Дальние пределы. Кросс по грозовым тучам
Глава 1. Вынужденное возвращение
Данные о системах функционирования узлов и агрегатов, показатели внешней среды жили своей жизнью. Всплывали, неспешно мигали и растворялись в бликах боковых экранов. Тим протянул руку, останавливая одну из вертикально бегущих строк. Нет смысла тянуть время, превращать ожидание в пытку.
До внешних шлюзов он отправился пешком. Пара роботов-диагностов выскользнула из-под ног и, бешено вращая шарнирами, протиснулась в карман силового блока. Авиетка уже ждала. Переливалась фасеточным телом, согревалась, накапливала мощность. У открытого люка торчал Сэм, пытаясь пригладить всклокоченную шевелюру.
— Боялся, не успею тебя проводить, — выдохнул он.
Выглядел Сэмюэль Кэмпбелл, черт его возьми, весьма встревоженно. Предчувствовал что ли то, о чем сам Тим старался не думать.
— Ну и не успел бы. Лучше бы отчалил к жене, чем хватать меня за штаны. Она тебя два года не видела.
— Еще один день ничего не изменит, — упрямо замотал головой Сэм. — Я тебя дождусь и потом полечу.
— Незачем это, — Тим нервно дернул плечом и посмотрел в сторону.
Пора отправляться по координатам Планетарной прокуратуры на Филиппины. Полет от океанского космопорта к побережью совсем короткий. И неизбежный. Бредовые надежды заставляли медлить. Вдруг супердоктор Кэмпбелл запросит связь с судейскими и объяснит им, что капитан Граув не может быть свидетелем защиты. Что обезумел от перегрузки форсированного кросс-перехода. Ничего не помнит и никого не узнает. Ха! Как же.
— Просто вали в свой отпуск, — зло бросил Тим, словно Сэм действительно мог воплотить его тайные желания, но сдрейфил. — Я сделаю, что нужно, и полечу назад.
— Не вздумай. С ним. Встречаться, — четко и с нажимом произнес Сэм.
— Что?!
Тот сделал шаг и вцепился в запястье. Интерком на руке встревоженно пискнул.
— Сам знаешь, что. И я знаю. Ты хочешь это сделать, несмотря ни на что.
Его тревога заставила отступить необоснованную злость. Стало неловко, даже стыдно.
— С чего ты взял? Мне не обязательно с ним встречаться, чтобы дать показания.
— Вот именно. Особенно в твоем случае, — выдохнул Сэм и отпустил руку. — Просто дай им надеть на тебя обруч и заглянуть в воспоминания. Этого будет достаточно. Помни, Ирт — изоморф, о нем нельзя думать, как о человеке.
— Это ты мне рассказываешь? — хмыкнул Тим.
— Да, извини, — тряхнул он головой и отступил от входа в авиетку. — Сделай все правильно и прилетай обратно.
— Как скажешь, док.
Подчиняясь мыслеприказу, створ внешнего шлюза корабля пополз вверх. Ворвавшийся океанский ветер взметнул русые кудри Сэма. От забытого земного воздуха сладко закружилась голова.
— Кстати, Сэм! — крикнул он, словно прилетевший с ветром шум океана мог заглушить голос, — готово ли твое пиво?
Тот заулыбался, на щеках проступили ямочки.
— Доходит в углу операционной. Я сниму пробу. Думаю, мы выпьем по кружке, когда ты вернешься.
— Выпьем, конечно.
Тим развернулся и зашел в отсек. Дверь за спиной притянуло к обшивке. Авиетка мягко приподнялась над палубой, выдвинула из брюха дополнительный киль, мощно и бесшумно рванула вперед. Под прозрачным, изогнутым вниз носом машины замелькала поверхность живого, неспокойного океана. И зачем он соврал несколько мгновений назад? Соврал себе или Сэму?
