Гусев Владимир
Эпоха Крыгова
Гусев Владимир
Эпоха Крыгова
Фай резко натянул поводок. Геннадий Азарович, прижав к груди начавший было раскачиваться на ремешке транзистор, ускорил шаг и не расслышал фамилию поэта, по имени которого, как уверял ведущий передачи, будет лет через двести называться текущая в данный момент эпоха. В начале прошлого века была эпоха Пушкина, теперь же настала то ли Прыгова, то ли Крыгова. Этой фамилии Безменов никогда раньше не слышал, а зря: плодовитый Крыгов написал уже двадцать тысяч стихотворений и до конца тысячелетия собирался сочинить еще четыре тысячи - чтобы, значит, получилось по одному стиху на каждый из прошедших от начала нового летоисчисления месяцев.
Геннадий Азарович загрустил.
Ну вот, совсем отстал от жизни. А ведь когда-то любил стихи, мог ночь напролет читать понравившейся девушке Блока и Цветаеву. Но так давно это было...
Упрямый Фай, отметившись возле останков поломанной скамейки, потянул хозяина прочь с дорожки. Геннадий Азарович нехотя подчинился: устраивать их ежевечернее с Фаем "перетягивание каната" сегодня ему не хотелось. И получалось, что не заведующий отделом Безменов, без пяти минут доктор физматнаук и без десяти автор эпохального открытия прогуливается с собачкой, а несносный пес таскает хозяина по своим любимым местам, время от времени удовлетворенно задирая лапу над каким-нибудь столбиком или кустиком.
Но на этот раз Файтер рвался познакомиться со случившимся поблизости псом, тоже бультерьером. Владелица пса чем-то напоминала каравеллу: была так же широка и крутобока; позади - высокая корма, спереди - туго надутые паруса живота и грудей. Собачка ее так заинтересовалась Фаем, что каравелла неслась к Безменову на всех парусах.
Поэт между тем начал читать одно из своих стихотворений: "Умерли все: Абай, Абеляр, Аввакум, Август, Авель, Авенариус, Аверченко, Авиценна, Авогадро, Аврелий..."
Геннадий Азарович нехотя выключил старенький "Кварц".
Сука, должно быть. Да еще и с течкой. А Фай не любит, когда его оттаскивают от сук.
- Здравствуйте, - вежливо поклонился Безменов хозяйке. - У вас мальчик или девочка?
В это время предмет симпатии Фая повернулся к кобелю мордой, к Безменову хвостом, и Геннадий Азарович понял, что не ошибся.
- Девочка, - печально ответила пышнотелая женщина. - А у вас, я вижу, мальчик?
- Да, у бультерьеров половые признаки достаточно заметны.
Так же, как и у людей, хотел добавить он, скользнув взглядом по "брамселям" каравеллы. Но не добавил. Прозвучало бы чересчур игриво, а флиртовать с хозяйкой бультерьерки Геннадий Азарович совершенно не хотел. Он знал, что, несмотря на свои сорок пять, все еще нравится женщинам (особенно таким вот, уже вступившим в бальзаковский возраст), но заводить шашни ни с одной из них не собирался. Для этого не хватало ни времени, ни денег, ни, самое главное, желания.
Он теперь даже Фаине, жене, уделял сугубо мужское внимание от случая к случаю. По тем же самым причинам. А еще потому, что Фаина начала к месту и не к месту вставлять фразу: "Мужчина - это тот, у кого есть деньги!". Не к месту - это в присутствии гостей. А к месту... Вспомнить хоть один случай, когда эта фраза из старого анекдота была произнесена Фаиной кстати, Геннадий Азарович не смог.
- Так же, как и у людей! - хихикнула владелица суки. - Вы очень дальновидно поступили, купив кобеля. Сразу видно, умный человек! - окинула она Безменова взглядом, каким обычно опытный инструктор оценивает экстерьер породистого пса. - А мы вот соблазнились сделать бизнес на щенках - и просчитались.
Собаки закончили процедуру обнюхивания и начали играть, отчаянно мотая короткими, похожими на кошачьи, хвостами.
Люди знакомятся дольше, отметил Геннадий Азарович. Говорим уже пять минут, а имена, заменяющие людям запахи, еще не произнесены.
- Отчего же? За клубного кобеля платят сейчас до тысячи баксов, за суку - пятьсот. Наш, правда, бракованный, за двести уступили, - с ходу выдал он всю необходимую информацию.
Судя по одежде (модные в этом году белые лосины, красивая мохеровая кофта) и украшениям (золото на шее, в ушах и на пальцах обеих рук) дамочка была не ему чета; интересовал ее не мужчина в потертых джинсах и ничем не примечательной майке, а лишь владелец кобеля на предмет возможной вязки. Услышав, что щенок бракованный, каравелла тотчас сменит галс, а Безменов сможет спокойно дослушать передачу.
- И это замечательно, что бракованный! - обрадовалась хоть и не брюлловская, и не блоковская, но все-таки незнакомка. - Ваш кобель может принести денег в три раза больше, чем моя сука при самом удачном раскладе. Если, конечно, он настоящий мужчина, - добавила она, внимательно оглядывая Файтера.
- Смотрите, привязан ли к ошейнику кошелек, набитый деньгами? усмехнулся Геннадий Азарович. - Моя жена оценивает теперь мужчин только по этому, третичному половому признаку.
- Нет, пытаюсь разглядеть его зубы, - чуть заметно улыбнулась женщина. - Он у вас как, не трус? С другими кобелями не боится драться?
- Нет. Приходится даже в наморднике иногда водить. Недавно одного боксера так покусал... Я имею в виду собаку, а не человека. На людей он пока, тьфу-тьфу-тьфу...
- И замечательно, что покусал! Из него может получиться прекрасный бойцовый пес! Меня, кстати, зовут Розалия Леопольдовна, Розалия Леопольдовна Сидорова, - совсем некстати представилась теперь уже не незнакомка, протягивая руку ладонью вниз. С намеком, значит, на поцелуй руки.
Сделав вид, что намека не понял, Геннадий Азарович представился в ответ и неловко пожал пухлую белую кисть.
- Но вы можете меня звать просто Розой, - ни капельки не обиделась госпожа Сидорова. - Вы ведь не очень любите свою собаку?
- Видеть ненавижу! - честно признался Безменов. - Ее, собственно, жена завела. Но как вы догадались, что - не люблю?
Роза, перехватив поводок другой рукой и откинув со лба крупные завитки роскошных, чуть рыжеватых волос, усмехнулась.
- Для этого не надо быть даже доктором Ватсоном. Ваш пес не считает вас хозяином, это сразу видно. Значит, вы им не занимаетесь. А не занимаетесь, потому что якобы некогда. На самом же деле - потому что не любите. Так?
- Вы проницательны, как Шерлок Холмс.
А эта Розалия Леопольдовна явно не дура. Только вот одевается невпопад. И белые лосины, и мохеровая кофта укрупняют ее и без того пышные формы. С другой стороны, прогулка с собакой - не прием в посольстве...
- И это тоже весьма кстати - нисколько не осудила Роза Геннадия Азаровича за непростительную, с точки зрения Фаины, нелюбовь к животным. Хотите, устрою вам и вашему псу приличный заработок?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
