Глава 49
Слава Богу, подумала Анна, когда Джек появился в дверях. У него болит сломанное ребро, голова испачкана кровью Карла Херболда, лицо поцарапано, но он жив, и это главное.
Она боялась, что он не удержится на ногах и упадет. «Еще несколько метров, Джек, и ты будешь с нами».
Он уже почти поравнялся с машиной Ломакса, когда на пороге показался Карл.
Окровавленной рукой он с трудом держался за косяк.
Его правая штанина пропиталась кровью, а лицо было бледным, как у трупа. Под запавшими глазами лежали темные круги. Губы казались бескровными. Жизнь уходила из него.
Но он был еще жив. У него хватило сил податься вперед, нагнуться и поднять лежавший на веранде пистолет. Он смог прицелиться.
Выскочив из-за грузовика, Анна протянула руки к Джеку.
Он с улыбкой посмотрел на нее.
Предупреди его, Анна, предупреди!
Как будто она уже миллион раз произносила его имя, ее язык и губы тут же заняли правильное положение.
Конечно, годы тренировки нельзя просто так сбросить со счетов. Терпение преподавателей тоже кое-что значит.
Бесконечно повторяемые звуки, которые Анна никогда не услышит, сейчас послушно всплыли в ее памяти.
Но без любви, без всепоглощающего желания помочь Джеку она так и осталась бы немой.
— Джек!
Время остановилось. На лице Джека появилось удивление, глаза его загорелись, на губах заиграла улыбка. Сознание Анны лучше любого фотоаппарата сразу же запечатлело этот образ, который останется с ней навсегда.
И тут время снова помчалось вскачь. Когда пуля, выпущенная из пистолета Карла, попала Джеку в спину, выражение радости на его лице сменилось гримасой боли. Инстинктивно вскинув руки вверх, он покачнулся и упал — сначала на колени, потом, не удержавшись, рухнул лицом вниз.
Закричав, Анна ринулась к Джеку, но тут увидела согнувшегося возле крыльца Эззи Харджа, который отчаянно махал ей рукой, призывая отступить и спрятаться за машиной.
Карл снова поднял пистолет. На сей раз он целился в Анну.
* * *
Едва работник исчез за дверью, Карлу стало стыдно за то, что он так хныкал и пресмыкался перед ним. Он вел себя ничуть не лучше Сесила.
Положение у него было хуже не придумаешь. Он истекал кровью, и, если ее сейчас не остановить, он скоро умрет.
Однажды Карл уже видел, как умирал парень, которому попали заточкой в печенку. Эта ссора Карла не касалась, так что он ничего не сделал, чтобы прекратить драку или помочь пострадавшему. Он просто стоял рядом вместе с остальными, заключая пари о том, сколько это продлится, и глядя, как течет по полу кровь парня.
Он не желал бы себе такого конца. Он вообще не хотел умирать, и точка. И уж во всяком случае, обидно умирать, не прихватив с собой этого гада.
Он заставил себя поползти к двери. Майрон был без сознания, челюсть его безвольно отвисла. Жаль упускать такую удобную возможность убить его за глупость, за то, что он испортил Карлу все его планы. Но сейчас нельзя тратить время на Майрона. Сейчас каждая секунда на счету.
Он хотел замочить этого говорливого сукина сына, который решил, что сделал ему большое одолжение, оставив в живых. Карл предпочел бы, чтобы ему перерезали горло. Как будто он нуждается в чьей-то жалости! Только не он. Только не Карл Херболд.
Он прополз мимо задницы, которая привела сюда «ягуар».
Следующая остановка — открытая дверь. Но добраться туда — все равно что переплыть Ниагарский водопад. Каждая секунда сродни вечности. Несколько раз он уже почти терял сознание. Лишь желание убить держит его на плаву.
Ну вот наконец он у цели.
Собрав все силы, Карл схватился за косяк и подтянулся. Ноги были уже холодными и безжизненными. Встав на ноги, он заметил пистолет. Он казался бесконечно далеким, хотя лежал на веранде всего в нескольких футах.
У него нет ни времени, ни сил перезарядить пистолет.
Сколько выстрелов он сделал? Три? Четыре? Осталось по меньшей мере две пули, подумал он. Может быть, три. Но все это не имеет значения, если он не доберется до пистолета.
Удерживаясь на ногах с помощью одной только воли, он перешагнул через порог. Испытывая невероятное возбуждение, он смог нагнуться и поднять пистолет. Прицелиться стоило бесконечных усилий, но он это сделал — Боже мой, сделал! — и наставил пистолет в спину работнику.
Боковым зрением Карл заметил, как из-за машины появилась женщина.
— Джек!
Они его обманули! И Сесила тоже. Как дураки, они поверили, что она глухонемая. Гребаный Сесил! Он проглотил эту фальшивку и скормил ее Карлу, и тот, как последний идиот, тоже на нее купился.
Джек. Ведь так она сказала? Джек. Хорошее имя для обманщика.
Улыбаясь тому, что последнее слово осталось за ним, Карл нажал на спусковой крючок.
Работник упал. Карл слегка передвинул руку вправо и прицелился в суку, которая обвела их вокруг пальца.
Отвлекая внимание Херболда от Анны, Эззи встал из-за крыльца.
— Эй, Карл, ты меня помнишь?
У Карла от изумления отвисла челюсть. Он не подозревал, что здесь есть кто-то еще, тем более один из его заклятых врагов.
— Брось пушку, — спокойно сказал Эззи, надеясь, что Карл этого не сделает.
Так и вышло. Бандит выстрелил.
Эззи одновременно нажал на спусковой крючок своего ноль триста пятьдесят седьмого.
Но его рука дрогнула, пистолет выпал из нее и упал на клумбу. Пуля ударилась о колонну, расколов дерево и не причинив Карлу никакого вреда.
Карл засмеялся. Эззи с тоской посмотрел на свой пистолет.
* * *
Джек повернулся на бок как раз в ту секунду, когда Эззи Хардж и Карл Херболд одновременно выстрелили друг в друга.
Он не стал раздумывать, не стал колебаться. Он не стал вспоминать ни Бога, ни дьявола, не стал оценивать обстоятельства. Он сделал так, как подсказал ему инстинкт.
Он метнул свой нож.
* * *
Нож попал в Карла в момент следующего выстрела.
Он вонзился в его грудь так глубоко, что снаружи осталась только вибрирующая рукоятка.
Несколько секунд Эззи не мог сообразить, почему остался жив.
Судя по выражению лица Карла, он тоже ничего не мог понять.
Эззи тупо смотрел на нож.
Опустив голову, Карл увидел вонзившееся ему в грудь лезвие и раскрыл рот, чтобы закричать, но оттуда вырвалась только струйка крови.
Он стал падать и умер прежде, чем оказался на полу.
Эззи, чудом избежав смерти, посмотрел во двор, где Анна Корбетт стояла на коленях возле Джека, прижав к себе его голову. Стоявший рядом с ней ребенок плакал. Но ноги мужчины двигались. Он был жив.
Достав свой пистолет из зарослей петуний, Эззи поднялся по ступенькам и остановился, чтобы взглянуть на Карла. У него всегда было большое самомнение. Он ужасно разозлился бы, если бы узнал, что после смерти будет выглядеть некрасиво. Но сейчас у него на лице было совершенно глупое выражение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
