Словарь корне/монадного первоязыка
Первоэтнический словарь брабанта
Александр Михайлович Житников
© Александр Михайлович Житников, 2016
ISBN 978-5-4483-4766-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Словарь первоязыка по буквогеноизному корнемоделированию
Реконструкция думных смыслов
Андропософия
Каждый здравомыслящий человек понимает, что из «ничего» «нечто сущее» возникнуть не может; чтобы это «нечто сущее» возникло, необходимы определённые для этого проявления предпосылки, то есть определённые условия для его возникновения. Ко времени завершения формирования, «готового» в био/анатомическом плане, человека, то есть к периоду, когда на метаисторическую сцену вошел кроманьонский человек (палестинский палеонтроп), у него уже были сформированы все предпосылки для того, чтобы он мог приступить к усвоению «второй сигнальной системы», то есть членораздельной речи, звукознаковой (семиотической) структуры праязыка.
Кроманьонец обладал классическим человеческим телосложением, прямохождением, развитым мозгом с развитой зоной Брока, – речеуправляемого мозгового образования и развитой структурой лобных долей больших полушарий мозга; рост 170—180 см, формы лицевого черепа и горло/языковой области, очень важных для быстрой речевой артикуляции, надбровные дуги и подбородочный выступ были близки к современному типу Homo Sapienc, Человеку Разумному.
Кроманьонский человек был превосходно развит во всех отношениях: пять его чувственных анализаторов – зрения, слуха, осязания, обоняния и вкуса, то есть органы кожно/визуального осязания, как внутренне/органической среды человека, так и внешней среды обитания его, давали ему возможность легко адаптироваться к любым условиям своего бытия в природном социуме земли. Шестое чувство – интуиция, изначально бессознательно синтезирующая аналитические показания первых пяти датчиков чувствознания, интуитивно руководила рефлекторно/инстинктивными, по кодификации русского физиолога И. Павлова «первой сигнальной системой», направляемыми пятью органами чувств и интуитивно/рефлекторными инстинктами. Инстинктивно/бессознательная потребность в пище, воде, тепле, безопасности и поло/родовом воспроизводстве, совершенствовали интуитивно/чувственную структуру тела палестинских палеоантропов; то, что было полезно человеческому виду в целом, закреплялось естественным отбором, воспроизводилось а последующих поколениях, помогало выжить в межвидовой борьбе, сохранялось в архетипах генетической памяти.
звуковая коммуникативность прямоходящих обезьян
Переход от «первой сигнальной системы» ко «второй сигнальной системе» стал возможным только с возникновением кроманьонского человека; каким образом происходили мутационные преобразования прямоходящей обезьяны в кроманьонского человека, человека разумно думающего, – оставим для исследования специалистам, то есть эволюционным генетикам. Сами же устремимся к исследованию причин, приведших к образованию «второй сигнальной системы», то есть праязыческого языка богов Тильмун-Етена (Цзюлин/Таотана, Дуатана и Атлантитана и Ахура-Маздана) и постпраязыческого языка человека Большой Земли.
Во времена господства прямоходящих обезьян среди гоминоидов, когда о разумно думающем человеке и речи не могло быть, – звуковые крики обезьян, представляли из себя звуковые сигналы (фонемы), выражавшие удовлетворение нахождением пищи; или испуганно/тревожные крики при возникновении серьёзной опасности, появлении хищников, огня… Односложно/звуковые фонемы, в форме зазывающе/предупреждающего крика/клича, целенаправленно рассчитаны были на привлечение внимания, к определённому явлению или предмету, со стороны других членов общинной стаи сородичей; они стали служить средством межличностного, меж/общинного общения и обмена информацией, информационно/коммуникативным средством передачи информации на расстоянии, вне пределов прямой видимости, что, естественно, увеличивало их шансы на выживание в жестоком мире меж/видовой борьбы.
