Дерек воспринимал все гораздо более лично, чем я. Наша плохая кровь тоже ушла довольно далеко назад; вплоть до начала моего первого года обучения, когда я обнаружил, как легко он раздражался на льду. Кроме того, он был очень зол после того, как прошлой весной я выгнал его из этой игры.
Я не хотел сразу вдаваться в подробности, поэтому предпринял наполовину попытку завести разговор о хоккее и погоде, пока мы ждали, когда принесут наши напитки. Было больно. Я и в лучшие времена не был поклонником светских бесед, не говоря уже о тех случаях, когда человек напротив меня открыто ненавидел меня до глубины души.
Мой ограниченный запас терпения быстро иссяк.
— Что происходит с твоими родителями? — Я положил руки на стол и наклонился ближе.
Дерек нахмурился.
— Что ты имеешь в виду?
— Ситуация с домом и деньгами, — сказал я. — Твоя сестра была довольно расплывчата со мной. Насколько плохо?
— Ну… это не здорово.
Наш официант вернулся, поставил две картонные подставки и поставил сверху пиво, прежде чем снова уйти.
— Говори.
Дерек посмотрел в свое пиво, колеблясь. — Я не хочу говорить тебе ничего такого, чего Бейли не хочет, чтобы ты знал.
— Все равно скажи. Может быть, я смогу помочь.
Он фыркнул.
— Что, у тебя есть денежное дерево?
Я не знаю, придурок. Учитывается ли солидный трастовый фонд? Христос. Он всегда был таким соленым или я был особенным?
— Может, и знаю, — сказал я. — Как плохо?
Выражение лица Дерека сменилось с явной враждебности на плохо скрываемое смущение. — Конкретно не знаю. Я просто знаю, что они отстали во всем. — Он пожал плечами, поднимая свой стакан. — Жить на один доход в течение шести месяцев будет достаточно.
Значит, ее отца недавно не уволили. Интересно, учитывая, что он был учителем, и это было в середине учебного года. Черт возьми, Джеймс. Почему она пыталась сохранить лицо передо мной?
— К тому же, они потратили все свои сбережения еще тогда, когда Бэйли… — Он спохватился.
Эм, что это сейчас?
— Когда Бейли что? — Я наклонилась над столом, раскинув локти, побуждая его.
Дерек смотрел на меня широко открытыми глазами, как вратарь, пойманный на линии приближающейся шайбы без щитков. Я предполагаю, что неспособность хорошо лгать была в семье. — Ничего. Неважно.
Я сделал глоток пива, притворяясь, что не обращаю внимания на эту штуку с Бейли. Хотя я, черт возьми, точно не был.
— Они в залоге?
Он покачал головой.
— Еще нет.
— Они просрочили платежи по кредиту?
— Ипотека просрочена. У них есть еще несколько недель до того, как дело будет конфисковано.
Другими словами, прямо перед Рождеством. Блядь.
У меня в животе поселилось дурное чувство. Я даже не хотел идти домой на Рождество, чтобы разобраться со своей семейной катастрофой. И все же это было все, чего хотела Бэйли, но мог и не получить.
— Так вот почему они продают дом.
— Да, они надеются продать их до того, как их примет банк, — сказал он.
Двойной трах. Я не был риэлтором, но даже я знал, что почти никто не покупает дома под Рождество. Особенно в разгар экономического спада.
— Могут ли они выйти из дефолта раньше срока? — Я спросил. — У них есть кто-нибудь, с кем они могут связаться за наличные?
Дерек вздохнул, избегая моего взгляда. — Возможно нет. Но они не возьмут вашу милостыню, если это то, чего ты пытаешься добиться.
— Возьмут ли они беспроцентный кредит?
— Сомневаюсь, — сказал он.
Он действительно сомневался в этом или просто не хотел, чтобы помощь исходила от меня?
— Они могли бы вернуть мне деньги, как только дом будет продан.
Предполагая, что он действительно был продан, и предполагая, что они могут позволить себе вернуть мне деньги, как только это произойдет. Надеюсь, они тоже не были под водой. Но я бы не предложил ничего, с чем не хотел бы расстаться навсегда.
Он осторожно посмотрел на меня, изучая меня глазами, которые были более темной и тусклой версией глаз Бейли — более карими, менее зелеными. Затем он слегка покачал головой, словно исключая это.
— Для ясности, — сказал я, — в отличие от твоего приятеля Моррисона, моя помощь не будет зависеть от условий. Я не хочу, чтобы Бэйли беспокоилась об этом. И я определенно не хочу, чтобы ее родители потеряли свой дом на Рождество.
Челюсти Дерека напряглись, вероятно, из-за удара Моррисона.
Я хотел спросить его, знал ли он о сообщениях, которые этот ублюдок отправлял его сестре. Или миллионы других ужасных вещей, которые он сделал с Бейли. Но на это уйдет вся ночь — и это было как раз то, о чем она мне говорила. Они были кончиком хоккейной клюшки.
— Би разозлилась бы на тебя за то, что ты говоришь об этом за ее спиной, — сказал он.
Он был прав, но альтернатива была хуже. Я надеялся, что Бейли согласится, по крайней мере, когда она простит меня. Она никогда раньше не злилась на меня по-настоящему, трудно было сказать.
— Позволь мне побеспокоиться об этом, — сказал я. — Сколько стоит ипотека, ты не знаешь?
— Около трех тысяч в месяц.
— Думаешь, пятнадцать штук помогут?
Его глаза расширились.
— Ты собираешься выписать чек на пятнадцать штук, как будто это ерунда?
Почему все думали, что Моррисон был единственным человеком в мире, у которого были наличные деньги? Потому что он постоянно тыкал им в лицо? Мы не все были безвкусными придурками. А пятнадцать тысяч долларов — это не такие уж большие деньги. В любом случае, в данном случае он был потрачен не зря.
— Поможет или нет? — Если бы это было так, возможно, они смогли бы продержаться и продать дом в новом году. — Или тебе нужно больше?
— Я имею в виду, да. Пятнадцать поможет. — Дерек переместил свой вес, явно чувствуя себя неловко от мысли принять это.
— Хорошо, — сказал я. — Посмотрим, сможешь ли ты заставить их взять его.
— Откуда я должен притворяться, что получил это?
— Скажем, ты одолжил его у друга. Или сорвать крупный куш в казино. — Я пожал плечами. — Скажи им, что ты выиграла чертов конкурс красоты. Мне все равно. Это вам решать.
У него действительно хватило наглости взглянуть на меня. Я посмотрел в ответ. Почему мы устроили ссору из-за этого?
— Какая здесь альтернатива? — Я сделал жест одной рукой. — Ну давай же.
В конце концов, он может застрелить меня, но я не смогу жить с собой, если не попытаюсь.
— Если ты собираешься помочь, я думаю, ты должен сказать Бейли, — сказал он. — Это правильно.
Во