Хорошо бы не появляться на Земле еще пару лет. Спокойно тянуть дни на Дальних Пределах Федерации. Развозить грузы по малонаселенным станциям. Но выбора не оставили. Приказ судейского ведомства не проигнорировать. Пришлось вернуться на Землю. Путь обратно показался коротким, — чуть больше месяца. Тим даже отказался от глубокого сна и день за днем нарезал круги по пустому гулкому кораблю. Вступал в беседу с окошком криокамеры Сэма, рассказывал о сомнениях и страхах. Тот, как и всегда, терпеливо слушал. Правда с закрытыми глазами, и выглядел при этом непривычно суровым и осуждающим.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тим не имел четкого плана, как ему поступать. Все зависит от разговора в ведомстве. Сколько они уже держат Ирта? Сначала шло расследование, потом суд, потом апелляция. На ней изоморф назвал имя Тимоти Граува. Как свидетеля защиты. Объяснил ли он суть их связи? Вряд ли. Флаа не стал бы этого делать. Для неприятных и грязных дел у него всегда существовал Чага. И вот снова…
Еще год назад между Тимом и Иртом лежал бесконечный, хоть и истыканный кросс-переходами космос. Теперь всего лишь пара сотен километров холодной воды. Вызов с Дальних Пределов ощущался как ловушка, которой не избежать, как ни старайся. За три долбанных года он так и не смог полностью избавиться от зависимости.
Впереди показались острова архипелага. Один из них, Тим понятия не имел, какой именно, разрастался многоцветным городом. В воздухе и свете колыхались здания-гиганты. На Марсе, где он провел детство, энергию экономили и не сооружали полуторакилометровые высотки из свободно парящих друг над другом модулей. Наружу выступали веранды, плелись волшебные сады, искрились бассейны. Целыми сегментами модули смещались вслед за солнцем, разворачивались спиралями или клонились к земле. Трудно оторвать взгляд, хотя для жизни Тим предпочитал неподвижный камень под ногами и рвущий одежду марсианский ветер. А еще простые композитные поверхности и долгие переходы межзвездных крейсеров.
Авиетка замедлилась и пошла на снижение. Ближе к земле мельтешили легкие трехместные трамвайчики, скутеры, энергокресла. Личные авиетки тоже встречались, но были гораздо меньше и удобнее для перемещения по городу. Тиму казалось, что буквально каждый пролетающий мимо проходился взглядом по прозрачному кокпиту его слишком крупной машины, норовил разглядеть лицо.
Здание Планетарной прокуратуры выглядело типично ведомственной постройкой. Белоснежная башня с лучами двойных матово-стальных пирсов, и море зелени вокруг. Полученные координаты вели авиетку к западному крылу — продолговатому, словно кокон, мраморному модулю. Он висел между верхним и нижним пирсом и красовался барельефом с девицей и знаменем.
Клюв корабельной авиетки мягко вошел в стапели транспортного отсека нижнего пирса. Тим поднялся, провел ладонью по пересохшим губам и нажал на выход. Через мгновение к распахнутому люку опустилась одноместная секция лифта. С ее витых поручней игриво смотрели белоснежные амурчики. Давило навязчивое чувство, что Ирт уже знает о его прибытии и следит. Унюхал издалека пропавшую собственность. Затаился между полупрозрачных кабелей и генераторов силовых полей и ждет. Приходит в ярость.
Тим тяжело сглотнул и шагнул к неуместно радостным амурчикам.
— Капитан второго ранга Тимоти Граув прибыл по вашему распоряжению.
Он завел руки за спину, задрал подбородок и уставился в глубину темного кабинета, где большую часть стены занимали соты политеки.
— Раз прибыли, шагайте сюда, капитан второго ранга, — голос звучал низко с легкой хрипотцой.
Огромное, невозможно мягкое с виду кресло развернуло хозяина. С широких плеч свисал небрежно накинутый повседневный китель, на щеках и подбородке красовалась трёхдневная щетина. Судя по знакам отличия — генерал-майор. Кривая ухмылка и небрежный жест в сторону сидения напротив слабо походили на официальное приветствие. Тим приблизился и осторожно опустился на нечто, напоминающее повисшую в воздухе живую сахарную вату.
— Чаю с дороги или покрепче?
Офицер плеснул в собственный стакан жижу из пыльной пузатой бутылки и с ироничным вопросом изогнул брови. Одуряюще пахнуло коньяком.
— Нет, спасибо. Не хочется.
— Напрасно, капитан, напрасно, — и, откинувшись назад, он взялся внимательно рассматривать Тима. — Как долетели?
— Спасибо. Очень быстро, — поморщился тот в ответ.
Генерал-майор удивленно покачал головой. Представление о быстром у него, по-видимому, было другое. Счастливый человек.
