плохо?
Черт, не сообразила, что мой сморщенный нос Алекс истолкует по-своему.
– В тот день я узнала, что ты Охотник.
– Но ты же не бросила меня сразу. Значит, что-то…
– Значит, что я эгоистка. – Пришлось перебить мне. – Хотела урвать кусочек счастья после всего, что пришлось пережить. Прости, пожалуйста.
– Саяна, ты хочешь извиниться, что сделала меня таким счастливым? – он накрыл мою ладонь своей и так посмотрел, что я отвела взгляд, чувствуя, как внутри зашевелились сомнения.
Неужели в душе зреет готовность вновь бегать по граблям? Вот сейчас самое время!
Надо взять себя в руки. Сосредоточиться на чем-то другом. Например, на том, что из «Мажестика» выбегают Горан, Сеня и еще несколько санклитов.
– Ах ты, гад! – мисс Хайд подскочила, подхлестнутая завопившими вибриссами, и бросилась к выходу.
– Саяна! – Алекс нагнал меня, когда я уже юркнула в свой «Пежо». – Что случилось?
– Некогда! – отмахнулась я, заводя машину.
Уверена, что они рванули брать Наринэ!
– Одну не пущу! – Охотник сел на пассажирское сиденье.
– Тебя там только не хватало! – вырвалось у меня, но времени спорить не было.
«Пыжик» резво рванул вслед за черными джипами санклитов.
– Вы бы еще сигналки нацепили! – чертыхнулась мисс Хайд, перестраиваясь в другой ряд.
Наринэ далеко не дура! Увидит этот «кортеж» – сбежит.
Плюнув на все правила, я достала смартфон и рявкнула:
– Драган, какого… ты творишь?!
– Родная, мы разберемся.
– Тебя, смотрю, жизнь ничему не учит? Говори адрес!
– Саяна!
– Я его все равно узнаю! Но не дай бог, не от тебя!
– Хорошо. – Он продиктовал адрес. – Жизнь моя, позволь нам…
– Пошел ты! – я отключилась. – Алекс, там планшет сзади. Надо расположение дома посмотреть.
Под чутким руководством моего «штурмана» мне удалось подъехать к соседнему дому со стороны дворов. Повинуясь вибриссам, я подняла голову, выйдя из машины – как раз в тот момент, чтобы увидеть Наринэ на крыше.
– Не баба, а спец-агент! – гневно прошипела я, вдарив кулаком по крыше ни в чем не повинного «Пыжика». – Опять упустили!
– Нужно догнать? – спросил Алекс, подойдя ко мне.
– Очень!
– Значит, догоним. – Он подошел к красной двери и всмотрелся в домофон.
Манипуляции с отполированными до блеска кнопками результата не принесли.
– Старею, – Охотник вздохнул и просто с силой рванул железную дверь на себя, распахнув ее настежь.
– Да ты вандал, оказывается! – я хмыкнула, проходя за ним в подъезд. Ах, да, таки парадное.
Взлетев по лестнице, на верхнем этаже мы уперлись в решетку с замком.
– Черт! – чтобы спустить пар, мне пришлось пнуть ее ногой.– Спокойно. Шпильки есть?
– Держи. – Я вынула их из пучка и протянула ему. Волосы рассыпались по плечам. – Действуй, медвежатник!
Он отвел взгляд и через минуту и это препятствие было устранено.
Подсвечивая себе сотовыми, мы пошли по чердаку.
– Ага, вот оно! – Охотник указал на свет вдалеке. – Окно!
Песок с пылью заклубились под нашими ногами, искорками вспыхивая в солнечных лучах, льющихся в тьму чердака. Я осторожно ступила на хлипкие на вид досочки, чувствуя себя канарейкой на жердочке, и, балансируя, дошла до окна. Алекс уже вылез через него наружу и протягивал руку.
Я выбралась на двускатную крышу. Ветер сразу же толкнул меня в грудь упругим кулаком, словно хотел загнать обратно – на земле он почти не чувствовался, а здесь ему было где разгуляться.
Низкое небо набрякшими веками хмуро висело над головой, грозя заразить все вокруг своим пессимизмом. Но откуда-то сбоку неизвестно каким чудом пробравшееся солнце, создавая потрясающий контраст, заставляло мирные персиковые, мечтательно-кремовые и скучно-серые стены домов расцветать яркими вспышками закатных оттенков, как бессовестный спойлер грядущего ежевечернего представления - заката.
Заглядевшись, я сделала шаг и споткнулась.
– Осторожно! – Алекс подхватил меня.
– Это ты будь осторожнее. Я-то санклит, а ты… – Слова замерли на языке.
– Все равно идем осторожно, лучше по стыкам – крыша довольно скользкая, провода не трогаем, они под напряжением.
– Откуда такие познания? – я двинулась за ним, едва успевая. – Помедленнее, паркуровец питерский!
– Руфер уж тогда. – Он вновь протянул руку, помогая перебраться через провода.
– Хрен редьки не слаще. – Наклон крыши стал еще круче, пришлось цепляться руками за выступы жестяных листов, горячих из-за прокалившего их за день солнца.
– И лучше не говори при местных Питер – станешь их заклятым врагом! Только Петербург!
– Вон она! – разогнувшись, чтобы минутку передохнуть, вскрикнула я, увидев, как вдалеке Наринэ идет по крыше.
– Похоже, у нас с ней была похожая юность. – Пробормотал Охотник.
– Уйдет ведь!
– Куда она денется, догоним. Знал таких девок, на всю голову уроненных, но чтобы так!
– Идем уже! – мисс Хайд рванулась вперед.
Ноги соскользнули, руки не удержались, и мне едва не пришлось слететь с крыши под ноги спешащим по своим делам прохожим.
Но Алекс перепрыгнул с противоположного ската, и вместо грязного асфальта я угодила в его объятия.
– Осторожнее, малышка! – пробормотал он, крепко прижимая меня к себе.
– Спасибо, – я глянула через плечо вниз, вздрогнула и отстранилась. Охотник стоял на узкой кромке остатков заграждения, держась пальцами одной руки за шов между листами жести. – Пойдем уже, человек-паук!
Мы перебрались на соседний скат. Разнокалиберные пятнышки ржавчины здесь покрывали всю крышу, словно осень, раскрашивая деревья в свои излюбленные оттенки, в порыве вдохновения взмахнула огромной кистью и обрызгала все вокруг.
Крыша была покрыта густой сетью проводов – от толстенных черных до тонюсеньких серых. Пробираться через это минное поле, в любой момент ожидая получить удар током, не доставляло удовольствия. Поэтому, когда Алекс вывел нас к чистому участку, куда выходили окна, я облегченно выдохнула.
– У нее одна дорога – вот туда. – Он прочертил пальцем дугу, указав на округлую крышу вдалеке. – А у нас есть короткий путь.
Мы прошли к небольшому парапету, напоминающему длинный строй из кеглей. Охотник нырнул под зеленую пластиковую сетку и издал торжествующий крик.
– Тут он еще, родной! Саяна, лезь ко мне.
– Вождь краснокожих, вашу мать. – Побурчала я, забираясь в очередную кроличью нору.
– Вот он! – гордый собой Алекс указал на небольшую дыру. – Этот переход еще со старших классов школы
