Таким образом, Артем как глава Совнаркома получил формальный мандат на ведение екатеринославских переговоров с Цикукой о военном союзе, но не о вхождении Донецкой республики в состав советской Украины как государственного образования, на чем прямо и косвенно настаивал Скрыпник. Артем направился в Екатеринослав фактически сразу из Москвы, где он участвовал в заседании ЦК РКП(б). Как мы видели, отправлялся он на «совещание представителей республик Юга России», а попал на… II съезд Советов Украины.
Можно только догадываться о том, что творилось за кулисами ожесточенных переговоров об условиях вхождения Донецкой республики в состав Украины и союза южнороссийских республик. Позиция советского руководства стала более понятной после обнародования в 1960 г. полного текста послания Ленина в адрес Серго Орджоникидзе от 14 марта 1918 года (во многих источниках, особенно в Интернете, почему — то это письмо ошибочно датируется 1 марта, а то и февралем, что создает почву для различных манипуляций по поводу якобы изначально негативного отношения Ленина к ДКР). Это письмо, вошедшее в итоге в Полное собрание сочинений Ленина, хорошо известно и освещено в современной исторической литературе.
Ленин призывал своего представителя на Юге: «Очень прошу Вас обратить серьезное внимание на Крым и Донецкий бассейн в смысле создания единого боевого фронта против нашествия с Запада… Что касается Донецкой республики, передайте товарищам Васильченко, Жакову и другим, что как бы они не ухитрялись выделить из Украины свою область, она, судя по географии Винниченко, все равно будет включена в Украину, и немцы будут ее завоевывать. Ввиду этого совершенно нелепо со стороны Донецкой республики отказываться от единого с остальной Украиной фронта обороны. Межлаук был в Питере, и он согласился признать Донецкий бассейн автономной частью Украины; Артем тоже согласен с этим; поэтому упорство нескольких товарищей из Донецкого бассейна походит на ничем не объяснимый и вредный каприз, совершенно недопустимый в нашей партийной среде. Втолкуйте все это, тов. Серго, крымско — донецким товарищам и добейтесь создания единого фронта обороны»[885].
Данное письмо на протяжении нескольких десятилетий является предметом различных споров, пересудов и манипуляций. Это облегчается тем, что различные пункты сего послания гласят о разных формах объединения, в принципе не противоречащих друг другу. С одной стороны, вождь большевистской революции требует от Донецкой республики создать единый «с остальной Украиной» оборонительный союз, что не противоречило позиции руководства ДКР. С другой, звучит довольно неоднозначная фраза о якобы имевшем место быть согласии наркома ДКР Межлаука на признание ДКР «автономной частью
Украины», с чем якобы согласился Артем. Трудно сказать, какой из визитов Межлаука и Артема в Петроград имеет в виду автор письма. Судя по воспоминаниям самого Межлаука, этот вопрос обсуждался им с центральным руководством партии большевиков во время III Всероссийского съезда Советов еще в январе 1918 года. И единственный из руководства партии, кто обсуждал этот вопрос с Межлауком, был не Ленин, а Сталин, который с самого начала был критически настроен к идее создания ДКР[886].
Официальные хроникеры жизни Ленина утверждают, что он встречался в Петрограде с Артемом и Межлауком в марте, не позднее 10–го числа (так как 10 марта Ленин уже выехал в Москву вместе с советским правительством). Биографы вождя уверяют, что Ленин побеседовал с гостями «о признании Донецко-Криворожской Республики автономной частью Украинской Советской Республики и создании единого боевого фронта Советских республик Юга России против нашествия австро — германских оккупантов»[887]. Однако данное утверждение явно базируется на упомянутом письме — просто авторы биографии Ленина сопоставили дату его отъезда из Петрограда с фразой о беседах с Межлауком и Артемом именно в Питере. Советские же историки уже не могли поставить под сомнение «факт», который был утвержден каноническим жизнеописанием классика, а потому повсеместно тиражировали известие о приеме Лениным наркомов ДКР и теме их беседы.
Анализ же процитированного письма Ленина свидетельствует о том, что его автором на самом деле был… Сталин. Практически весь документ написан рукой будущего «вождя всех народов». Ленин же собственноручно добавил лишь дату, подпись и несколько последних строк о необходимости «архиосторожно» относиться к расходованию средств, выделяемых на оборону[888]. Изначально скептическое отношение Сталина к Донецкой республике нашло отражение и в этом послании. Любопытны при этом ссылки на мнение Артема, в данное время уже находившегося в Москве и 15 марта участвовавшего в заседании ЦК РКП(б), которое, в частности, обсуждало вопрос отношений Донецкой республики с Украиной.
