Метаморфозы
Об отношениях между мужчиной и женщиной
Олег Майский
© Олег Майский, 2017
ISBN 978-5-4483-5740-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
А после обеда вдруг пошел ливень, и Надеин подумал, что теперь Наташка может и не прийти.
Он сидел у окна, смотрел на косые полосы дождя, на прыгающих через лужи прохожих, на серый силуэт насквозь промокшего города и ждал. Ливень был теплый, июньский, и это вселяло в него надежду. Уже два месяца Наташка приходила к нему почти каждый день, всегда примерно в одно и то же время, и он привык к ней настолько, что уже почти отступило отчаяние, и одиночество перестало терзать его долгими бессмысленными ночами. В принципе, ничего не изменилось. Он знал, что до конца своих дней так и останется нищим преподавателем литературы в провинциальном педагогическом колледже, а жена Ольга уже никогда не вернётся к нему. И дети, его Надеина дети, с каждым годом будут теперь всё дальше и дальше от него. Всё это по-прежнему было с ним, но сейчас беда как-то отодвинулась, ушла на второй план. Наташка вернула ему самое главное – надежду на то, что и в его немудрёной и уже почти разрушенной жизни есть хоть какой-то смысл…
Когда, наконец, тренькнул звонок, Надеин вскочил и быстро пошёл в прихожую, игриво прищёлкивая пальцами в такт далёкой, из шелеста дождя мелодии. Ну, вот, и пришла его Наташка!..
Он притянул её к себе – промокшую, холодную, пахнущую утренним лесом и немножко тревогой.
– Фиалочка моя, ненаглядная! – прошептал он, целуя мокрые волосы, лоб, глаза. – Робкий лесной цветочек!..
– Почему же, робкий?! – улыбнулась она и слегка отстранилась. – Ведь пришла же!..
– У-у, да ты промокла вся!
– А действительно холодно, бр-р-р!.. —Наташка рассмеялась и озорно тряхнула головкой. – Дверь так и будет открытой?!.
– Сейчас я, сейчас… А ты под горячий душ: немед-лен-но!..
Пока она была в ванной, Надеин готовил кофе и бутерброды. Сначала нарезал батон, потом тонкими пластинами любимый Наташкин Тельзитер. Сыр быстро разомлел, и веером разложенные на тарелке пластины стали желтовато-прозрачными, как топлёное масло. Надеин посмотрел на свой стол, поморщился, на минуту задумался и достал из холодильника колбасу. Больше на выстывших полках ничего не было. Надеин опять поморщился: ближайшие два дня придётся довольствоваться только хлебом, кофе и картошкой – и то, если зарплату не задержат. «Сволочи!» – покачал головой Надеин и начал строгать колбасу. Вдруг пришла досадная мысль. «А ведь Наташка не поняла его, когда он назвал её пугливым лесным цветочком!.. Как она ответила: ведь я пришла?!. Даже странно как-то… Ольга в её годы голову теряла от подобных сравнений!.. Н-н-да!.. А потом вдруг променяла их все разом на толстый кошелёк столичного деляги… Или он сам чего-то так и не понял во всей этой истории без начала и конца?!. Ладно, – одёрнул себя Надеин. – Уже и привередничать начинаешь!.. Колбасу, что ли, жалко?!.»
Сначала шутка ему понравилась, но потом он, вдруг, как-то иначе на неё посмотрел и ужаснулся. Даже в прихожую выглянул. Но всё было в порядке: в ванной мирно шумел душ, и что-то напевала Наташка, не подозревая о его странных шутках…
Когда она вышла из ванной, Надеин опять сидел у окна. Дождь кончился, и просветлело, но как-то призрачно, зыбко. Казалось, что это ненадолго, и скоро опять хлынет. Со своего пятого этажа Надеин хорошо видел окраину города и широким клином уходящую к реке и дальше, в горизонт, степь. Степь была тёмной, значит, ливень захватил и её. «Сейчас там и не пройти без сапог, – подумал Надеин. – И в реке вода на полметра поднялась… Мутная, и несёт, как с цепи сорвалась!..»
– Возьми меня с собой, милый! – сказала Наташка за его спиной и прижалась к нему.
Он сразу её почувствовал. Легко сорвал полотенце, и мокрые волосы рассыпались по плечам тонкими светло-русыми жгутиками.
– Что?! – Наташка строптиво сверкнула зелеными глазами и покраснела, и это ещё больше раззадорило Надеина.
– Ты меня стесняешься? – спросил он и развязал поясок на халатике.
– Нет. С чего ты взял?!.
– А покраснела?..
– Да?.. Но ведь и ты тоже покраснел, Надеин!..
Он подхватил её на руки и легко, как игрушку, понёс в комнату. И когда проходил мимо зеркала, невольно бросил туда взгляд. Физиономия его была немного напряженной, но не красной. Он улыбнулся и подмигнул себе в зеркале, потом сделал еще несколько шагов и положил свою игрушку на раскинутый диван…
Когда они вернулись на кухню, кофе давно остыл, пластины сыра на тарелке заветрились и стали похожи на церковный воск, а на стенах играли косые блики от уже уходящего дня.
Надеин опять принялся готовить кофе, а Наташка села на его место у окна и задумалась.
– А ты читал про Камасурту, Надеин? – спросила она вдруг, как раз в тот момент, когда над туркой поднялась пенная шапка.
