– Эй! Але! Я вижу! Коляску утащила бабушка и бежит к универмагу! Мимо «Орленка»! Улицу перебегает! Тетя, я их вижу!
Толпа не сдвинулась с места.
Отсюда было не так близко до «Орленка», во всяком случае рассмотреть бабку, тем более коляску и даже сам кинотеатр «Орленок» представлялось делом невозможным.
Зато бедная мамаша сразу замолчала, вскочила, отряхнулась и со всех ног кинулась бежать в указанном направлении, не глядя по сторонам.
А девочка в очках очень быстро спустилась на улицу и бросилась за мамашей, придерживая черные очки.
Через пять минут они домчались до кинотеатра, но там уже никого не было, только стояла поперек улицы машина, которая, видно, затормозила при виде опасной бабки.
И уже милиционер записывал в блокнот данные, а шофер показывал рукой в переулок, демонстрируя жестами, как везла бабка коляску и т. д.
– Бежим туда! – крикнула девочка в очках, и они кинулись в переулок.
Но там тоже уже никого не было.
– Минуточку! – сказала девочка. – Ждите меня здесь.
Она вошла в подъезд двенадцатиэтажного дома и на последнем этаже, не найдя входа на чердак, просто высунулась в окно, и очки показали следующее: слепая старушка, бормоча неласковые (видимо) слова, затаскивала коляску в подъезд.
Старушка волокла тяжелую коляску позади себя на манер трактора-тягача, а потом она харкнула себе под ноги, взяла коляску под мышку и тяжело пошла своим ходом, и за ней закрылась дверь.
– Але, тетя, – крикнула девочка из окна, – вон тот дом, третий подъезд!
Мамаша тут же взяла старт, девочка еле ее догнала на углу, и они вместе вбежали в подъезд.
Бедная женщина опять приготовилась кричать свое «помогите», но девочка в черных очках приказала:
– Тихо! Будем слушать.
И они стали тихо-тихо подниматься по лестнице и прикладываться ушами ко всем дверям.
Но в одном месте прикладываться не пришлось – там кричал ребенок, а чей-то голос задребезжал:
– А вот сейчас будем молочка пить! У, проклятая! Разоряется! А ну, кто молочка хочет! У-лю-лю-лю-лю! Работать сейчас пойдем.
Женщина хотела застучать кулаком в дверь, но девочка в очках шепотом крикнула:
– Тихо! А то она ребенка в окошко выкинет!
Они стояли, тяжело дыша, и тут девочка стала якобы звонить в соседние квартиры и громко предлагать:
– В домовом комитете дают талоны на бесплатную водку, только детям до шестнадцати и пенсионерам по две бутылки. Мы пишем списки.
Разумеется, слепая старушка подслушала под своей дверью и не удержалась, высунулась:
– Мне четыре, пиши.
– Почему четыре? – спросила девочка.
– Мне и внуку.
Находчивая девочка сказала:
– По нашим данным, у вас нет внуков.
– Как нет, – заорала слепая, – как это нет! Вон он, выступает.
Действительно, слышался плач ребенка.
– Не верю, – сказала девочка, – нет у вас внуков.
– Не было, а есть, привезли, а он орет. Все его бросили на меня, а у самой инвалидность да сын инвалид с детства под себя ходит. А мне с ним трудно, не прожить.
– Где внук? – строго спросила девочка.
– Вон мычит, – ответила старушка, тоже в черных очках.
Но тут ребенок замолчал, и девочке стало страшно.
Но она не подала виду и сказала:
– Так, имя, фамилия и отчество ребенка.
А ребенок все молчал, и у мамаши лицо перекосилось, вот-вот зарыдает.
Что-то с ним там происходило.
Бабуля после некоторого размышления сказала:
– Как я по фамилии, так и он. А зовут его… Сейчас, дай сообразить. Николай.
– А отчество? – не отставала девочка, крепко хватая за руку обезумевшую мамашу.
– Ну и отчество… тоже Николаевич, – сказала, ничего не придумав, старушонка.
– Так. Николай Николаевич. Одну минутку, бабуля, мне надо позвонить и внести уточнения в списки. Где у вас тут телефон?
– Вон на стенке висит, – ответила слепая, утирая пересохший рот. – А водка всем нужна. Сын без водки не засыпает, гоняет меня. Уж вы запишите меня и внучка.
Девочка, взяв слепую старуху за локоть, со словами «давайте помогу» повела ее в комнату, где, разумеется, находилась красная коляска и где уже стоял во весь рост ребенок, держась за откидной верх, и смотрел во все глаза.
– Ну все, спасибо, бабушка, – сказала девочка, – мамаша, забирай своего ребеночка и больше никогда не оставляй его, а тебе, бабуля, мы посоветуем не воровать чужих детей, а то посадят тебя в тюрьму!
