Знак вопроса 1989 № 11
Юрий Владимирович Росциус
Последняя книга Сивиллы?
К читателю
Знакомое всем желание знать будущее, очевидно, изначально свойственно человеку. Изучение мифов, легенд, письменных источников может привести к мысли, что человечество издавна было накоротке со временем, умело преодолевать затруднения в познании будущего. Так ли это на самом деле? Возможно, человечество раньше обладало навыками и знаниями, в настоящее время утраченными и в массе ныне не воспроизводимыми?
С древнейших времен известны оракулы Аполлона в Дельфах, Амона в Фивах, Зевса в Додоне. Жрецы дельфийского храма — Пифии прорицали под воздействием каких-то одурманивающих паров, возможно вулканических газов, выходивших из расселины, на которой был построен храм Аполлона. В Додоне прорицательница Пелиада с той же целью пила воду из протекавшего неподалеку опьяняющего источника. В «Илиаде» и «Одиссее» Гомер упоминает прорицателей, не нуждавшихся в употреблении наркотических средств.
Интересно, что оракул Аполлона изначально вещал лишь один раз в год только для жителей округи. Примерно с VI века до н. э. его популярность растет. Единственная его Пифия не справляется с потоком клиентов, появляются вторая, затем третья жрицы.
Порой оракул отказывался отвечать. Так, например, Александр Македонский вынужден был уйти ни с чем! Интересно, что зимой дельфийский оракул умолкал, что указывает на некоммерческий его характер. На закате его славы, во II веке н. э., лишь единственная жрица раз в месяц отвечала на вопросы.
В разных странах в разные времена практиковали пользовавшиеся большей или меньшей славой провидцы и провидицы. Широко были известны античные вещуньи — Сивиллы. Наибольшей известностью пользовалась Демофила, проживавшая в VI веке до н. э. в городе Кумы и нередко именуемая Сивиллой Кумской.
Очевидно, подобные попытки познания будущего были успешны, ибо слава многих оракулов и предсказателей преодолевала официальные границы государств, привлекала потоки зарубежных клиентов, стремившихся узнать будущее. К оракулам обращались монархи и военачальники, титулованные особы и простолюдины, вельможи и банкиры.
Можно полагать, что известные предсказания лишь надводная — наблюдаемая часть айсберга происходящего. Основная же его масса недоступна, видимо, не только для внешнего наблюдения, но и для самонаблюдения, скрыта в рамках подсознания провидца.
С чем мы сталкиваемся в предсказаниях? С конечным результатом и целью функционирования живой материи либо с побочным эффектом? С нормой или патологией? С высоким профессионализмом или с редким природным даром? Каковы ступени в развитии этой способности?
Не поискать ли причину наблюдаемого в том, что анатомическая, физиологическая и функциональная организация земной жизни происходила на фоне существования трех форм времени — прошлого, настоящего и будущего? Ведь только организм, вписавшийся в их жесткие рамки, мог рассчитывать на благосклонность Природы.
Наблюдения за биосистемами убеждают нас в существовании поразительной способности живой материи, проявляющейся в форме текущих состояний или действий, коррелированных с будущими, критическими для организмов экстремальными ситуациями и состояниями среды. Анализ приводит нас к мысли о защитном характере подобных способностей биосистем, повышающих шансы на выживание последних.
РОСЦИУС Юрий Владимирович — инженер. Печатается с 1969 года. В отечественной и зарубежной печати опубликовал около тридцати работ, посвященных выявлению, анализу достоверности, интерпретации феноменов, пока не нашедших признания.
Последняя книга Сивиллы?
Предвидение будущего
Собирайте факты — из них родится мысль.
Бюффон
Прежде чем объяснить факты, надобно удостовериться в их существовании; поступая таким образом, избегаешь опасности очутиться в смешном положении, что отыскал причину несуществующего.
Фонтенелль1. Свидетельства очевидцев
Известно, что «Песнь о Вещем Олеге» была написана Пушкиным в строгом соответствии с древними летописями — встреча с волхвом, предсказание будущего, насмешка князя над несбывшимся предсказанием, нелепая смерть от укуса змеи… Быль это либо просто красивая легенда? Сейчас об этом можно лишь гадать, так же как и о том, случайно ли было обращение поэта к этой теме. В самом деле, ведь сознательная жизнь самого Пушкина по какому-то странному стечению обстоятельств протекала по предсказанному ему еще в юности руслу!
