Пролог
Эта новость разлетелась по всему королевству с завидной скоростью и вызвала неоднозначные чувства: король Уильям исчез. Утверждалось, что старый король тяжело заболел и отправился в глубокую провинцию доживать свой век в небольшом поместье вместе со своей королевой-матерью, а править королевством вызвался его двоюродный брат – молодой принц Эдуард. Так оповещал королевский двор, но все знали, что это не так – короля Уильяма убили.
На самом деле переворот застал короля с бутылкой эля. Кровь и эль смешались в его горле и вырвались наружу с хрипом из-за пики в груди – подарок от нового короля Эдуарда. Королева-мать бежала из страны.
Никого не смущал такой расклад, и все делали вид, будто это их не заботит, ведь своя жизнь куда ближе и понятнее, нежели жизнь человека, поедавшего твой хлеб каждый день.
«Да и чёрт с ним! Он же не волновался, как ты добывал себе хлеб, как ты оплачивал ему налоги, откуда ты брал эти деньги! Так какого чёрта ты должен думать о том, что его закололи как свинью? Я даже рад этому. Лишь бы новый король не был таким же пьяницей». – это или что-то подобное можно было услышать из различных закоулков королевства.
Смена власти совпала с открытием осенних ярмарок, потому часто на лавках с тыквами красовались фигурки исколотого старого короля. Эль разливался рекой, а самодельные театры постоянно разыгрывали спектакли, где воссоздавали сцену смерти короля и изгнания королевы. Народ ликовал и пел песни в честь нового правителя.
Новый король Эдуард и так должен был стать следующим правителем, ведь он был близким по крови старой знати – горячо любимый племянник королевы-матери. Прямых наследников у короля Уильяма не было. Народ с нетерпением ждал перемен, надеясь освободиться от диктатуры и нищеты.
Всё изменилось, когда король Уильям неожиданно для всех объявил о том, что наследник всё же есть. Это возмутило многие великие дома, но ещё больше их поразила следующая новость: наследник не из знатного дома – это плод слабости от гончарной девки.
Каждый представитель знатного рода, кто имел хотя бы одну физически зрелую дочь, надеялся подложить её под старого короля, чтобы она понесла от него наследника и иметь право на то, чтобы именно его внук стал следующим королём, прославив род знати. Если старый король не сможет исполнить свой долг, то следующий король Эдуард уж точно осуществит мечту расчётливых отцов. Потому новость о наследнике гнусного происхождения повергла в шок и вызвала много возмущений.
Постепенно начинался бунт. Король Эдуард не хотел просто так прощаться с мыслью о троне. Воспользовавшись моментом, господа поддержали партию молодого и амбициозного Эдуарда, по-прежнему надеясь осуществить свой план с наследником. Так у Эдуарда появилась подкупленная многочисленная армия, средства и поддержка великих домов, а, следовательно, и их народа.
Так произошёл переворот.
Уильям
Король Уильям был обделён вниманием и лаской с самого детства. Он не мог получить любовь короля-отца, потому что тот не видел в нём ничего, что свидетельствовало о том, что страной будет управлять рассудительный и уверенный мужчина.
Ранимый и трусливый мальчик только и слышал упрёки со стороны отца: «Ты здоров как бык. Только внешность ещё напоминает о том, что ты мужчина! Подумать только, эта девка с признаками мужчины любит плакать от сопливой песенки барда, готового бренчать на своей лютне любую ахинею, лишь бы дали тому пожрать! Может ты ещё женишься на мужчине!»
Даже когда его отец умирал, вместо прощального слова Уильям получил плевок в лицо: «Я жалею, что ты займёшь трон. Передай своей матери, что она победила – она так и не родила мне наследника.»
Королева-мать его тоже презирала. Она считала его виновником всех её бед и унижений, которые она терпела годами от своего мужа. Король не мог поверить, что Уильям его родной сын. Отец был решительным и смелым воином, а сын никак не походил характером на него, хотя схожая внешность с королём прямо указывала на то, что вины за королевой нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Одинокий и нелюбимый, он терпел упрёки с требованиями сотворить того, чего он не мог сделать – стать храбрым и уверенным в себе мужчиной.
