Мария Третяк
Кит
У меня живёт Кит. Он такой маленький и хорошенький, не больше ладошки. Мама говорит, что киты большие и страшные, но я так не думаю. Как может такое огромное животное поместиться в три маленькие буквы? Я хотела объяснить это маме, но вместо этого она меня наругала. Наверное, она не любит слово «кит», особенно написанное её помадой на зеркале.
Мой старший брат Максим называет меня плаксой и ябедой. Конечно, он уже большой, ему можно. Максим ходит в школу, а по вечерам сидит, выводя ручкой какие-то каракули.
– Макс, дай порисовать, – подбегаю я к брату и дёргаю его за рукав.
– Я не рисую, а пишу – угрюмо отвечает он и отворачивается.
– Ну дай пописать тогда.
– Мне некогда. Иди, Лёля, не мешай.
Как же он похож на толстую надутую бочку с мёдом! Я такую у дедушки в погребе видела.
– Ну дай, – пристаю я снова к брату. Но он даже не поворачивается ко мне, а только фыркает и надувается ещё сильнее.
Ну и пожалуйста, ну и пусть дальше дуется. Я подошла к подоконнику и сорвала сочный листик мяты. Вдруг из-за цветочного горшка выглянуло маленькое существо с красивым лиловым хвостом. Я не очень представляю, что такое лиловый цвет, но уверена, что этот хвост именно лиловый. Наконец-то мой Кит вернулся. Он ходил гулять по крыше дома и сейчас влез в открытое окно.
– Сегодня будет интересная игра в путешествия, – размышляла я вслух.
– С кем ты там разговариваешь? – спросил Максим, не отрывая глаз от своих закорючек. – Неужели опять с Китом?
Я махнула косой, которая со всей силы ударила меня по глазам, и села за столик в другом углу комнаты, положив перед собой альбом. Кит последовал за мной. Он тащил в зубах карандаш.
Тут же на белом листе бумаги стали появляться высокие горы. Крутые и опасные, они уходят далеко за облака. На самой их вершине сидят два путешественника: Кит и я. Но тут мой друг замотал головой.
– Что тебе не нравится? – спросила я. – По-моему, отличный рисунок. Ах да, ты прав! В горах мы были в прошлый раз.
Кит одобрительно закивал. Тогда я взяла голубой карандаш. Сильный порыв ветра чуть не вырвал его из рук. Мой корабль несётся по волнам против ветра, который хочет разбить его о ближайшую скалу. Маленький друг с лиловым хвостом вдруг куда-то исчез.
– Ки-и-ит! – зову я, но в ответ слышу только злобное завывание ветра.
Вечно он уходит без моего разрешения! Вдруг из воды появилась большая глыба. Она всё растет и растёт, и вот уже передо мной огромная гора, с которой широкими ручьями стекает морская пена. Или это не гора? Неужели… Кит!
Он улыбнулся во всю свою широкую пасть и снова плюхнулся в воду. Мгновение – и мои пальцы уже цепляются за скользкую кожу лилового друга.
Он хочет увезти меня далеко-далеко, в страну, где живут одни только киты.
– Скорее под воду! – скомандовала я.
Мой друг взмахнул своим огромным хвостом и мы очутились на самом дне моря. Кораллы причудливой формы, разноцветные рыбы, морские звёзды, длинные прозрачные медузы… Мы всё продолжали любоваться подводными просторами, когда стало совсем темно.
– Мне кажется, пора домой, – обратилась я к Киту.
В ответ послышалось грустное урчание.
– Не хочешь? Но нам уже нужно плыть, а то мама волноваться будет. Твоя, наверное, тоже?
Кит выпустил фонтан в знак согласия.
Я погладила его гладкую спину, и мы поплыли дальше, держа курс в сторону дома. Да, такой большой хороший Кит только один в мире, и он живёт у меня в комнате.
***
Яблочный пирог уже непонятно сколько времени стоит на кухонном столе и манит к себе приятным ароматом.
– Как ты думаешь, когда мама с сестрой вернутся? – спросила я и повернула голову в сторону кухни.
Тишина. Хоть я ничего не понимаю на этой круглой тарелке с цифрами, но часы, висящие над дверью, невероятно противны мне. Я уверена, эти толстые тяжёлые стрелки упорно хотят раздавить Кита. И им абсолютно безразличны мои собственные желания. Конечно, ведь они не любят яблочный пирог…
– Всё, не могу так больше! – сказала я и спрыгнула с дивана.
Мой друг с лиловым хвостом внимательно посмотрел на меня.
– Что, так и не идут?
Он помотал головой. Терпеть стало просто невыносимо. Наконец я решила пройти на кухню и обласкать взглядом запретную сладость. Но её нигде не оказалось: ни на столе, ни у микроволновки, ни даже на подоконнике. Я заглянула в холодильник: яблоки, бананы, гороховый суп, пара сырков и еще что-то непонятное, завёрнутое в пакет. Никакого пирога. И вдруг – что это? – пустая тарелка с крошками у раковины. Неужели Максим всё съел?
Прошла, наверное, целая вечность перед тем, как мама и Варя наконец пришли.
– Лёля, иди сюда, – позвала мама из коридора.
Как? Уже обо всем догадалась? Кит внезапно пропал.
– У тебя ничего не болит? Ты такая бледная!
– Нет, всё нормально, – ответила я и опустила глаза.
Мама вытащила из сумки книжку с разноцветными картинками и вручила мне. Хорошо, что она ещё ничего не заметила. Но сейчас она откроет холодильник и увидит, что пирога нет, и тогда, наверное, отругает Максима.
С кухни доносится шум: видимо, мама разбирает покупки.
– Где пирог?
Карандаш выскользнул из моей руки. Кит появился рядом и схватил меня за палец.
– Что? Неужели ты хочешь, чтобы я свалила всю вину на тебя? – спросила я как можно тише.
Он кивнул.
Брат нервно теребит кубик лего. Он уже похож не на бочку с мёдом, а на миску красных ягод. В комнату зашла сестра.
– Максим, ты…
– Нет, он не ел! – вскрикнула я. – Это… это Кит.
Лиловый друг побледнел. Моё враньё отражается даже в зеркале.
– Опять ты со своим Китом! – нахмурилась Варя. – Хватит уже, не маленькая!
– Варюш, ну зачем ты так.., – послышался из кухни голос мамы. Она говорит ещё что-то…
Неужели я уже большая? Значит, возражать бесполезно.
Вечера стали скучнее обычного. Что-то случилось с часами – их стрелки вдруг стали заметно легче. Кит не появляется совсем. Мне кажется, время всё-таки раздавило его. Каждый день я кладу кусочек сахара на подоконник и долго жду, но Кита всё нет. Это странно, ведь он так любит сахар.
Завтра я первый раз иду в школу. Теперь я тоже буду рисовать какие-то кривые каракули, как это недавно делал мой брат. Интересно, все школьники похожи на бочки с мёдом?..
***
Тонкие длинные стрелки на часах показывают половину одиннадцатого. Я сижу за партой и аккуратно списываю с доски ровные буквы. Наконец-то сегодня я смогу рассказать свой доклад, который готовила весь вечер с мамой. Я ещё раз взглянула на лист, где курсивом был выведен заголовок: «Киты». Наконец пришла моя очередь выходить к доске.
– Пожалуйста, прекрати так делать, – обратилась Анна Николаевна к Диме, который упорно пилил линейкой парту, – сейчас Алёна расскажет
