Виталий Зыков
Ученик своего учителя
Том II. Родная гавань
«Смысл торговли не в том, чтобы продать как можно дороже, а в том, чтобы продать как можно дороже и уйти живым»
Из наставлений Драя Красного Щита, основателя одноимённого торгового домаГлава первая, в которой героя встречает родная земля
В пассажирской каюте пароходофрегата «Дикая кобылица» было донельзя темно и душно. Темно, потому что иллюминатор завешивала штора с отвращающим злых духов узором – такие продавались на островах в окрестностях Скондаа по цене в пару драхм за квадратный локоть, – душно же, потому что дверь была плотно закрыта, а стоящие по углам свечи чадили, точно курительницы в нищем сельском храме.
Тем не менее, Малку это всё ни капли не мешало. Не обращая внимание на помехи, он уверенными движениями рисовал на корпусе Калакара колдовской узор и, судя по тому как в ответ на появлений новых линий возникали всё новые и новые вибрации Силы, ошибок он не совершал. Две переходящих одна в другую звезды, символ бесконечности, несколько рунических надписей и стандартных фокусирующих графических конструкций – и вот уже энергия омывает сначала кожу Тиля, потом погружается гораздо глубже, цепляет некие магические связи и… выдавливает их наружу.
– Святые заступники, как же больно-то!!! – простонал Тиль сквозь сжатые зубы.
– Терпи, торгаш, магнатом станешь! – ободрил его Малк и, сменив измазанную в демонической крови кисть на медицинский скальпель, принялся дополнять фигуру новыми штрихами.
– Ты каждый раз так говоришь. Однако три месяца прошло, а конца и края моим страданиям нет!!! – выкрикнул Тиль, глубоко и часто дыша.
– Расслабься. Этот раз точно последний! – сообщил Малк, исследуя внутренним чутьём испускаемые рисунком вибрации.
Если он не ошибался, то его магия наконец добралась до самого фундамента того якоря, что разместил на теле Калакара Тонкий, и теперь благополучно его доламывала. И словно в подтверждение этого созданная им фигура внезапно выцвела и поблекла, а вслед за ней начали исчезать и остатки татуировки на животе торгаша. Крылатый меч Архонта, чью энергетическую структуру Малк нарушил ещё в день победы над «новым» Тилем и от чьей материальной основы он никак не мог избавиться три последних месяца, наконец подался его усилиям. Кожа вокруг узора покраснела, вздулась, затем по ней побежали волны мелкой дрожи, а под конец раздалось неприятное шипение и из пор начали выходить тончайшие струйки сизого тумана. Нечто подобное было уже и раньше – данный ритуал в исполнении Малка был далеко не первый, – но только сейчас появилось некое ощущение, что теперь уже точно всё, конец. Надо лишь самую малость дожать.
Поэтому Малк взмахом руки заставил взмыть в воздух лежащую на стуле заклинательную книгу, раскрыл её на нужной странице и, вложив четыре эрга Силы, «зажёг» прямо над Тилем колдовской узор Очищения. При наличии правильного инструмента получилось это быстро и чётко, так что далее оставалось лишь посредством Власти дополнить фигуру парой фраз на Руноглифе да выдохнуть слово-ключ. Остальное довершал отработанный до мелочей механизм ритуала.
– А-аа, жжётся!!! – прошипел торговец, стискивая кулаки.
– Там нечему жечься, – равнодушно отмахнулся Малк и, на всякий случай прижав Тиля к полу ладонями, продолжил пассивно наблюдать за работой своих чар.
Ну и заодно следить за тем, чтобы на «огонёк» обряда не заглянул недавний совладелец тела Калакара. В своей магии Малк был хоть и уверен, но Младший Магистр есть Младший Магистр. И одно то, что он целых три месяца пытается избавиться от одного лишь оттиска его волшбы, уже говорило само за себя – старшие коллеги способны на любые сюрпризы…
Однако обошлось без неожиданностей. Сизый дым над Тилем перестал куриться уже минуты через две-три, а ещё через минуту на грани духовной чувствительности Малка возникло нечто вроде жужжания, быстро сменившееся серией щелчков и тресков. Но и те быстро сошли на нет, а вместе с ними исчезли и последние отголоски колдовства Тонкого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Всё! – с чувством сообщил Малк, развеивая ритуальную фигуру и поднимаясь на ноги. – Готово! Отныне можешь снова считать себя полностью самостоятельным человеком, свободным от каких бы то ни было поползновений на разум…
Малк бы добавил к этому что-нибудь ещё, что-нибудь подчёркивающее серьёзность проделанной им операции, но тут он заметил, что приятель лежит без сознания и, помянув Йорроха, принялся спешно накладывать на него «лечилки». Кажется о том, что процесс освобождения протекал далеко не столько безболезненно, как можно было бы подумать, Калакар не врал.
