительно не рискнули связываться с такой силой. Когда колонна поравнялась с местом гибели экипажа дорожной стражи на окраине Алпатово, я надавливаю ладонью на клаксон и долго его не отпускаю. Ко мне почти сразу же присоединяются все остальные водители. Спите спокойно, братишки, мы помним о вас и будем за вас мстить!
А вот КПП «Ищерское» почти не изменился. Разве что проволочные заграждения, уходящие вдаль в обе стороны от него, стали гуще и выше да сеть траншей вокруг двухэтажного здания блокпоста выглядит не канавками для водостока, а полноценными оборонительными сооружениями. Ну, и конечно, люди. Никаких сонных лиц, никаких неторопливо-вальяжных движений. Парни теперь тут служат резкие и явно матерые, не раз в бою бывавшие. Плакат с Медведевым до этих времен, разумеется, не дожил, а вот непонятный парус-звезда так и стоит на прежнем месте. Правда, надпись на нем теперь другая – «Терской фронт». Еще одно отличие от прежних времен я увидел, проехав еще километр: там, слева от трассы, в окружении мощных бетонных капониров расположилась как минимум батарея 120-миллиметровых «Саней»[118]. А что? Все по уму, местность перед КПП наверняка давно поделена на сектора и пристреляна, и тот псих, что решится штурмовать «Ищерское» со стороны Мертвых Земель, очень быстро полетит мелкими фрагментами в разные стороны. «Сани» – штука серьезная, если работает батарея с опытным расчетом – шансов у противника практически нет.
И пригороды Моздока, до которых мы доехали уже часам к девяти утра, изменились мало. Уцелели даже две непонятно что символизирующие гипсовые статуи на повороте в Веселое: то ли комсомолец с комсомолкой, то ли молодые колхозник и колхозница, все такие же идиотско-жизнерадостные, разве что облупились совсем и теперь не грязно-белые, а просто серые. Наша колонна, объехав по окраинам Троицкое, проскакивает через железнодорожный переезд и еще через несколько минут выезжает на заставленный грузовиками «пятак» перед ЦОУ[119]. Как же все знакомо, мама дорогая! Даже кафешка «Встреча» стоит на том же месте. С трудом подавляю в себе желание пойти и поискать там, на стене, слева и выше дверного косяка, свой «червонец»[120].
Разумеется, не обошлось без столь привычной в армии неразберихи и бардака: нас ждали несколько позже, еще не все «КамАЗы» были заправлены, не на все были выданы номера…
– Номера? Погоди, какие номера? – буквально ловлю за рукав я пролетавшего мимо майора, руководившего всем этим бедламом на колесах.
– А вы не в курсе? Вот, мля… – далее майор выдает такую витиеватую и заковыристую конструкцию, что даже я заслушался, чего уж говорить о Толике.
– На территории Терского фронта автомобильные номера не ввели пока, не до того, – пускается в объяснения майор-матерщинник. – А вот на всей остальной территории Югороссии номерные знаки на машине – обязательны. Вот и выдаем всем выезжающим с фронта временные. Гражданские за ними в отделы СБ ходят, получают. А военным – прямо тут.
– Ну, тогда и нам выдай, коли уж мы тебя поймали! – смеюсь я.
– Да без проблем, – майор вытаскивает из солидных размеров брезентовой сумки на боку пару черных номерных знаков, связанных между собой бечевкой, на которых белым шрифтом нанесен номер: «11–16 ТФ».
– Так, кто из вас хозяин машины? Командировочное предписание свое гони!
Взяв в руки мое предписание и достав из кармана ручку, майор некоторое время с сомнением оглядывает мой тюнингованный до неузнаваемости внедорожник, видимо, пытаясь определить его изначальную модель. Потом, махнув рукой на это бесполезное занятие, прямо на капоте УАЗа вписывает в графу «Автотранспортное средство»: УАЗ-вездеход, гос. номер «11–16 ТФ».
– Когда возвращаться будете, снова к нам заезжайте – сдадите, – сообщает майор мне, перенося данные из моего удостоверения в толстенный гроссбух, вытащенный из недр все той же сумки, и исчезает в клубах пыли и выхлопных газов.
– Интересно, Миш, тут весь этот бардак надолго? – задумчиво обращается ко мне Толя.
– Думаешь, успеем ли до банка? Считаю – вполне! Опять же банк тут, если я все правильно помню, должен быть минутах в пяти езды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
