Когда "Джей-9" вышла из-под контроля, я сидел в рубке, следя за исправностью аппаратуры на борту капсулы. Это была обычная, довольно скучная работа.
Внизу, в капсуле, находились два человека. Они осматривали Дорогу в ад - высверленный в океанском дне туннель, по которому в самое ближайшее время должно будет открыться движение. Если бы в рубке присутствовал кто-нибудь из инженеров, отвечающих за "Джей-9", я бы не встревожился. Но один из них улетел на Шпицберген, а другой с утра лежал пластом в медицинском изоляторе.
Внезапно ветер и течение, объединив усилия, накренили "Аквину", и я подумал, что сегодня - Канун Пробуждения. Затем я решительно пересек рубку и снял боковую панель.
- Швейцер! У вас нет допуска к этой аппаратуре! - воскликнул доктор Эсквит.
- Можете сами ее наладить? - спросил я, оглядываясь.
- Разумеется, нет! Я же в ней ничего не смыслю. Но вам...
- Хотите посмотреть, как умрут Мартин и Денни?
- Не мелите чепухи! Но все же, вы не имеете...
- Тогда скажите, кто имеет, - оборвал его я. - Капсула управляется отсюда, и здесь у нас что-то полетело. Если вы можете вызвать сюда человека, имеющего допуск к аппаратуре, вызовите его. Если нет - я сам ею займусь.
Не дождавшись ответа, я заглянул в чрево машины. Долго искать причину неисправности не пришлось. Злоумышленники даже припой использовали, подсоединив четыре посторонние цепи и обеспечив обратное питание через один из таймеров...
Я вооружился паяльником. Эсквит по специальности был океанографом и в электронике не разбирался. Я надеялся, что он не догадывается, что я обезвреживаю мину.
Минут через десять я закончил, и капсула, дрейфующая в тысяче фатомов под нами, ожила.
За работой я размышлял о существе, которому вскоре предстоит пробудиться, существе, которое способно в мгновение ока промчаться по Дороге, подобно посланнику дьявола, - а может быть, и самому дьяволу, и вырваться на поверхность Атлантики. Студеная, ветреная погода, преобладающая в этих широтах, не способствовала хорошему настроению. Нам предстояло высвободить могучую силу, энергию ядерного распада, чтобы вызвать еще более грандиозное явление - извержение магмы, которая дышит и клокочет в нескольких милях под нами. Откуда берутся смельчаки, играющие в такие игры - было выше моего понимания.
Корабль снова вздрогнул и закачался на волнах.
- Все в порядке, - сказал я, устанавливая панель на место.
Несколько "коротышей", только и всего.
- Похоже, действует, - буркнул Эсквит, глядя на экран монитора. Попробую связаться. - Он щелкнул тумблером. - Капсула, это "Аквина". Слышите меня?
- Да, - прозвучало в ответ. - Что стряслось?
- Короткое замыкание в блоке управления, - ответил он. Неполадка устранена. Какова обстановка на борту?
- Все системы действуют нормально. Какие будут указания?
- Продолжайте работу в установленном порядке. - Эсквит обернулся ко мне. - Извините, я был груб с вами. Не знал, что вам удастся наладить "Джей-9". Если хотите, я поговорю с начальством, чтобы вас перевели на более интересную работу.
- Я электрик, - сказал я. - Знаю эту аппаратуру, умею устранять типичные неисправности. Иначе и соваться бы не стал.
- Следует ли понимать это так, что с начальством говорить не стоит?
- Да.
- В таком случае, не буду.
Меня это вполне устраивало. Устраняя "коротыши", я заодно отсоединил миниатюрную мину, которая лежала теперь в левом кармане моей куртки. В самое ближайшее время ей предстояло отправиться за борт.
Извинившись, я вышел из рубки. Избавился от улики. Поразмыслил о текущих делах.
Итак, Дон Уэлш прав: кто-то пытается сорвать "проект". Предполагаемая угроза оказалась реальной. И за этим кроется что-то важное.
"Что?" - таков был мой первый вопрос. "Чего ждать теперь?" второй.
Опираясь на фальшборт "Аквины", я курил и смотрел на холодные волны, набегающие с севера и бьющие в борт. Руки дрожали. Благородный, гуманный проект, - думал я. - И опасный. Тем более опасный, что кто-то проявляет к нему недобрый интерес.
Все-таки любопытно, доложит ли Эсквит "наверх" о моей выходке? Наверное, доложит, даже не ведая, что творит. Ему придется изложить причину аварии, чтобы доклад совпал с записью в бортовом журнале капсулы. Он сообщит, что я устранил короткое замыкание. Только и всего.
Но этого будет достаточно.
Я знал, что злоумышленники имеют доступ к главному журналу. Их сразу насторожит отсутствие записи об обезвреженной мине. Им будет совсем несложно выяснить, кто встал у них на пути. Поскольку ситуация сложилась критическая, они могут пойти на самые крайние меры.
