Сергей Головачёв
Живые статуи
Шумит, гремит конец Киева…
Крест на могиле зашатался, и тихо поднялся из неё высохший мертвец…
Страшно протянул он руки вверх, как будто хотел достать месяца…
Н. В. Гоголь «Страшная месть»
Жуткая предыстория
… А спустя много лет на том самом месте в Киеве восстала из земли другая фигура. Так же страшно она тянется руками вверх, как будто хочет теперь дотянуться до солнца. И нет до сих пор на земле чего-то подобного выше. Называют её в народе, кто Родиной-матерью, кто — железной леди, а кто — языческой богиней Ладой.
Мир первый. ПРАВЬ
Два маленьких чуда
Жили-были в одной семье два маленьких чуда — братик и сестричка. Когда они мирно спали в своих кроватках, мама с папой их просто обожали. Но стоило им проснуться, как в квартире появлялись два маленьких стихийных бедствия.
Квартира тут же переворачивалась верх дном и ходила ходуном. Игрушки — куклы, машинки и зверюшки — разбрасывались по всем комнатам. А кошка тут же пряталась под диван, иначе её тут же тянули в разные стороны за хвост и усы.
Сестра собиралась осенью идти в школу. И хотя братик был младше её на два года, себя он считал самым главным в семье и вёл себя так, будто он старший.
Дети при этом ни в чём не уступали друг другу. Если она говорила «дай!», он всегда отвечал «не дам!». В результате, игрушка отбиралась, он в отместку её щипал, тут же получал подзатыльник, и оба в голос начинали реветь.
А как только они открывали рот, они тут же превращались в двух маленьких чудовищ. Братец и сестрица так орали, что мама тут же зажимала уши руками, а папа говорил:
— Ну-ка, сейчас же прекратите! А то живо окажетесь там!
Папа показывал на дверь ванной комнаты, и дети тут же замолкали, потому что больше всего на свете они боялись этой двери. Отец постоянно закрывал их там за непослушание, выключая свет. Там было влажно, душно и постоянно капала из крана вода.
Как только свет гас, дети тут же попадали в тёмное царство, где обитал чёрный Змей. Он сидел в ванной и протягивал к ним свои чёрные лапы. Братик и сестричка в ужасе наталкивались на свои руки, вопили, как резаные, стучали в дверь ногами и умоляли отца их выпустить.
Но как только он их выпускал, всё начиналось заново. Дети никого не слушались, зато любили командовать родителями. Они не давали им ни минуты покоя. Маленькие тираны так изводили маму и папу своим непослушанием, что те убегали на работу, как на праздник.
Бабушка Веда
На смену им приходила бабушка Веда. Наверно, её назвали так потому, чтобы она всё на свете знала и обо всём ведала. Она знала, что больше всего на свете внуки не любили есть и спать. Они ужасно вели себя за столом, а засыпали лишь в том случае, если им читали перед сном сказку.
Несмотря на это, бабушка Веда так обожала своих внуков, что выполняла все их капризы.
— Не хочу я есть эту манную кашу, — капризно говорил внук и перекладывал ложку с кашей на тарелку старшей сестрице.
— Сам ешь свою кашу! — перекидывала внучка её назад.
Таким образом, манная каша разлеталась по всей кухне. Но бабушка почему-то не ругала их за это, а только нахваливала:
— Молодцы! Раскидывайте кашу побольше.
— А почему побольше? — удивилась внучка.
— Потому что за холодильником живёт паучок. И чем больше вы раскидаете этой каши, тем больше ему достанется.
— Паучок? — заинтересовался внук.
— Ну, не совсем паучок. Скорей, это уже паук. Ведь всё, что вы не съедаете, он доедает за вами. И поэтому растёт, как на дрожжах.
— Растёт? — испуганно спросил внук.
— Да, не по дням, а по часам. И скоро станет огромным паучищем. А когда каши ему станет мало, он станет грызть всё подряд. Пока не доберётся и до вас.
— Тогда его надо прихлопнуть, — посоветовала внучка.
— Нельзя этого делать.
— Почему? Он же нас скушает, — забеспокоился внук.
— Не скушает. Если не давать ему каши, то он не вырастет, а так и останется маленьким безобидным паучком.
На этот раз внук даже вылизал свою тарелку, а внучка взяла тряпку и сама тщательно вытерла на полу ошмётки каши.
Сказки закончились
После обеда бабушка уложила их в постель и приготовилась читать им перед сном новую сказку. Но оказалось, что она уже перечитала им все детские книжки, которые только были в доме.
