- Ну почему, одно другому не мешает. Влюбилась - это одна песня, и в ней, кстати сказать, у меня сомнений почти нет, я же видела, какими глазами Женя на него смотрела. А папашу посадить - это другая песня. Избавиться от него и жить своей жизнью, тратить деньги на наряды и развлечения и ни перед кем не отчитываться. Про конфискацию наша Женечка как-то ухитрилась не подумать. Вы только представьте, как надо было задолбать собственную дочь, чтобы она решилась на такое!
- Жуть какую-то ты рассказываешь, - поежился следователь. - Ну так что мы имеем с гуся? Дача заведомо ложных показаний - раз. Подстрекательство к вымогательству - два. Что еще за девицей Рубцовой?
- Да хватит, - улыбнулась Настя, - ей и этого-то много. Что с нее взять, девятнадцать лет, в голове одно детство со сказками и мультфильмами.
- А вот это ты, Настя Пална, не права, - строго возразил Зарубин. Девятнадцать лет - возраст солидный. Обманывать органы правопорядка и умышленно мешать им искать опасного убийцу - это очень плохо. А организовывать шантаж - это уж совсем. Тем более в корыстных целях. Вон пацаны в девятнадцать лет в Чечне гибнут, они, выходит, уже достаточно взрослые, чтобы воевать. И девочка Женя пусть отвечает по полной программе. Верно я говорю, Борис Витальевич? - обратился он к следователю.
- Верно, верно. Но в одном Настасья права, девочка ни о чем не подозревает, считает, что она самая умная и всех вокруг пальца обвела. Так пусть еще погуляет пару дней, насладится свободой без папы. Никуда она не денется. Вот с Рубцовым самые необходимые действия проведем, тогда и до нее очередь дойдет. Давайте бумаги-то раскладывать, дело стоит.
- Номер телефона и подпись "Виктор Иванович, ремонт телевизоров", - с тяжким вздохом раба, утомленного работой на плантациях, произнес Зарубин.
- Сюда...
* * *
- Девушка, давайте я вас пивом угощу.
Мордатый, плохо выбритый парень смотрел на Женю маленькими блестящими глазками. От него пахло табаком и перегаром, и Женя с трудом сдержалась, чтобы не отвернуться. Она сидела в баре, который попался ей на пути из одного магазина в другой.
- Спасибо, не нужно, - вежливо ответила она.
- А че не нужно-то? - удивился мордатый. - Давайте выпьем, познакомимся.
- Я не люблю пиво.
- А что вы любите? Водку, вино, коньяк?
- Я вообще не пью.
Мордатый прищурился, отодвинулся немного и презрительно посмотрел на нее.
- Так ты малолетка! А че сюда таскаешься?
Женя схватила со стола сумочку и пакеты с покупками и выскочила на улицу. Все идет не так, как она себе представляла! Где она, эта прекрасная взрослая жизнь? Где они, прекрасные принцы, молодые умные и красивые мужчины, которые начнут обращать на нее внимание, стоит только ей освободиться от отцовского контроля и купить себе модные дорогие вещи? Где все то, что обещано ей было в романах и фильмах? Никто не обращает на нее внимания, а знакомиться с ней пытается только быдло вроде этого мордатого.
Идя по улице, Женя пыталась рассмотреть себя в стекле каждой витрины. Стройная, с длинными черными волосами, свободно струящимися вдоль спины, с яркими большими глазами, в короткой кожаной юбке, открывающей красивые ноги, в обтягивающем топе из модной ткани, с широким золотым браслетом на руке и с толстой золотой цепью на шее, она казалась себе воплощением собственной мечты. День так славно начинался, она проснулась ни свет ни заря с ощущением полной и никем не ограничиваемой свободы, радостно строила планы, обдумывая, в какие магазины она поедет, какие вещи будет там покупать, где потом пообедает. И в этих планах неизменно возникал либо Игорь Лесников, которого она случайно встретит на улице, либо еще кто-нибудь, не менее красивый и умный, кто непременно захочет с ней познакомиться и проводить домой.
В первых двух магазинах Женя вела себя как в угаре, снимая с вешалок и унося в примерочную все подряд. Она купила роскошные широкие брюки с высоким разрезом, похожие на длинную юбку, несколько стильных коротеньких юбочек и топов с глубоким вырезом, вычурное вечернее платье, две пары изящных туфель и ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой, четыре комплекта умопомрачительно дорогого белья, но самое главное - она купила наконец хорошую фирменную косметику, на которую раньше у нее денег не было. Однако уже в третьем по счету магазине, где Женя намеревалась приобрести короткую шубку из стриженой норки, ею стала овладевать скука. Перемерив несколько моделей и ни на одной не остановившись, она пошла в ресторан обедать.
