class="p">– Да не умею я ничего такого. Давным-давно в какой-то спортивной программе видела и вот сейчас повторила.
– Все равно покажи, – настоял он.
Минут десять мы изображали из себя боксеров. Я по памяти показывала ему стойки, положение рук и варианты ударов.
Потом все-таки открыли дверь, решив не ночевать в холле.
За дверью оказалось помещение с серыми шкафами вдоль стен. Очень напоминающие кухонные: полки сверху, тумбы снизу. Парой столов и табуретами похожими на барные стулья.
Около одной стены стояли две «стеклянные» трубы заполненные наполовину прозрачной жидкостью.
– А вот и кухня, – хмыкнула я, – смотри, похоже, кран.
С одного из верхних шкафов свисал конус, похожий на воронку. Под ним кружок величиной с большую тарелку из, уже очень хорошо знакомого, темного стекла.
Ян протянул руку к белому квадратику рядом с конусом.
– Стой! – я кинулась к нему, но остановить не успела, – струя воды полилась на «тарелку» и та зашипела моментально превращая её в пар.
Ян торопливо и испуганно приложил пальцы к темному квадрату. Вода прекратила течь.
– Думаю, теперь нам есть на чем кипятить воду, – выдохнула я, отмахиваясь от повисшего в воздухе пара, – может, не будешь вот так сразу, пальцами тыкать куда попало? А то взорвемся еще.
Ян провел рукой над «тарелкой»
– От нее не идет тепло. Такое ощущение, что она холодная.
– Только руками не проверяй, – попросила я, – еще не хватало тебя от ожогов лечить. Может эта штука начинает нагреваться когда на нее вода попадает. Или если на нее что-то поставить.
– Давай попробуем, – оживился Ян, – доставай кружку и фляжку, заодно и поесть приготовим.
Опыт удался. Вода в котелке поставленная на «кружок» закипала почти моментально.
– Похоже, мы с тобой раскалываем орехи большой королевской печатью, – вынесла я оценку нашим действиям.
– Похоже что так, – Ян оглядывался рассматривая окружающее пространство.
Готовить похлебку на «тарелке» было неудобно. Она быстро перегревалась, сильно кипела и приходилось время от времени снимать котелок, чтоб не получить угольки вместо каши.
Мы переглядывались и глотали слюнки, ожидая, пока приготовится еда.
– А у тебя дома так же? – спросил Ян.
– Дома электроплита и нагрев у нее регулируется, – проворчала я снимая котелок на стол, – включил, поставил, забыл. Звоночек звякнул, значит, можно идти есть.
Я разложила похлебку по чашкам и вздохнула.
– Полцарства за свежие овощи.
– Где же их взять по весне, – откликнулся Ян, – только ждать пока вырастут. Инь, – он выдержал паузу, – а если там и дальше по коридору каюты и все?
Я понимала к чему он клонит и потому спросила прямо.
– Ты очень хочешь, чтоб я осталась?
Ян нервно постучал пальцами по столу.
– Ты ведь знаешь, что да. Очень хочу.
– Ян, ты вернул себе горга, значит сможешь вернуться к своим. Будешь снова в стае.
Он задумчиво покачал головой
– Инь, я думаю, что не смогу вернуться туда, во-первых прецедентов не было, что изгнанный возвращался. Во-вторых, – он потер лоб, – если я вернусь, то попаду под горячую руку отцу, а он не переминет воспользоваться ситуацией в своих интересах или интересах Росакара. А я хочу решать сам. Жениться на тебе, уже официально, и дом хочу, и детей с тобой, – я открыла было рот, чтобы возразить, но Ян жестом не дал мне ничего сказать, – я знаю, что ты скажешь: что у людей жизнь короче, и что ты другая. Я вижу насколько ты другая, и не всегда понимаю даже то, что ты говоришь, но отказаться от тебя, – он закрыл глаза, – но отказаться от тебя я не могу.
Я грела руки о кружку с отваром, и раздумывала, могу ли я доверять ему настолько, чтоб остаться тут?
Полной уверенности не было, мужчины, увы, во все времена не отличались постоянством, и сегодня он обещает свернуть горы, а завтра, даже при наличии энного количества детей пожимает плечами и исчезает в туманной дали, забыв и про горы, и про огромную любовь, и про все остальное.
К тому же, свела нас весьма критическая ситуация и то время пока мы были вместе, над ним висела, постоянной угрозой, перспектива умереть. Теперь все изменилось, и нам тоже придется меняться соответственно ситуации, хотим мы того или нет.
Сомнения вещь нехорошая, но иногда необходимая, для объективного восприятия реальности.
Похлебка нетронутой стояла на столе. Я пододвинула к нему чашку.
– Мне надо все обдумать и взвесить, как ты понимаешь, по факту мне придется отказаться от всей моей прежней жизни там.
На самом деле больше похоже на тупик, останусь здесь, никогда не увижу родителей, семью. Уйду на Землю, потеряю Яна, приобрету комфорт. Однако есть одно большое «но» : не факт, что я вернусь хотя бы в свое время. Это однозначно не в мою пользу.
– Инь, – он взялся за ложку, – если там, в конце коридора, ничего нет, останься.
– А если есть? – я отпила теплого отвара из кружки.
Он поднял на меня тяжелый взгляд, слова явно давались ему очень нелегко.
– Тогда, наверное, я смирюсь с твоим решением.
Из телефона доносилась негромкая мелодия второго ноктюрна Шопена.
Я тоже взялась за ложку, попробовала, скривилась.
– Ян! Несоленое же!
– И правда, – он удивленно посмотрел на миску, – я и не заметил.
Я достала из мешка с продуктами соль.
– Знаешь, как у нас говорят? Утро вечера мудренее, – я протянула ему солонку.
Он поджав губы покачал головой.
– Для тебя ничего не значит, то что мы были вместе? – он горько улыбнулся и нервно взъерошил пятерней волосы, – я себя ощущаю на месте моих женщин, это они задавали такие вопросы, а сейчас, вдруг, такие вопросы задаю я.
Он сжал кулак так, что ложка, которую он держал, согнулась.
Я прикусила губу и положила руку поверх его пальцев. Они дрожали.
– Ян…
– Я даже не знаю, что делать. В обращении с женами есть правила, в обращении с любовницами, тоже есть правила, а ты оказываешься вне всяких правил. А я настолько не хочу тебя отпускать, что готов схватить в охапку и унести отсюда как можно дальше.
– Ты все-таки хочешь чтобы я приняла решение прямо сейчас, – я укоризненно покачала головой.
– Да, иначе прямо тут с ума сойду, – кивнул он.
– Это нечестно, – возразила я, – разве я требовала от тебя что-то? Ты сейчас ставишь мне ультиматум уговаривая остаться. Не дав ни единого шанса на возвращение домой. Ян. Разве это честно, вот так манипулировать любовью?
Он молча выбрался из-за стола и взял рюкзак. Я снова взяла в руки кружку отвар уже остыл и пальцы не согревались, а пожалуй, охлаждались. На Яна я не смотрела, и