Вот и прекрасно. Именно этого я и добиваюсь. Как тут не радоваться - я целый месяц потерял, дожидаясь, когда враги заинтересуются моей скромной персоной и, забыв об осторожности, начнут задавать вопросы. Глубоко затянувшись, я посмотрел на далекий айсберг, сверкающий в лучах солнца. Это показалось мне странным, потому что небо было серым, а океан - темным. Кому-то не нравилось то, что здесь происходило, но почему - до этого я не мог додуматься, как ни ломал голову.
Ну и черт с ними, со злоумышленниками, кем бы они ни были. Я люблю ненастные дни. В один из них я родился на свет. Я сделаю все возможное, чтобы нынешний день принес мне удовлетворение.
Вернувшись в каюту, я смешал коктейль и уселся на койку. Вскоре раздался стук в дверь.
- Поверните ручку и толкните, - сказал я.
Дверь отворилась. Вошел молодой человек по фамилии Роулингз.
- Мистер Швейцер, с вами хочет поговорить Кэрол Дейт.
- Передайте ей, я сейчас приду.
- Хорошо. - Он удалился.
Кэрол была молода и красива, поэтому я расчесал свои светлые волосы и надел свежую сорочку.
Я подошел к ее каюте и дважды стукнул в дверь.
Кэрол была начальником корабельной охраны. Я предполагал, что она вызвала меня в связи с аварией в контрольной рубке. Логично было допустить, что она имеет непосредственное отношение к происходящему.
- Привет, - сказал я, входя. - Кажется, вы за мной посылали.
Она сидела за роскошным столом.
- Швейцер? Да, посылала. Присаживайтесь. - Она указала на кресло напротив.
Я сел.
- Зачем я вам понадобился?
- Сегодня вы спасли "Джей-9".
- Это вопрос или утверждение?
- Вы не имели права прикасаться к аппаратуре управления.
- Если хотите, могу вернуться в рубку и снова вывести ее из строя.
- Так вы признаетесь, что копались в ней?
- Да.
Она вздохнула.
- Знаете, вообще-то я не в претензии. Вы спасли двух человек, и я не стану требовать, чтобы вас наказали за нарушение инструкции. Я пригласила вас, чтобы спросить о другом.
- О чем?
- Это диверсия?
Ну, вот. Так и знал, что спросит.
- Нет, - ответил я. - Всего-навсего "коротыши".
- Лжете.
- Простите, не понял?
- Все вы прекрасно поняли. Кто-то привел аппаратуру в негодность. Вы ее починили, а это было посложнее, чем устроить несколько коротких замыканий. К тому же, полчаса назад мы зафиксировали взрыв слева по борту. Это мина.
- Это вы сказали. Не я.
- Не пойму, что за игру вы ведете. Вы же раскрылись, какой смысл теперь увиливать? Чего вы хотите?
- Ничего.
Я мысленно составлял ее портрет. Мягкие рыжеватые волосы, обилие веснушек. Под косым срезом челки - широко посаженные зеленые глаза. Я знал, хоть она и сидела, что роста она немалого - примерно пять футов десять дюймов. Как-то раз мне довелось потанцевать с ней в ресторане.
- Ну?
- Что - ну?
- Я жду ответа.
- Вы о чем?
- Это диверсия?
- Нет. С чего вы взяли?
- Вы же знаете: были и другие попытки.
- Ничего я не знаю.
Внезапно она покраснела, но веснушки от этого стали только заметней. С чего бы ей краснеть?
- Так вот: подобные попытки имели место. Но нам всякий раз удавалось их пресечь.
- И кто же - злоумышленники?
- Это нам неизвестно.
- Почему?
- Потому что никого из них мы не смогли задержать.
- Что же вы так оплошали?
- Они слишком хитры.
Закурив сигарету, я сказал:
- Все-таки вы ошибаетесь. Это были замыкания. Устранить их пара пустяков, ведь я инженер-электрик.
Она достала сигарету. Я поднес зажигалку.
- Ладно, - сказала она. - Похоже, толку от вас не добьешься.
Я встал.
- Кстати, я еще раз навела о вас справки.
- Ну и что?
- Ничего. Вы чисты, как первый снег. Или как лебяжий пух.
- Рад слышать.
- Не спешите радоваться, мистер Швейцер. Я еще с вами не разобралась.
- И не разберетесь, - пообещал я. - Как бы ни старались.
В чем-чем, а в этом я не сомневался.
"Когда же они за меня возьмутся?" - думал я о своих неведомых противниках, направляясь к двери.
Раз в год перед Рождеством я опускаю в почтовый ящик открытку без подписи. В открытке только коротенький список: названия четырех баров и городов, в которых они находятся. В Пасху, первого мая, первого июня и в канун Дня всех святых я сижу за бутылочкой в одном из этих баров, обычно расположенном вдали от людных мест. Потом я ухожу. Дважды в одном баре я не бываю никогда.