– Что?!. – он не сразу сообразил, задумался и чуть было не прозевал кофе. – А кто такой Камасурта?..
– Не знаю, я тоже не читала… Ну, там про секс, как им заниматься и всё такое… Всё подробно и по-разному, понимаешь?..
– Понимаю, – ответил Надеин, сдерживая улыбку. – Только это не герой, а название книги, Наташенька… Даже не книги, а целой науки! И правильно: Ка-ма-сут-ра!.. Запомнила?
– Запомнила!..
– А почему ты спрашиваешь?.. Тебя что-то не устраивает?..
– Меня?!. Нет, меня всё устраивает… Ты имеешь в виду секс, что ли?!
– Ну, да!..
– Можешь не беспокоиться! – ответила Наташка и рассмеялась. После небольшой паузы, добавила: – Это я тебя Камасутрой хотела назвать!..
– А-а!..
Он разлил кофе, сел. Передвинул бутербродные тарелки ближе к Наташке.
Из окна тянуло прохладой, и он невольно поёжился.
– Что ты на меня так смотришь?!. – спросила Наташка и подозрительно сузила глазки.
– Ничего, ничего, малышка!.. Ешь!..
– А ты?
– Я ел, – соврал Надеин и взял чашку с кофе.
– Горячий ведь ещё!..
– А я горячий и люблю!
В прихожей – длинно и нудно, как неловкий смычок по расстроенному ряду, – звонок.
– Кто-то пришёл? – почему-то удивилась Наташка.
– Да, – кивнул Надеин, но не встал. Вопросительно посмотрел: – Может не открывать?..
Опять звонок. Теперь по струнам провели смычком дважды.
– Я не знаю, – сказала Наташка. – Как хочешь!..
Надеин встал, патетически развёл руками: – Но ведь когда совсем никто не приходит – тоже плохо?!.
Глава 2
На лестничной площадке стоял его старый друг, в прошлом райкомовский работник, а теперь – коммерческий директор акционерного общества, название которого Надеин так и не смог запомнить. В элегантном дорогом костюме, низкорослый, крепкий, с квадратной физиономией и коротко остриженный, он был похож на преуспевающего бандита. Квадрат. Андрюха Квадрат – так его, ещё с молодости, продолжали звать старые друзья.
Почему-то Надеину не хотелось пускать Квадрата. Что-то такое он почувствовал, чем-то недобрым повеяло, но было уже поздно, и он снял дверь с цепочки и распахнул.
– Спишь, что ли? – Квадрат смотрел косо, исподлобья, и, возможно, улыбался. Улыбка его была похожа на растянутую пружину…
– Или пускать не хочешь, Надеин?!.
– Не пусти такого, попробуй! – так же улыбнулся Надеин и отступил в сторону. Почему-то подумал, что судьба наделила его идиотской фамилией. Наташка, вон, сначала Игорем звала, а теперь и она, тоже: На-де-ин!..
Квадрат прошёл в прихожую, сделал несколько неуверенных, словно в раздумье, шагов, потом остановился и снял туфли.
– Возьми мои!..
Надеин юзом пустил ему по полу тапочек, но Квадрат поморщился и отправил тапочек обратно. Для чего-то поочерёдно заглянул в обе комнаты. Сначала в спальню, потом в зал. Удовлетворённо кивнул:
– А молодец, всё-таки, твоя Ольга!..
– Что?! – не понял Надеин.
– Ольга, говорю, твоя!.. Москва – Москвой, а гнездо разорять не стала!.. Мебель, смотрю, на месте, и всё, как было… Бабы – они ведь, как разводиться, так и веник драный не оставят!.. Уф-ф!.. И вспоминать противно!.. Это я о своей первой, о Галке, помнишь?!.
– Да, – вздохнул Надеин и покраснел. – В определённом смысле, Ольга, конечно, молодец!.. Зачем ей там черепки эти?!.
– А чем чёрт не шутит, возьмёт да и вернётся твоя гулёна!.. Ждёшь ведь ещё, а, Надеин?!.
– Не вернётся!
– Ну-ну!.. – Квадрат бросил на хозяина красноречивый взгляд и шагнул на кухню.
Наташка, как и прежде, сидела у окна, но что-то с нею произошло. Тонкая, слабая, с почти безвольным лицом, словно съёжилась вся, сжалась от обиды или боли и состарилась – вдруг, в одно тёмное мгновение…
– Здра-а-сь-те! – невозмутимо выдал Квадрат.
– Здравствуйте…
Наташка встала, быстро застегнула верхнюю пуговицу на халатике, поправила волосы. Далеко-далеко за её спиной, в степи, над горизонтом, уже подожгло закат солнце, и от этого светло-русые Наташкины волосы стали огненно-рыжими. Из-за спины Квадрата Надеин поймал её растерянный взгляд, хотел поддержать улыбкой, но вышло неуверенно, кисло… «Как дети! – подумал Надеин. – Словно за чем-то недозволенным застали!.. Не нужно было ему открывать!.. И чувство такое, словно кто-то посягает, кто-то уже теребит языком их тайну – ведь удавалось же им всё это время обходиться без свидетелей!..» Он посмотрел на свою подругу более внимательно и удивился, что у неё такие огненные волосы. «Похожа на кающуюся Магдалину!.. – вспомнил Надеин где-то, когда-то виденную им картину. – Только лицо попроще, русское…»