Судя по всему, выяснение этих отношений было довольно бурным, хотя аргументы сторон в протоколах и не были отражены. Со стороны советской Украины с правами совещательного голоса в мероприятии участвовали Затонский и Шахрай, прибывшие в Москву для участия в IV Всероссийском съезде Советов. Артем же на заседании ЦК оказался в одиночестве — особенно учитывая тот факт, что мнение Ленина — Сталина уже получило свое оформление за день до этого. То есть лидера ДКР, по сути, поставили перед фактом необходимости объединяться с Украиной, как и перед известием о том, что уже через два дня в Екатеринославе должно состояться не просто совещание республик Юга России, а II Всеукраинский съезд Советов. Решение ЦК гласило:
«На созванный украинский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов должны поехать товарищи со всей Украины, в том числе и из Донецкого бассейна. На съезде необходимо создать одно правительство для всей Украины. Всем партийным работникам вменяется в обязанность работать совместно по образованию единого фронта обороны. Донецкий бассейн рассматривается как часть Украины. При подходе немцев к угольному району уголь и рабочих вывозить, рудники заливать водой. О Крымской республике решено отложить объявить ее независимой. Представителем ЦК на Украине является т. Серго»[889].
Вот таким довольно — таки бессвязным текстом определялась судьба Донецкой республики без учета мнения не только ее жителей, но и ее политических элит. «По существу, — пишет Фридгут, — это был предвестник гибели Донбасской республики»[890].
Стоит обратить особое внимание на тот факт, что еще за день до означенного заседания ЦК, то есть 14 марта, ни в Харькове, ни в Москве, ни тем более в Донбассе и речи не было о Всеукраинском съезде Советов, который начал свою работу 17 марта в Екатеринославе. Информационное сообщение о том, что такой съезд начинает работу 15 марта, издевательски было опубликовано в Екатеринославе лишь за день до начала мероприятия[891]. Это значит, что в Донецкой республике никто не проводил выборов на этот съезд, не уполномочивал своих делегатов на какие бы то ни было судьбоносные решения. Не сохранилось никаких документальных подтверждений, что на этот съезд от Харькова кто — то кого — то официально делегировал. От ДКР на нем присутствовал лишь Артем, который, как было сказано выше, посылался обкомом Донкривбасса в Екатеринослав исключительно для обсуждения мероприятий по организации совместной обороны.
Если уж I Всеукраинский съезд Советов всегда вызывал сомнения в своей легитимности после переезда в Харьков, то можно однозначно утверждать, что спешно созванный из никому не известных делегатов II съезд не имел абсолютно никаких признаков легитимности. Согласно официальным советским источникам, на съезде присутствовали 964 делегата, из которых большевики не составляли и половины (428 человек). Причем представителей Екатеринославской губернии на съезде оказалось 582 человека, то есть более 60 %! Вообще не было представителей Киевской, Черниговской, Волынской губерний, то есть собственно Украины. При этом, вроде бы представляя в основном пролетарские регионы, «съезд в большинстве был крестьянский», как вспоминал Антонов — Овсеенко, выступавший на нем. Антонов, кстати, поражался, что потом нигде на фронтах не встречал никого из делегатов данного собрания. Это лишний раз подтверждает довольно случайный подбор участников мероприятия[892].
Известно, что этот съезд избрал новый состав ЦИК Украины, председателем которого стал В. Затонский, главой же правительства (Народного секретариата) и народным секретарем внешних дел был избран Н. Скрыпник. Помимо резолюций общего характера («О политическом моменте», «Об организации военной силы», «О социализации земли»), в которых содержались громкие фразы о необходимости борьбы против немецкой оккупации и от имени «украинского трудового народа» выражалась готовность защитить революцию, была принята резолюция «О государственном устройстве», на которую любят ссылаться многие украинские историки, не приводя при этом полного текста резолюции. Некоторые сборники документов, показывая декларативные, особо ничего не значащие резолюции съезда, по какой — то странной случайности «упускают» эту принципиальную резолюцию[893]. При этом безапелляционно утверждается: резолюция якобы «предусматривала, что Донецко-Криворожская республика должна входить в состав советской Украины»[894].