– Опять новости, – произнесла старушка, – это был подкидыш, тут спасаешь-спасаешь дитя, и тебя же снова в тюрьму!
Но мамаша, хватая ребенка и укладывая его обратно в коляску, ответила:
– Конечно! Подкидыш! Как же!
И на обратном пути мамаша рассказала девочке, что ей одна пьянюшка должна долг и не отдает, и приходится к ней ходить, а ребенка не с кем оставить, а к этой пьянюшке его брать нельзя, а денег нет и т. д.
Так они разговаривали на обратном пути, и девочка, познакомившись с тяжелой жизнью взрослых людей, решила больше не прыгать с крыши, а остаться жить, чтобы помогать людям.
И она даже не пикнула, когда увидела, что мамаша достала из сумки бутылочку с молоком и на рожке сидит три миллиона микробов.
«Ничего, – подумала девочка, – мы так и живем, приходится жить с микробами».
И она сняла свои очки и положила их в карман.
«Некоторые вещи лучше не замечать, не все в этом мире совершенно», – подумала девочка и радостно отправилась домой.
Сказка шкафа
В одном городе жила взрослая девочка, которой очень хотелось попасть на бал. Кстати, во время танцев принц должен был выбрать себе невесту. Это все знали.
На улицах города висели объявления насчет бала, по телевидению шла роскошная реклама с портретом довольно молодого принца, и все дамы и барышни примеряли в магазинах платья, очень красивые и дорогие.
Девочка, как и все остальные, давно уже любила этого принца, он все время ходил в военной форме со шнурами, весь в золоте, стройный как полагается спортсмену, а на голове он носил не снимая синюю фуражку с гербом.
Но у девочки не было нового наряда! Честно говоря, и старых нарядов у нее было немного.
Тогда она решила, что сошьет себе платье из бумаги. И недорого, и сразу все обратят внимание. И она села мастерить себе платье из газет, чтобы успеть к вечеру!
И она сделала как хотела – быстро сшила себе новый наряд и собралась выйти в нем на улицу, однако папа все понял и не разрешил ей идти на бал, сказал, что все будут смеяться. Но она все-таки выбежала из дома в своем газетном платье, на всякий случай прихватив с собой иголку с ниткой (мало ли, вдруг где порвется), а родной папа высунулся в окно и крикнул, что она может домой не возвращаться!
Он даже добавил:
– Не будь посмешищем! Позор и всё!
При этом прохожие дамы, и особенно школьницы, действительно смеялись…
Тогда девочка решила уйти из города. Она в своем платье из газет специально побежала в лес, где было много веток и колючек.
И вдруг, оборванная и заплаканная, она увидела в лесу небольшой дом, на котором тут же загорелось световое табло, а на нем появились слова: «Входите и живите, дом волшебный!»
Девочка оказалась в этом доме, где стоял очень красивый шкаф и рядом с ним старый сундучок.
И в этом шкафу висел красивый костюм с клетчатой юбкой и передником!
Обрадованная девочка надела этот наряд, а свои потрепанные газеты она спрятала в старый сундучок, заколов их иголкой.
Девочка радовалась, воображая себе, что приходит на бал в этом костюме, – все-таки лучше, чем в газетах!
Она немного потанцевала перед зеркалом сама с собой под звуки оркестра, которые доносились из дворца, и уже было собралась выйти из волшебного дома, но увидела, что над полураскрытыми дверями опять-таки светится надпись: «Наши платья, как только вы выйдете из дома, станут невидимками».
Делать было нечего, девочка вернулась, села и загрустила.
Но потом она решила переодеться снова в свои рваные газеты, что делать!
Однако же сначала девочка открыла шкаф. Она не собиралась рыться в чужих сокровищах, просто надо же было повесить обратно костюм с передником!
А в шкафу засияло так, что глазам стало больно. Оказалось, что там теперь висит платье цвета утреннего неба – голубое и прозрачное.
И девочка его надела сразу же. Она стала прекрасной как фея! И зеркало ей улыбнулось.
Но в шкафу опять все засветилось. Девочка открыла его снова.
Там висело платье цвета солнечного дня – все золотое!
Девочка переоделась и оказалась в этом платье. В нем она выглядела как принцесса!
И тут вдруг шкаф загорелся вечерними огнями – следующее платье было синее и все в лампочках!
Она померила и его. Теперь она явно стала бы королевой бала, если бы находилась во дворце.
А в неугомонном шкафу опять раздалась музыка. Там висело теперь платье царицы ночи – черное и все в звездах.
Девочка надела его, все на свете забыла и повернулась к дверям, чтобы выбежать, но снова увидела там надпись: «Наши платья, как только вы выйдете из дома, станут невидимками!»
