– Рома, – негромко начала она (по имени она меня называла редко, так что прислушаться стоило внимательно). – Мой отец – в первую очередь Лэр Первого леса…
Кивнул. Это пока понятно "Длинный Хр…" или как там его… В первую очередь он будет заботиться об "общем благе", как бы он его не понимал, и одна частная жизнь, пусть даже и родной дочери, на этом фоне совершенно теряет свою ценность. Короче, был он слишком правителем, но не слишком отцом.
– Ты говорил, что Лэр разрешил меня устранить, если это будет мешать выполнению задания, так?
Еще раз киваю, и тут ж инстинктивно подношу руку к шее. Эта информация была запрещена к разглашению всем, кроме самой Алисиэль. Если бы артефакт был еще на месте, то… Но цепочка давно уже мирно покоится в моем кармане.
– После того как эта "игрушка", как ты ее называешь, будет уничтожена, придет время налаживать связи с выступившими против кланами, – грустно объяснила девушка. – И "отступники" понесут заслуженное наказание активами, влиянием и кровью… Но совершенно точно они потребуют моей головы. Чтобы в будущем никто не смог использовать меня как свидетеля и рычаг для давления. Потому мне лучше просто уйти… И я не знаю куда. Куда‑нибудь. Но так далеко, чтобы никому и в голову не пришло, что я оттуда смогу влиять на политику леса. С другой стороны, если ты знаешь, где найти такую защиту, что меня будет слишком дорого вычеркивать из списка живых… Я буду благодарна за информацию.
Я внимательно посмотрел на погрустневшую девушку. Уже хотел было указать на нее Романовой взглядом, но та и сама придвинулась чуть ближе, обняв эльфийку.
Та постаралась улыбнуться, хотя слезы в ее глазах были явственно видны, и сосредоточиться на хорошем.
– Этот лес, – она с улыбкой оглянулась вокруг. – Он слабый. В нем нет следа Перводрева, которое суть есть магия. Не приживется оно в этом мире. Но… Он скучает, он хороший. Люди не слышат его. А ведь он оберегает поселение…
Она кивнула в сторону Беркута, который, если верить карте, действительно со всех сторон был окружен "зеленкой".
– … Он и детишкам ягодок подбрасывал, ни один ребенок здесь не заблудился, – она немного помолчала. – И местные об этом знают! Тут ведь новых семей немного, а старые помнят… Многое.
Помолчали некоторое время. Я никого не торопил. Следующей слов взяла Даша, так и не выпустившая из объятий эльфийку.
– Я понимаю, что после всего, что мы тут натворили, нас из‑од контроля так или иначе не выпустят, но я хочу место, где уверена, что в душе за мной не подглядывают, а в постели меня видит только один человек, а не толпа с наушниками и микрофонами… Ты знаешь, Ром, я ведь почти привыкла. И даже необходимость понимаю… Понимаю и принимаю… Но где‑то должно быть свое, личное. И я этого очень‑очень хочу…
Склоняю голову. Желание законное. Вопрос: как притворить его в жизнь. Я не знаю, но сам себе обещаю над этим подумать.
– Я это только сейчас поняла, – призналась Романова. – Здесь. До этого думала, что привыкла и хрен бы с ними со всеми. Но стоило только почувствовать, что я могу ОСТАТЬСЯ ОДНА… И накатило.
Помолчали еще.
– А ты, Син? – Предложил я ей подробнее поделиться своими… Не знаю как это назвать.
– А что я?! – Раздраженно дернула плечом она. – Это вообще ты меня за хвост схватил! Вот и решая теперь вопрос…
С этими словами суккуба вскочила и потопала к кострищу. Удивительно, как только Алисиэль позволила!
– Вы знаете, что с ней происходит, да? – Поинтересовался я.
– Агааааа… – Дружно протянули две обнимающиеся девочки.
Вглядевшись в их лица, я со вздохом констатировал:
– Но мне не скажете?
– Неааааа… – протянули они на удивление дружно.
Я же только задумался о том, а не пойти бы мне еще поспать. Так оно как‑то спокойнее выходит!