Никакого праздника и здесь не получилось. Ей, не избалованной походами в рестораны, казалось, что это должно быть что-то необыкновенное: внимательные официанты, чудесные на вкус блюда, и вообще... Тот первый неудачный опыт с испанским рестораном Женя отнесла за счет своего незнания меню и была уверена, что теперь-то все будет в порядке и праздник непременно состоится. Официант был более чем вежлив и внимателен, и блюдо, которое она заказала, носило загадочное название "лазанья", и стол был сервирован красиво, но... Ничего необыкновенного во всем этом почему-то не было. Просто еда на тарелке, которую Женя съела, и просто счет в кожаной папочке, который она оплатила.
После обеда Женя зашла еще в пару магазинов, но интерес к покупкам угасал на глазах. Она устала, болели ноги, стиснутые новыми неразношенными туфлями, а главное - ее душило и пригибало к земле разочарование. И это все? Это и есть та жизнь, к которой она так рвалась?
Вернувшись домой. Женя аккуратно развесила в шкафу новые вещи, расставила в ванной купленную косметику. Сегодня день прошел. А завтра? Что она будет делать завтра? Еще вчера она была уверена в том, что водоворот прекрасной взрослой свободной жизни захватит ее, завертит, и отныне у нее ни одной минуты скучной не будет. Друзья, поклонники, дискотеки, ночные клубы... Да откуда им взяться, друзьям и поклонникам? Где они? Она сегодня весь день провела на людях - и ни одного нового знакомого. Сблизиться с кем-нибудь, кто ходит на курсы немецкого? Да нет среди них никого похожего на прекрасного принца или на ту подружку, которая ввела бы ее в круг той самой вожделенной жизни. И вообще, не собирается она больше ходить на курсы, она их терпела только для того, чтобы отец брал ее с собой в поездки, а отец теперь в тюрьме. Так что же она будет делать завтра? Даже на работу не пойдет, потому что у фирмы больше нет руководителя, которому она нужна в качестве секретаря.
Открыв сейф, Женя достала две обитые бархатом коробочки и сложила в них браслет и цепь. Какой ненавистью она кипела каждый раз, когда видела украшения, которые отец покупал для Ольги! Как хотелось ей хоть один раз надеть эти изумительные изящные вещи, сверкающие бриллиантами, изумрудами и сапфирами! Ну вот, надела, и не просто надела, а проносила их целый день. И что? Жизнь не изменилась, ничего не произошло, все осталось как было.
Ольга... Если бы отец знал, как больно было Жене слышать о том, что он собирается со своей любовницей в Ниццу, Барселону пли на Ямайку, в то время как ей самой было уготовано тусклое времяпрепровождение на Жигулевском море у дяди Севы или на подмосковной даче у кого-нибудь из отцовских друзей. Иногда отец приносил домой и вешал в своей комнате то красивую шубу, то кожаный плащ, то невероятной красоты костюм ч говорил, что это подарок Ольге на день рождения или на Восьмое марта, который он купил заранее. Женя кусала губы и изо всех сил боролась с искушением разрезать обновку острым кухонным ножом. Когда отца не бывало дома, она тайком снимала эти вещи с вешалок и примеряла. Почему, ну почему Ольга должна это носить, а она, родная дочь, не может?
План зародился в ее голове внезапно, как только она услышала что похожа на певицу Светлану Медведеву. Ненависть к отцу и его любовнице слилась воедино с разочарованием от того, что это вовсе не ее, Женечку Рубцову, так нежно и преданно любит странный молодой человек, и с давно созревшей, но подавляемой жаждой жизни, яркой, свободной, независимой и обеспеченной. И вся эта гремучая смесь легла на потрясение, которое Женя испытала, увидев Игоря Лесникова. Он, такой красивый, и она - в старом спортивном костюме и с дурацкой детской косичкой. Невозможно больше продолжать жить такой жизнью, при которой она вынуждена стоять уродиной перед самым красивым мужчиной на свете. Невозможно! С этим надо что-то делать.
И решение пришло даже быстрее, чем она успела его осознать. Описывая Лесникову внешность своего поклонника, Женя лгала скорее по привычке, ибо приспособилась к постоянной лжи, еще Раечка с малолетства приучила ее к этому спасительному способу выжить рядом с тираном-отцом. Но и еще что-то, пока еще смутное и неясное, настойчиво пробивалось из глубины сознания и диктовало ей: не говори правду, не нужно тебе, чтобы милиционеры его нашли. И только на следующий день Женя более или менее четко сформулировала для себя задачу: этого человека надо найти и использовать его ошибку.