— Всё, милые мои — сказала бабушка, — на сегодня сказки закончились.
— Как же мы теперь заснём? — забеспокоился внук.
— Тогда мы не будем спать! — решительно заявила внучка.
— Ну и не спите, — пожала плечами бабушка Веда.
— Ура! — радостно закричали внук и внучка.
— А хотите, — предложила бабушка, — я почитаю вам какую-нибудь старую сказку.
— Нет, только новую! — заканючил внук. — Старую — не интересно.
— Только новую сказку! — поддержала брата сестрица и пригрозила, — если не прочитаешь, мы будем кричать.
Но эта угроза почему-то на бабушку Веду не подействовала.
— Кричите, — разрешила им она.
Она уже давно поняла, что им бессмысленно что-либо запрещать. Всё равно они сделают по-своему.
— А-а-а! А-а-а! — завопили дети.
И при этом так затопали ногами, что сосед снизу тотчас застучал по трубе отопления. Пришлось бабушке смириться.
— Ладно, ладно, успокойтесь. А хотите, я вам буду сказки рассказывать?
— Рассказывать? — удивилась сестрица.
— Новые? — засомневался её младший братец.
— Можете не сомневаться, — ответила им бабушка Веда. — Таких сказок вы ещё не слышали. Потому что это будут не сказки, а самые настоящие истории.
Настоящая история о двух солнышках
— Жили-были два солнышка, — начала бабушка Веда.
— Как это два? — не понял внук, укладывая голову на подушку. — Солнышко ведь одно.
— Какая же это правда? — удивилась внучка.
— Тогда я начну так, — ответила бабушка, — жили-были три солнышка.
— Бабуля, ну ты совсем уже, — удивилась внучка. — Как это три?
— А вот так: одно солнышко сияло на небе, а два других светили в этой квартире на радость маме, папе и бабушке.
— Ой, можно запутаться в этих трёх солнцах, — заметил внук.
— Ну, хорошо, чтобы вы не путались, — вздохнула бабушка Веда, — я начну тогда с самого начала.
Настоящая история о том, почему у вашей мамы поначалу не было детей
Давным-давно, когда вас ещё не было свете, жили-были ваши мама и папа. Они очень любили друг друга и очень хотели иметь детей, но детей почему-то у них и не было.
Год прошёл — они призадумались, три года прошло — заволновались, а уж как пять лет прошло — совсем загрустили. Нет у них детей, и всё тут. Что только они не делали, к каким только врачам не обращались — ничего не помогало. И в церковь они ходили, и ко всяким иконам прикладывались — ничего.
Раз узнала ваша мама, что живёт поблизости одна бабка по имени Зореслава, которая может помочь. Нашла её и всё ей рассказала. А Зореслава та и отвечает:
«То, что у тебя детей нет — это твоя вина. В чём-то ты провинилась».
«Даже не знаю, в чём моя вина», — сказала ваша мама.
А бабка та была не простая, а настоящая волхвиня.
— Что ещё за волхвиня? — спросила внучка.
— Ну, короче, волшебница такая. Вот она и говорит вашей матери:
«Хорошо, я тебе подскажу: живому надо поклоняться, а не мёртвому. Роду своему, а также всему, что в при роде, то есть самой природе: ветру, воде, солнцу и земле. Только живое родит, а мёртвое забирает. Как поймёшь это, да повинишься, приходи ко мне снова — помогу, чем могу».
Тут и смекнула ваша мама, почему у неё нет детей. Совсем отошла она от природы. Всё, что её окружало в жизни, было искусственным. Всё было пластиковым и электронным. Она почти не видела солнца. Солнцем для неё был экран компьютера и телевизора. Да и общалась она со всеми только по мобильному телефону.
И как только она это поняла, она выкинула телефон в мусорное ведро, а компьютер и телевизор папа ваш вынес на свалку.
— Так вот почему у нас нет телевизора, — догадался внук.
— Так вот почему у нас нет компьютера и мобильника, — поняла внучка.
— Зато теперь у вашей мамы есть вы, — сказала бабушка.
— Очень удачное приобретение, — скептически заметила внучка.
— Как же мы у неё появились? — поинтересовался внук.
— А вот слушайте. Поехала она после этого на дачу и повинилась перед живой природой — перед ветром, водой, солнцем и землей — за то, что изгнала их из своей жизни. Пришла затем к Зореславе и та рассказала, что делать дальше.
«Первым делом надо тебе к солнцу обратиться. Обращаться к нему надо по имени. Это сейчас солнце для всех безымянное да безликое — рода среднего.