Глава 31
– Однажды в студеную зимнюю пору я из лесу вышел… – Выдал я при виде комитета по встрече, тут же явив миру свои тайные желания. – И снова зашел! И не выходил оттуда еще очень‑очень долго…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Девочки засмеялись. Негромко. Не самое лучшее решение ржать в голос, когда на тебя смотрят множество вооруженных мужчин с таким раздражением во взоре.
Похоже, кто‑то немало сил и средств слил в унитаз, пытаясь нас найти. На второй день, говорят, даже близлежащую часть в ружье подняли. Лес прочесывать. Кто говорит? Да наша эльфиечка. Пока она тут, без ее ведома и белочка орешек к себе не утащит. Или чем они там питаются и где живут? Вот не помню!
Суть в том, что ни один солдатик нас не побеспокоил!
И отдохнули мы прекрасно! Тем более, "совершенно случайно" неподалеку обнаружилось чистейшее озеро… Не жизнь, а курорт!
А вот полку прибыло! Понять бы теперь "ихнего" или "нашенского". Сразу за плечом достаточно худощавого Олегыча горой (белозубой, ага!) возвышался Ваха, одаривая всех вокруг лучезарной улыбкой.
Кивнули друг другу все довольно мирно. Хотя какая‑то нервозность все же присутствовала.
– Где они? – сухо и просто спросил переговорщик.
Задумываюсь. Скорее по привычке всегда хотя бы несколько секунд поразмыслить над вопросом собеседника, прежде чем переспросить. В данном случае не помогло.
– Кто именно "они"? – Интересуюсь я самым нейтральным тоном. – И почему вопрос "где" ты задаешь именно мне?
– Хочешь сказать, что три роты со средствами навигации и связи разом заблудились в этих трех соснах? – Махнул Олегыч в сторону леса. – Да так заблудились, что их второй день найти не могут. А еще и у всех рации…
– Стоп, подожди! – Поднял руку я, требуя слова.
Ваха заулыбался еще шире. У меня создавалось очень четкое впечатление, что уж он‑то ситуаций наслаждается вовсю. Это будет следующим вопросом, а пока…
– Алисиээээль! – Протянул я.
Ушастенькая, до того демонстрировавшая всем знаменитое "достоинство" своего народа, что другими расами отчего‑то воспринимается исключительно как пренебрежение и высокомерие, на мой голос обернуться соизволила.
– А… Что? – Негромко переспросила она, вполне убедительно делая вид, что ей вообще ничье мнение здесь неинтересно.
Кроме моего. В какой‑то степени.
– Тут ребята три роты потеряли, – с удовольствием повторил я слова закипающего на словах Олегыча. – Ты не видела?
– А я не знаю… – С самым невинным видом сообщила она окружающим, часть из них доведя до откровенного бешенства, а остальных заставляя давиться от смеха.
Первая категория, естественно, была больше. Особенно в ней выделялся один колоритны дядечка с очень интересными звездочкам на погонах…
– Так ты не знаешь, где они бродят? – Поинтересовался я.
– Я не знаю, что такое эти твои "роты". – Все так же безмятежно сообщила ушастенькая.
– Это такое отдельное тактическое подразделение…
Алисиэль посмотрела на меня долгим, ничего не выражающим взглядом. Градус кипения эмоций у некоторых членов комитета по встречи начал буквально зашкаливать. Очень уж достоверно остроухая разыгрывала из себя дурочку.
Так почему бы и не подыграть? Очень сильно сомневаюсь, что эльфийка их дествительно "списала". Иначе такой спокойной она бы не была.
– Видишь дядьку? – Как у маленькой девочки спросил я. – Вооон того, с красным лицом…
– Зелененького? – Уточнила рыжая с непонятным восторгом. – Это со стороны которого зубовой скрежет несется?
– Вероятно, он! – Судя по побелевшим скулам – таки да, зубовой скрежет был явно его авторства. – Вот в такой же одежде ребятишки вчера в лес зашли и… Не вышли. Можешь как‑то объяснить?
– Могу! – С важностью пятилетнего ребенка, впервые поставленного на табуретку для зачитывания стихов, кивнула ушастенькая. – Они заблудись.
– Да **яяяаааааа!.. – Донеслось то ли от Олегыча, то ли от неизвестного полковника.
Пришлось сделать знак рукой. Тихо, мол! А то вообще свои "игрушки" назад не получите!