После смерти отца, Уильям был не готов взваливать на свои плечи проблемы государства, и неожиданно для себя, ему впервые помогла мать. Она взяла на себя все проблемы правления, но для народа Уильям по-прежнему оставался королём. Единственное, что любил делать Уильям как истинный король – устраивать роскошные пиры. Потому он предавался хмельному веселью, а мать с лёгкостью управляла как слабохарактерным сыном, так и боязливым народом.
Власть опьянила королеву-мать, потому она боялась того момента, когда настанет время женить своего сына. Потому при виде любой женщины во дворце, равной по годам сыну, королева-мать не скрывала своего презрения к ней.
Некоторые жители злословили, что королева спит со своим сыном и не желает его ни с кем делить, а король выпивал прежде чем лечь с этой старухой. Отсюда распускались новые сплетни о ненасытности королевы ввиду того, что Уильям частенько налегал на питьё во время многочисленных увеселительных пиров. Всё это были лишь сплетнями.
Уильям был слабым и нерешительным человеком, любящий стихи, музыку и танцы, но с самого детства мать ему твердила, что он мужчина, он будущий правитель, он должен принимать верные решения и наказывать непослушных ей или ему людей. Так, через материнское «должен», вырос внешне суровый мужчина: крепкий, рослый, немного полный, с густой чёрной бородой и злыми чёрными глазами, как у отца, что придавало ему ещё больше суровости, но любящий розы, лютню и пёстрые наряды. Вид мужчины, внешностью схожего с умершим суровым королём, который заставлял дрожать даже при упоминании Его Величества, в пёстрых тряпках вызывал смех и неуважение у народа и чувство стыда и раздражения у матери. Он устраивал пиры, чтобы хоть где-то наслаждаться цветами, музыкой и танцами, и познавал всю радость через пьянки. Мать разрешала ему это, но при условии, что на его пиршествах будут присутствовать только мужчины. Так мать и сын удовлетворяли свои потребности: он предавался своим потехам, а ей было легче его контролировать. Однако оба были глухи друг к другу: Уильям не понимал намерения матери очернить его имя и не собирался ничего предпринимать, а королева не понимала, что через пьянство Уильям заглушает свою боль одиночества.
Когда Уильям был ещё юношей, только – только прижатым в условия королевы, чтобы полностью предаться своим увлечениям, он тайком убегал из дворца, переодевшись в фермера и гулял по примыкающему к дворцу городу, наблюдая за движением пёстрых юбок. Это занятие король находил забавным. Он видел, что большинство народа живёт бедно, но его заботило лишь то, как бы не узнала мать о его тайных прогулках – Уильям абсолютно не подходил на роль настоящего мужчины.
Однажды, на очередном побеге, он встретил на рынке девушку, продающую горшки. Девушка была светловолосой, с курносым носиком, маленькой и пухленькой, с изящными руками, которыми она вытирала горшочки такие же, как и сама девушка: круглые и маленькие. Его поразила эта гармоничность, но больше всего его поразили её глаза: большие и светлые, в которых таилась та нежность и доброта, которую он не встречал ни у кого, даже у своей матери, которую, какой бы она ни была, он сильно любил и испытывал к ней огромную привязанность.
Их взгляды сошлись. Уильям находил эту девушку прекрасной, несмотря на то, что её милое, слегка грязное личико, уродовала улыбка со скверными зубами. В ней таилась очарование любви, под которое безропотно попал Уильям.
Вечером, после торговли, девушка привела его в гончарню. Так, среди глины, песка, золы и воды, зачалась будущая причина свержения. После этого он ей открылся. Девушка поначалу испугалась, но и отказать дальнейшим встречам она не могла, понимая, что может с помощью короля заполучить прекрасное место при дворе. Она поклялась, что никто не узнает об их встречах. И слово своё она сдержала.
