Элизабет ХЭЙДОН
СУДЬБА: Дитя Неба
Книга посвящена второй половине моей души
Моему спутнику на все времена
Родителю моего ребенка, лучшему другу
воплощению заветных грез
Да и вообще любимому человеку
Чурбану бесчувственному
Который вычеркивает мои любимые куски диалогов
Стирает целые абзацы, над которыми я столько корпела
Считает «угу, так нормально» высшим комплиментом
И удерживает меня в рамках
Без кого всех этих книг никогда не было бы
Биллу
с любовью
на веки вечные
ПРОРОЧЕСТВО ТРЕХ
Трое придут, опоздав, и уйдут слишком скоро,Они — как стадии жизни людской:Дитя Крови, Дитя Земли, Дитя Неба.
Всяк на Крови замешен и рождается в ней;Всяк по Земле ходит, ведь она — его дом;Но вечно тянется к Небу и под ним пристанище себе обретает.
К Небу подъемлет нас смерть,Частью звезд мы становимся.Кровь дарит начало, Земля — пищу,Небо — мечты при жизни и вечность в смерти.Так пусть будут Трое, один для другого.
ПРОРОЧЕСТВО НЕЗВАНОГО ГОСТЯ
Средь последних, кто должен уйти, среди первых пришедших,В поисках новых хозяев, незваные, в месте незнаемом.Власть, что получена первыми,Будет утеряна, если они последними станут.Сами не ведая зла, будут лелеять его,Словно приятнейший гость, улыбаясь невинно,Втайне смертельные капли точит в винный бокал.Так же и ревность, ведомая собственной силой,Тот, кто влеком злою ревностью, будет бесплоден,В тщетных попытках зачать милое сердцу дитяВечность пройдет.
ПРОРОЧЕСТВО СПЯЩЕГО ДИТЯ
Спящий ребенок — младшая дочь,Вечно живущая в снах.Смерть ее имя вписалаВ книгу свою,И никто не оплакал ее.
Средняя дочь дремлет в тиши,Руки сложив на коленях.Чувствует небо, слушает море,Внемлет движенью песков —Ждет пробужденья.
Старшая дочь — не рожденная дочь,Спит под землейВо тьме вековой.Время придет — и родится она,Но с рожденьем ее — кончится время.
ПРОРОЧЕСТВО ПОСЛЕДНЕГО СТРАЖА
Внутри Круга Четверых Круг Троих восстанет.От дуновенья рожденные, Дети бездомного Ветра;Их назову: охотник, хранитель, целитель.Сводит их вместе страх, любовь их соединяет,Ищут они того, кто сокрылся от Ветра.
Слушай, последний страж, внимай слову судьбы:Станет стражем охотник, предателем станет хранитель,Руки свои обагрит кровью убитых целитель;Все это ради того, кто сокрылся от Ветра.
О Последняя, вот ветра речь — слушай:Ветер прошедшего — зов его грустен: «Домой!»;Ветер земного — в укромное место ее отнесет;Ветер звезд — песню матери он ей споет;Вместе сокроют они Дитя от бродяжного Ветра.
Мудрость молвит устами Дитяти:Крепче всего бойтесь Ходящего-В-Снах;Кровь — вот средство найти того,Кто сокрылся до срока от беспощадного Ветра.
ПРОРОЧЕСТВО КОРОЛЯ СОЛДАТ
Кровь, соединяясь, дает начало новой жизни, но она же и льется беспрестанно; кровь слишком легко покидает тело, чтобы залечить разрыв.
Земля принадлежит всем, но люди ее делят, поколение за поколением.
Только Небо обнимает всех, и небо нельзя поделить; и это тот путь, что ведет к единенью и миру.
Если ты хочешь залечить разрыв, генерал, охраняй Небо, дабы оно не упало.
Но сначала, генерал, тебе нужно залечить разрыв в своей душе. Со смертью Гвиллиама ты стал королем солдат, но ты должен найти самого слабого из своих сородичей и защитить его, самого беззащитного из всех, иначе ты не достоин прощенья. И так будет, пока ты не получишь отпущения или умрешь, не удостоившись его.
ПРИЗЫВ КУЗЕНОВ
Клянусь Звездой, я буду ждать и наблюдать, я позову, и меня услышат.
ОРДЕН ФИЛИДОВ
ЛЛАУРОН, ГЛАВНЫЙ ЖРЕЦ
Старшие жрецы:
Каддир, наследник Ллаурона и целитель
Ларк, травница
Гэвин, главный лесник
Илиана, глава земледелия
Круг:
Священники и лесники низшего уровня
ПАТРИАРХАЛЬНАЯ РЕЛИГИЯ СЕПУЛЬВАРТЫ
СИЛИНИУС, ПАТРИАРХ
Благословенные:
Первосвященник Авондерр-Наварна, Филабет Грисволд
Первосвященник Сорболда, Найлэш Моуса
Первосвященник Бет-Корбэра, Ланакан Орландо
Первосвященник Кандерр-Ярима, Ян Стюард
Первосвященник Неприсоединившихся государств, Колин Абернати
Базилики, посвященные стихиям:
Эфир — Лиантаар, Сепульварта
Огонь — Вракна, Бетани
Вода — Аббат Митлинис, Авондерр
Воздух — Райлс Седелиан, Бет-Корбэр
Земля — Терреанфор, Сорболд
НА ГРАНИЦЕ КРЕВЕНСФИЛДСКОЙ РАВНИНЫ
Меридион знал, что времени осталось совсем мало.
Чудовище высотой в семь с половиной футов, в чешуйчатой кольчуге, закинуло голову, обнажило острые клыки и зарычало. Оглушительный рев, исполненный ярости, разорвал мрак, окутывавший похожие на зубы скалистые отроги, и умчался вниз; в каньон, находившийся в нескольких милях под ним, посыпались снег и мелкие камни.
Король фирболгов, Акмед Змей, переглянулся с Рапсодией и Кринсель, повитухой болгов, которая помогала Певице собрать все необходимое. Но уже в следующее мгновение он вернулся к своему занятию, спрятав за скрывающей его лицо вуалью улыбку — его развеселил ужас, промелькнувший в огромных зеленых глазах Певицы.
— Кажется, Грунтор сердится. Интересно, что его так расстроило? — спросила она и протянула повитухе мешочек с кореньями; та понюхала, покачала головой, и Рапсодия отложила его в сторону.
— Наверное, недоволен квартирмейстером и его командой, — ответил Акмед как раз в тот момент, когда жуткий рев сменился потоком непристойных ругательств на болгише.
— Мне кажется, дело в том, что он не может пойти с нами. — Рапсодия с сочувствием поглядела на замерших от ужаса солдат и их командира, которые, ошалев от гневных воплей Грунтора, стояли по стойке «смирно», окутанные, словно серым плащом, предрассветным туманом.
Повитуха протянула Рапсодии небольшой мешочек, и она улыбнулась.
— Разумеется, но с этим ничего не поделаешь. — Акмед завязал свой кожаный мешок и убрал его в седельную сумку. — В настоящий момент Илорк нельзя оставить без присмотра. Ты взяла все, что нужно, чтобы принять роды?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