– Палач! – стало первым словом, которое выдохнул торговец, придя в сознание. – Убийца! Жрец Кетота!!! – Потом видимо понял, что по крайней мере часть сказанного является правдой, добавил: – Тебя бы на моё место!
– Ты всегда мог отказаться. Я предлагал, – усмехнулся Малк.
И хотя тут он здорово лукавил – не в его интересах было оставлять лазейку для Тонкого – признаваться в этом Калакару не стоило.
– Отказаться и снова стать куклой в руках чокнутого мага-менталиста?! – вытаращился Тиль безо всякой рисовки. – А иди-ка ты с такими советами, знаешь куда…
– Ну тогда и не возмущайся, – поддел его Малк, а потом уже серьёзно спросил: – Кстати, ничего необычного в конце нашего ритуала не было? Видений, слуховых галлюцинаций, ещё чего-нибудь необычного…
– Вот пока ты не спросил, как-то на сей счёт даже не думал. Теперь же вдруг вспомнил. Было! – Через лоб Тиль пролегла глубокая морщина, и он принялся задумчиво тереть подбородок.
Возникла пауза, в течение которой Малк весь аж подобрался как перед прыжком. Он ждал чего угодно. Послания – огненными буквами на чёрном фоне – с требованием явиться туда-то и туда-то, чтобы сдать перо и сведения о носителях императорской Родословной. Картинки с видом на подземный каземат, где на гнилой соломе лежат его родственники. Просто символического меча Архонта с капающей с лезвия крови… Но никак не того, что Тиль вдруг заржёт и объявит:
– Бордель я видел, самый лучший в Борее. И ждущих меня там прекрасных телом чаровниц!!
– Вот ты гад! А я ведь купился… – скривился Малк и, отвернувшись, принялся собирать задействованный в обряде реквизит.
– Ха! Считай это местью за всё мной пережитое, – осклабился Тиль. Однако уже через мгновение он перестал улыбаться и уже иным тоном сказал: – А вообще… Малк, никогда не думал, что такое когда-нибудь по своей воле это скажу, но… я твой должник. И дело тут даже не в вызволении из рабства и не в возвращении домой, а… ты вернул мне самого себя. Такое не забывается!
– Сочтёмся, – отмахнулся Малк, как-то успевший разочароваться и в людях, и в их способности помнить добро. А потому относящийся к словам Калакара как к некоей форме обычного спасибо.
Вот только Тиль данное отношение уловил и… принять не захотел.
– Серьёзно. Как только доберусь до дома и поговорю с отцом – обязательно подумаю как отплатить тебе за всё! – твёрдо сказал он.
И тут Малк уже не выдержал.
– Как отплатить, Тиль? Сам же говорил, что вы изо всех сил пытаетесь дворянство получить. Вся родня над этим работает. И тут ты со своими долгами и обязательствами. Просто забудь! Я спас тебя, потому что мне это было выгодно и… потому что мог это сделать. Вот и всё. Никаких плат и прочей ерунды. Ясно?
Калакар мрачно кивнул. Однако, судя по решительно поджатым губам, всё равно остался при своём мнении. Ну да его право, свою позицию Малк озвучил. И загремел хранящимися в купленном ещё в Арктавии саквояже склянками. Уж что-что, а их содержимое было для него гораздо важнее, чем пустые обещания, которые никто не собирается выполнять.
В каюте повисло неловкое молчание. Малк в принципе не желал общаться, Тиль же никак не мог найти подходящей темы для беседы, так что обменявшись ещё парой ничего не значащих фраз, они, наконец, расстались. И Малк смог позволить себе немного расслабиться.
