Клугер Даниил
Черный волк Ганнибал
Даниэль Клугер
Черный волк Ганнибал
В книге Борхеса и Касареса "Шесть задач для дона Исидро Пароди", о которой говорилось в предыдущей главе, рассказчика зовут Гервасио МонтеНегро, и его фамилия перебрасывает мостик от романа "Граф Монте-Кристо" к самому, может быть, знаменитому потомку его героев. Ибо Монте-Негро - это не только парафраз имени героя Дюма, но и географическое название. "МонтеНегро", "Черная Гора", Черногория ("Черногорцы - что такое? - Бонапарте вопросил") - маленькая балканская страна, родина одного из величайших сыщиков двадцатого столетия - неподражаемого Неро Вульфа, рожденного воображением замечательного американского писателя Рекса Стаута.
Поначалу Стаут писал не только детективы - его перу принадлежат и приключенческие, и фантастические, и "серьезные" психологические романы; наконец, он автор нескольких исторических книг. Впрочем, последние следовало бы отнести скорее к мифологическим - или антимифологическим ибо строились они чаще всего на основе сюжетов античной мифологии, с попыткой рационализации оной приемами, характерными для литературной моды 20-х - 30-х годов ХХ века, - как, например, роман "Легенда", события в котором происходят во время Троянской войны, а среди действующих лиц Ахилл, Гектор и прочие герои древнегреческого эпоса.
Начав среди прочего писать детективы, писатель не сразу отыскал героя, обессмертившего его имя - в ранних вещах у него действовали вполне стандартные, малозапоминающиеся персонажи.
Лишь с появлением - в романе "Игла" - замечательного дуэта толстого великого сыщика Неро Вульфа и его помощника, друга и летописца Арчи Гудвина, Рекс Стаут стал тем Стаутом, которого читают и перечитывают миллионы. Действительно, образ чрезвычайно необычный, колоритный - и весьма многослойный, если можно так выразиться.
"Гора в желтой пижаме"
Если попросить любителя детективов набросать условный портрет Неро Вульфа, мы получим несколько характеристик, несколько черт, которые выглядят несколько странно и которые - как мы увидим ниже - обыгрывали на все лады писатели следующих поколений. Во-первых - габариты, явно превосходящие норму. Во-вторых - гурманство, временами переходящее в обжорство. В-третьих - любовь к орхидеям. В-четвертых - странное имя.
Начнем с последнего. "Неро Вульф". "Вульф" даже не требует объяснения волк, понятно. А имя? Нерон? Или же, скорее, "нерос", "neros", "черный" по-гречески (почему бы и нет, ведь родина - Балканы, Черногория, до Греции рукой подать). Сыщик по имени Черный Волк. Или Нерон-Волк, в смысле - Волк-Император, Волк-Повелитель... Весьма любопытное и многозначительное имя. И каков же он, этот Черный Волк, выходец из суровой балканской страны и поселившийся в самом центре Нью-Йорка?
Черный Волк из Черногории... Фигура скорее фольклорная, сказочная. Волки-оборотни (чаще всего - черные) обитают в сказках и легендах балканских народов, и корни этого образа уходят в седую древность - в языческие времена, в культы хтонических божеств, повелителей подземного мира, мира смерти. Образ волка-оборотня, очевидно, сложился под влиянием описанного Вячеславом Ивановым в книге "Дионисийская религия" культа " людей-волков", распространенном в древней Фракии. Согласно ему, жрецы подземных богов (видимо, в т.ч. и пра-Диониса) практиковали во время оргий ритуальное каннибальство: обряженные в волчьи шкуры они преследовали и пожирали "людей-оленей". Считалось, что после подобной мистерии жрецы становились настоящими волками. Вернуться в человеческое общество они могли лишь в том случае, если в течение девяти лет более не притрагивались к человеческому мясу.
Вот такие "Черные Волки", волки-оборотни, людоеды - и одновременно слуги подземных богов и сами боги, вестники мира смерти, - водились на севере Балканского полуострова, на родине Неро Вульфа. Древние фракийцы, кстати, были предками и черногорцев, и валахов - подданных знаменитого Влада Цепеша-Дракулы. Именно там в наибольшей степени распространены не менее мрачные легенды об оживающих мертвецах - вампирах. Сербия, Черногория, Румыния, Болгария, частично - Греция, - вот ареал существования этих жутких порождений народной фантазии. Прежде, чем перейти к дальнейшему рассказу о нашем друге-сыщике, я позволю себе в очередной раз отклониться от основной линии и показать, каким удивительным порою образом трансформируются в фольклоре, а затем в литературе, не только реальные исторические персонажи, но и герои фольклорных же произведений - более древнего периода. А в качестве примера изберу такой безусловно известный читателю образ как вампир граф Дракула. С легкой руки ирландского писателя Брэма Стокера этот зловещий персонаж пошел гулять по страницам романов и театральным подмосткам, а затем - и по киноэкранам. Он встал в ряд современной мифологии, вместе с Големом, чудовищем Франкенштейна и тому подобными - столь же грозный, пугающий - и все же обладающий тем, что можно было бы назвать " отрицательным обаянием".