Со временем, этих кодирующих, информационно/коммуникационное поле реальной действительности, звуковых сигналов становилось всё больше; и где-то, на изломе эпох от раннего к среднему палеолиту, количество стало преобразовываться в качество. Неосознанно стала возникать «вторая сигнальная система» рефлектирущих связей на уровне звуко/семиотической структуры односложных звуковых сигналов, рассчитанных на привлечение внимания других особей к предмету внимания закликающего крикуна. Так возникла система первичных звуковых элементов, состоящих из различных согласовочных звуков на базе единого огласовочного звука, гласного по своей природе, но пока не вокализованного по понятийной осмысленности применения и поэтому единого во всех вокальных воплощениях. Есть предположение, что таким огласовочным первозвуком, был гласный звук «А…а…а…а». Однако воплотиться в членораздельную речь всё это не могло по причине отсутствия био/анатомических предпосылок у архантропов; их горло/ротовая анатомия не позволяла архантропам членораздельно произносит много сложные сочетания звуков, – могли они произносит только односложные кричащие кличи.
Вполне возможно, что такой формой односложного кодирования реального бытия, обладали уже архантропы; вполне допустимо это предполагать по причине того, что уже на этой стадии формирования человеческого мозга, появляются мозговые образования зоны Брока и фрагменты лобных долей больших полушарий мозга, ответственных за речь. Видимо будет правильным считать, что потребность в кодификации действительности звуко/информационной коммуникации в меж/общинном взаимодействии, способствовала формированию специального органа в отделах мозга, ответственного за взаимодействие «первой сигнальной системы», – чувственно/воспринимающей (интуитивно/инстинктивной) и звуковыражающей эти чувства, «второй сигнальной системой», ответственной за звуко/семиотическое, адекватное кодирование.
мутации и кроманьонский человек
Шло время, среди прямоходящих обезьян возникла мутированная особь, которая могла членораздельно озвучивать огромное количество звуков, имевшихся на земле, копировать их, думно осмысливать звуковые формы мысли и кодифицировать их в корне/субстанциональные классы языческих понятий, координируемых в праязыческую понятийную доктрину с протоязыческим алфавитом и корне/тетроидным архисловарём.
Именно об этом элементарно/первичном звукоряде человеческого праязыка пойдёт далее речь, а именно о первично/огласовочном звуке, – гласе божием; и проявившихся позднее, на более поздних стадиях формирования праязыка, согласовочных звуков. Дифференциация голоса по звукам, что-то значащим для прямоходящей обезьяны или проточеловека, заняла не так уж много времени по историческим меркам, не более 700 000 солнечных годков; и ограничивалась, по всей вероятности, однослоговыми кличами и указующими жестами. Однослоговые клики выражали определённые понятия, очень важные для всей общины: вода, огонь, тьма, свет, пища; а указующие жесты, и модуляционно/голосовые интонации, конкретизировали объект внимания. Способность предчеловека к интуиционному абстрагированию, то есть отделению ментального понятия от реального предмета или явления, – уже есть само по себе явление ментально/абстрагированного мышления, то есть мышления не самими предметами и явлениями, данными по природе и картинно/статуарно, а мышления, – через понятийно понятые, ментальные образы конкретных предметов и явлений, воплощённых в звук, в клик, клич этого предмета или явления, выкликания его через звукообразную форму, имя его, понятое, как абстрактное отторжение от его естественно/природного образа.
Всё это, вместе взятое, то есть био/анатомическая эволюция самого предчеловека, мутационный прорыв из царства животных, конкретно из царства прямоходящих обезьян в царство кроманьонского человека, овладение слого/корневой речью, позволило человеку выделиться из царства неразумных животных и занять особое место в мире животных, – место богочеловека или человека, наделённого богом способностью владеть «второй сигнальной системой».
вторая сигнальная система
«Вторая сигнальная система», по определению И. Павлова, есть система условных знаков, то есть таких знаков, которые для человека абстрагируют статуарно/внешний мир и мир собственных думно/чувственных переживаний, всеобщинно понятных и принятых; «первая сигнальная система» по определению И. Павлова, есть система безусловных знаков, то есть таких знаков, которые непосредственно и, безусловно, на инстинктивно/интуитивном уровне индивидуума воздействуют на его психо/эмоциональные центры, вынуждая его действовать в соответствии с понудительными актами собственного организма и окружающей среды обитания (голод, жажда, страх, агрессия…).