Современники Пушкина утверждали единодушно, что знаменитая в то время петербургская гадалка Александра Филипповна Кирхгоф около 1817–1818 годов предсказала ему скорое получение денег, две ссылки, женитьбу, известность, поведала, что он может прожить долго, но на 37-м году жизни должен остерегаться высокого белокурого человека, белой лошади и белой головы. Незамедлительно, буквально в ближайшие дни начав сбываться, пророчество обратило на себя внимание Пушкина.
Мрачные шутки, по свидетельству близко знавших поэта лиц, неоднократно слетавшие с его уст, подтверждают факт предсказания.
Так, готовясь к дуэли с графом Толстым («Американцем», как его называли), Пушкин в присутствии А. Н. Вульфа несколько раз повторил: «Этот меня не убьет, а убьет белокурый, так колдунья пророчила!»
Общественный деятель, писатель, историк и академик Петербургской Академии наук Михаил Петрович Погодин в своей книге «Простая речь о мудреных вещах» рассказывает о том, что в 1827 году, вскоре после опубликования эпиграммы «Лук звенит, стрела трепещет…», Пушкин, встретясь с ним, сказал смеясь: «А как бы нам не пришлось расплачиваться за эпиграмму: я имею ведь предсказание, что должен умереть от руки белокурого человека, а ведь М. белокурый!» Правда, книга эта увидела свет лишь в 1873 году, то есть без малого через сорок лет после гибели Пушкина, что снижает документальность свидетельства. Но время было милостиво к другим документам. До наших дней дошли дневники М. П. Погодина, в которых есть следующая запись:
«1837 г. Февраль. 1. Слух о смерти Пушкина… Не верится…
2. Подтвердилось… Вспомнил предсказание ему…»
Учитывая значение Пушкина для современников и его роль в жизни России того времени, невозможно допустить кощунственную фальсификацию М. П. Погодиным (человеком глубоко и истинно верующим) сообщения о предсказании тотчас после получения нести о смерти поэта. Исследование известных публикаций позволяет с достаточной уверенностью утверждать, что предсказание было сделано в конце 1817 — начале 1818 года, то есть почти за двадцать лет до убийства Пушкина!
Надо ли напоминать, что Пушкин был убит в возрасте 37 лот белокурым, высоким (180 см) кавалергардским офицером Дантесом, носившим белый форменный мундир?! Любопытно, что лошади в ого полку также были белыми. Интересно, как повернулась бы судьба Пушкина, если бы ему удалось осуществить высказанное им незадолго до гибели в разговоре с Александрой Осиповной Смирновой жеманно покинуть пределы России, желание, как он заявил, гораздо более четкое, нежели в молодые годы?
Известен также странный рассказ декабриста Сергея Ивановича Муравьева-Апостола, записанный с его слов и опубликованный в журнале «Русский Архив», № 1 за 1871 г., с. 262.
Во время занятия русскими войсками Парижа (в 1814 году, последовавшим за изгнанием Наполеона из России) блестящий юный гвардейский офицер С. И. Муравьев-Апостол с товарищем зашел к известной под именем Сивиллы предместья Сен-Жермен парижской предсказательнице Марии Анне Аделаиде Ленорман (1772–1843). Офицеры спросили о своей судьбе. Гадалка сказала, что оба умрут насильственной смертью.
Обращаясь к Муравьеву, она добавила: «Вы будете повешены!» Возмущенный позорной казнью юношески темпераментный 18-летний Муравьев резко возразил ей, что он «не англичанин какой-нибудь, а русский дворянин!» (В России в ту нору была отменена смертная казнь для представителей дворянства.) Однако ужасное предсказание сбылось через двенадцать лет, когда в числе пятерых повешенных декабристов был и Сергей Иванович Муравьев-Апостол!
Относительно достоверности этого рассказа следует сказать, что в названном журнале на с. 262–263, в примечании издателя журнала Петра Бартенева к приведенному рассказу, особо отмечено: «Можно было бы, пожалуй, считать все это за вымысел, если бы не существовало об этом предвещании записки, составленной Е. Ф. Муравьевой со слов самого С. И. Муравьева по его возвращении в Россию». Имя русского археографа и библиофила Петра Ивановича Бартенева служит хорошим поручительством в пользу прижизненной записи приведенного рассказа. Другой современник Муравьева, уже упоминавшийся нами М. П. Погодин, также свидетельствует: «…рассказ был записан Муравьевой задолго до его ужасной смерти».