Меж тем Дракула - чуть ли не единственный из числа вышепомянутых порождений разгулявшегося воображения, имеющий не только литературнокиношную, но и реальную биографию. И вот в этой биографии можно найти ключ к загадке: как и почему реальное историческое лицо трансформировалось не в кого-нибудь, а в кровососущего мертвеца, служителя самых темных сил.
Биография исторического прототипа графа Дракулы - правителя полузависимого балканского государства Валахии XV века Влада Цепеша достаточно широко известна, во всяком случае ее неоднократно излагали различные авторы - историки, писатели, журналисты - на страницах печатных изданий. Поэтому мы лишь сообщим в нынешнем очерке основные моменты жизни этого князя, сосредоточившись главным образом на некоторых, кажущихся второстепенными, деталях, позволяющих понять: каким образом воитель и борец против турецких захватчиков превратился - сначала в румынском фольклоре, а затем и в мировой литературе - в служителя Сатаны, Носферату, колдуна и чернокнижника. Когда сегодня исследователи рассуждают о том, что всему причиной была невероятная жестокость исторического Дракулы, то как-то упускают из виду, что в т о время и в т о м месте жестокость даже такая, которую демонстрировал интересующий нас влашский господарь была вещью обыденной и тривиальной. Тысячи отрубленных голов, сотни сожженных заживо, десятки тысяч посаженных на кол - отвратительное обрамление исторических бурь, бушевавших на Балканах. За что же Влада Цепеша превратили в дальнейшем - и в сказках, и в романах - в отвратительного вампира? Чтобы разобраться в этом, мы для начала обратимся к жизни его отца - тоже господаря Валахии Влада III, носившего прозвище Дракул - "Дракон" или "Дьявол". Выясним, откуда взялось у него это странное и страшное прозвище, перешедшее затем к его сыну ("Дракула" означает "Сын Дракона", "Драконенок").
Влад III захватил валашский престол в 1436 году. Это была узурпация власти (Валахией правил тогда двоюродный брат Влада), осуществленная при поддержке венгерского короля и императора Священной римской империи Сигизмунда Люксембурга. Не будем останавливаться на различных перипетиях жизни этого человека, обратим лишь внимание на любопытный для нашего очерка момент: еще до воцарения в Валахии Влад встал во главе так называемого Ордена Дракона. Этот орден основал Сигизмунд для борьбы с " неверными", главным образом - турками. Став господарем, Влад повелел изобразить дракона - элемент орденской символики - даже на монетах. Вот этим он, главным образом, и заслужил мрачноватое прозвище "Дракул".
Однако и это не все.
Орден Дракона (об этом мы уже сказали) изначально создавался как аристократическая рыцарская организация, призванная воевать с "неверными" - в первую очередь, с турками-мусульманами, реально угрожавшими ЮгоВосточной Европе. Но так уж получилось, что в тот момент, когда во главе ордена встал Влад III, Сигизмунда и прочих католических государей более вечных врагов - османов - беспокоил антикатолический мятеж в самом сердце Европы - в Чехии. Для возвращения непокорных чешских последователей сожженного в Констанце реформатора-проповедника Яна Гуса император предпринял несколько крестовых походов. Гуситы, возглавляемые одним из учших полководцев того времени - Яном Жижкой - наносили крестоносцам одно поражение за другим. Влад III участвовал в походах против гуситов, и его знамя с изображением головы дракона развевалось над рядами крестоносцев, шедших в бой против чешского ополчения, символом которого было белое знамя с изображением красной чаши.
Здесь, как мне кажется, таится первый из элементов мрачного превращения. Что за чаша украшала гуситские знамена? Напомню: главным идеологическим лозунгом их движения было требование "причащения кровью". Понятно, что речь шла не о настоящей человеческой крови, но о евхаристии церковном причастии, при котором хлеб символизирует плоть Христову, а вино - его кровь. В католической церкви существовала своего рода " религиозная дискриминация" - причащению "под двумя видами, то есть, и вином, и хлебом удостаивались только священнослужители; мирянам же приходилось довольствоваться причастием только хлебом...
